Икс-30 рвёт паутину
Шрифт:
Тхюи Ханг ничего не ответила. Он проводил её к двери и сказал:
— Нам очень нужны такие сотрудники, как вы. Если однажды вы надумаете или вам что-нибудь понадобится, приходите сюда и спросите майора Томаса.
Лёжа в кровати, Тхюи Ханг продолжала думать о подлинном лице американцев, находящихся в Южном Вьетнаме, о независимости и свободе республики Вьетнам. Всё тело ныло от боли. Как же жестоко её били! Они били так, чтобы на теле не оставалось никаких следов, но боль, от которой ломило все кости и которая пронизывала каждый нерв, то и дело давала себя знать.
Её
— Кто там?
— Тхюи Ханг? У меня к вам срочное дело, — послышался женский голос.
Тхюи Ханг открыла дверь и увидела незнакомую женщину. Длинные ресницы, тонкие губы. Она юркнула в комнату и тут же закрыла за собой дверь. Это удивило Тхюи Ханг, которая никогда до этого не встречалась с ней. Она вопросительно посмотрела на вошедшую женщину.
— Вы спрашивали меня?
— Ну как, вы здоровы? — спросила незнакомка. — Вы готовы получить задание? За время вашего ареста работа организации разладилась. Меня направил Динь, чтобы восстановить связь. Я, конечно, должна была прийти в день вашего возвращения, но у вашего дома всё время крутились шпики, поэтому я только сегодня смогла пробраться к вам.
— Вы не ошиблись? — испуганно спросила Тхюи Ханг. — Вы упомянули какую-то организацию и наговорили здесь такого, что я ничего вообще но поняла.
Незнакомка, озираясь на дверь, словно боясь, что их кто-то подслушивает, тихо сказала на ухо Тхюи Ханг:
— Я от Фан Тхук Диня. Вы мне не верите, наверное, потому, что я не сказала пароль. Но поймите, после вашего ареста все старые пароли были изменены. А новый, поскольку Динь не смог встретиться со мной, он не сообщил.
— Теперь я тем более, не понимаю, о чём вы говорите, — строго сказала Тхюи Ханг. — Вы, конечно же, обознались. Не имею чести вас знать. Вам лучше бы найти именно того, кто вам нужен.
Это было равносильно изгнанию незваной гостьи. Незнакомка смешалась.
— Да, кажется, я ошиблась, прошу прощения, — сказала она. — Наверное, другая Тхюи Ханг… Но прошу держать это в секрете.
Она пробормотала что-то на прощание и удалилась. Тхюи Ханг раздражённо захлопнула за нею дверь. В голову лезли разные вопросы: «Что за чертовщина! Почему опять Фан Тхук Динь?»
Незнакомка уже шла по улице, приближаясь к перекрёстку. Потом она повернула налево и исчезла. Её поджидал сверкающий «мерседес». Директор Центрального бюро по изучению социально-политических вопросов Чан Ким Туен, держа одну руку на руле, другой открыл дверцу.
— Ну, и каковы результаты, Зуй Ли? — спросил он.
Согласование одного плана
Пресс-конференция продолжалась уже полтора часа. Нго Динь Дьем нервничал. Он не любил эти пресс-конференции, поскольку довольно часто его ограниченный ум оказывался в тупике от непредвиденных вопросов журналистов. Конечно, это относилось только к зарубежным корреспондентам, так как из сайгонских журналистов никто не смел задавать неугодных ему вопросов. Иначе он просто рассердился бы, а потом такого смельчака непременно пригласил бы к себе, в главное управление жандармерии и полиции, полковник Нгуен Нгок Ле, чтобы дать там ему вразумительный ответ.
Рядом с Нго Динь Дьемом, словно тень и душа его, всегда находился Нго Динь Ню. Этот семейный стратег не занимал никакого официального административного поста и был всего советником, но власть его распространялась на всё, он решал всё и подчинил себе тоже всё. Он руководил тайной агентурной сетью из 60–70 тысяч служащих, разбросанных по деревням и общинам, учреждениям, городским кварталам и предприятиям. Эти агенты следили за деятельностью и высказываниями всех окружающих. Он же слушал или читал донесения, намечал планы, руководил их выполнением. Сколько же чёрных планов вынашивалось по ночам в его голове, когда он лежал в своей тёмной комнате во дворце Залонг, засунув под подушку очередной роман об американских гангстерах и поглядывал на установленный у кровати столик с приборами для курения опиума.
Сейчас он сидел рядом с Нго Динь Дьемом на пресс-конференции и то шептал ему что-нибудь на ухо, то сам отвечал за него, когда для Дьема вопрос оказывался трудным. При этом он никогда не вынимал изо рта сигареты. Журналисты сыпали вопросы один за другим.
— Каково ваше мнение относительно утверждений о том, что вы не хотите расширять состав правительства и что ваше правительство имеет характер семейного клана? — спросил французский корреспондент.
— Это утверждения коммунистов, — не задумываясь ответил Нго Динь Дьем.
— Но, позвольте, — возразил корреспондент, — я слышал, что многие из тех, кто придерживается такой точки зрения, отнюдь не являются коммунистами. У них достаточно оснований для подобной точки зрения: вы стоите во главе правительства, супруги Ню обладают всей полнотой власти. Помощник по вопросам обороны Чан Чунг Зунг является родственником мадам Ню. Посол республики Вьетнам в Вашингтоне Чан Ван Тионг — отец мадам Ню. Послом по особым поручениям в Европе является Нго Динь Луен, ваш младший брат. В Центральном Вьетнаме верховным лицом является Нго Динь Кан, тоже ваш родной брат:
— Это тоже тезисы коммунистов, — прервал его Дьем.
— Бели не коммунистов, то во всяком случае прокоммунистических лиц, — добавил Нго Динь Ню.
Французский корреспондент улыбнулся и стал писать.
— Прошу прощения, — сказал шведский журналист. — Я недавно приехал в Сайгон, по и некоторые интеллигенты, и мои коллеги по профессии, с которыми я встречался, сетуют на отсутствие здесь свободы мысли, свободы печати, свободы слова…
Дьем повернулся к Нго Динь Ню. Тот как ни в чём не бывало ответил:
— Здесь ни у кого нет права иметь собственные мысли, кроме меня.
Все замерли от удивления. Затем зал грохнул от смеха. Следующий вопрос задал польский журналист:
— Прошу рассказать о положении с тюрьмами. По имеющимся сведениям, в заключении находится около полумиллиона человек, которые содержатся в невыносимых условиях и к тому же постоянно подвергаются пыткам и побоям, в результате чего многие умирают или становятся калеками. Помимо того, несколько миллионов человек подвергаются разного рода преследованиям.