Икона
Шрифт:
Михаил Горбачёв стал Генеральным секретарём партии в марте 1985 года. Он родился и воспитывался как убеждённый коммунист и отличался от своих предшественников лишь тем, что был прагматиком и отказывался верить вранью, которое проглатывали те. Он настоял, чтобы ему представили истинные факты и цифры о состоянии советской промышленности и сельского хозяйства. Увидев их, он пришёл в ужас.
К лету 1986 года верхам в Кремле и Министерстве обороны стало ясно, что военно-промышленный комплекс и программа роста вооружения составляют шестьдесят процентов всего объёма производимой советской продукции. Невероятная цифра. Люди испытывали лишения
Летом был сделан всесторонний анализ экономики и общественно-политической ситуации для выяснения, сколько ещё может просуществовать Советский Союз. В докладе рисовалась картина, мрачнее которой нельзя было представить. В промышленном отношении капиталистический Запал опережал российского динозавра на всех уровнях. Микропленку с этим докладом и оставил на скамье в парке Соломин.
То, о чём там говорилось и что подтвердил Соломин на словах, заключалось в следующем: если Запад продержится ещё два года, то советская экономика развалится по швам и Кремлю придётся уступить и разоружиться. Словно при игре в покер, сибиряк раскрыл Западу, какие карты на руках у Кремля.
Информация поступила сразу же в Белый дом и через Атлантику к миссис Тэтчер. Оба лидера, обеспокоенные враждебным отношением внутри своих стран, с облегчением вздохнули. Овальный кабинет поздравил Билла Кейси и передал благодарность Кэри Джордану. Последний вызвал Джейсона Монка и поделился с ним поздравлениями. В конце их беседы Джордан снова поставил поднимавшийся ранее вопрос:
— У меня настоящая проблема с твоими чёртовыми досье, Джейсон. Ты не можешь держать их в своём сейфе. Если с тобой что-нибудь случится, мы просто не будем знать, где искать этих двух агентов, «Лайсандера» и «Ориона». Ты должен зарегистрировать их, как и всех остальных.
Прошло более года со времени первого предательства Олдрича Эймса и шесть месяцев с тех пор, как стал известен страшный факт исчезновения агентов. Преступник к тому времени уже находился в Риме. Официально поиски «крота» продолжались, но стали менее интенсивными.
— Если они целы, не регистрируйте их, — попросил Монк. — Жизнь этих ребят висит на волоске. Они знают меня, а я знаю их. Мы доверяем друг другу. Пусть так и остаётся.
Джордан знал и раньше, что между агентом и завербовавшим его офицером может возникнуть странная привязанность. К таким отношениям управление относилось неодобрительно по двум причинам. Офицер, курирующий агента, может быть переведён на другую должность, может уйти в отставку или умереть. Связь только между двумя означает, что агент, находящийся в глубине России, способен принять самостоятельное решение, работать ли дальше с новым человеком или уйти в сторону. Во-вторых, если что-то случится с агентом, человек из управления может быть слишком расстроен случившимся, что скажется на его работоспособности. За своё долгое существование агент может иметь несколько кураторов. Связь Монка «один на один» с двумя агентами беспокоила Джордана. Это было… не по правилам.
С другой стороны, Монк все делал не по правилам, такой уж он был человек. Кроме того, Джордан не знал, что Монк нарушал ещё одну инструкцию: каждый его агент в Москве (Туркин покинул Мадрид и вернулся домой, передав потрясающий материал с самого верха управления "К" ПГУ) получал вместе со списком заданий длинное личное письмо от него, Монка.
Джордан согласился на компромисс. Досье с информацией об этих людях, когда и где они были завербованы, как с ними поддерживалась связь, какие посты занимали — все, кроме их имён, чего тем не менее было достаточно, чтобы идентифицировать их, — будет перенесено в личный сейф заместителя директора по оперативной работе. Если кто-то захочет получить эти данные, должен будет обратиться к самому заместителю директора и объяснить, зачем это нужно. Монк согласился, и перемещение было произведено.
Инспектор Новиков оказался прав в одном: Чернов действительно вновь появился в посольстве. Он пришёл на следующее утро, 5 августа. Джок Макдоналд попросил, чтобы инспектора провели в его кабинет, который он занимал в качестве атташе финансового отдела.
— Мы полагаем, что, возможно, нашли человека, который забрался в квартиру вашей коллеги, — заявил Чернов.
— Примите мои поздравления, инспектор.
— К сожалению, он мёртв.
— Вот как? Но у вас есть фотография?
— Да. Тела и лица. И… — он похлопал по сумке на боку, — я принёс шинель, которая, вероятно, была на нём.
Он положил глянцевую фотографию на стол перед Макдоналдом. Убитый на снимке выглядел отталкивающе, но очень походил на карандашный рисунок.
— Позвольте мне вызвать мисс Стоун и выяснить, не сможет ли она узнать этого несчастного.
Селия Стоун явилась в сопровождении Филдса, который остался в кабинете. Макдоналд предупредил, что ей предстоит увидеть нечто весьма неприятное, но он будет ей очень благодарен за помощь. Она взглянула на фото и зажала рот рукой. Чернов вынул потёртую армейскую шинель и показал ей. Селия испуганно посмотрела на Макдоналда и кивнула.
— Это он. Тот человек, который…
— Выбежал из вашей квартиры. Конечно. Да, воры явно вырождаются, инспектор. Уверен, то же происходит во всём мире. — Селия Стоун вышла. — Позвольте мне, инспектор, от имени правительства Великобритании сказать вам, что вы проделали замечательную работу. Возможно, мы никогда не узнаем имени этого человека, но теперь это не имеет большого значения. Негодяй мёртв. Будьте уверены, начальнику московской милиции будет отправлен самый благоприятный отчёт, — заверил Макдоналд обрадованного русского.
Выйдя из посольства и усаживаясь в машину, Чернов сиял от удовольствия. Сразу же по прибытии на Петровку он отправил все дело из отдела краж в отдел убийств. Предположение, что может существовать связь с другим ограблением, исключалось. Без описания второго вора или без показаний этого старика искать его — всё равно что пытаться нащупать иголку в стоге сена.
После ухода инспектора Филдс вернулся в кабинет Макдоналда. Шеф наливал себе кофе.
— Мой информатор говорит, что старика забили до смерти. У него есть приятель, занимающийся неопознанными трупами. Он заметил на стене рисунок и сделал сравнение. В заключении о смерти говорится, что старик около недели пролежал в лесу, прежде чем его нашли.
— И когда это было?
Филдс просмотрел записи, которые он сделал сразу же после разговора в баре «Карусель».
— Двадцать четвёртого июля.
— Итак, убит приблизительно семнадцатого или восемнадцатого. На следующий день после того, когда он бросил папку в машину Селии Стоун. В тот день, когда я вылетел в Лондон. Эти парни не теряют попусту время.
— Какие парни?
— Такие! Ставлю миллион фунтов против пинты жидкого пива, что убийцы — из команды этого мерзавца Гришина.