…Или право имею… Лучшие из худших - 2
Шрифт:
– Да она товарищ Сталин первой убежала – возразил Одинцов. – А врать товарищ майор не хорошо – развлечений у нас хватает: одни ваши вечерние концерты чего стоили. Правда, до выступления нашего командира. Да и кино у нас показывает товарищ командир. А главное – товарищ Верховный главнокомандующий не любит, когда ему врут - нагло, в глаза ! – снова ровно произнесла Морозова перед собой. Искорки веселья заплясали в глазах Вождя. Начался театр двух актеров – с неудовольствием подумал я. А впрочем, почему бы нет ? Устал человек: пусть расслабится – отдохнет душой. Разрешил театр еще на несколько фраз, затем произнес негромко:
– Морозова… - Виновата товарищ командир… Веселье закончилось, Вождь шагнул ко второму в строю. – Старший лейтенант Власенко – командир ударного подразделения. Сталин пожал
– Что то вы староваты для лейтенанта ? – удивился Сталин. – Еще недавно я был старшиной товарищ Сталин. – Лейтенант Завьялов – командир второго отделения особого подразделения – продолжил я.
– Старший лейтенант Морозова – заместитель командира особого подразделения. Сталин остановился против Кати, пожал руку, улыбнулся. Екатерина улыбнулась в ответ.
– Здравствуйте товарищ Морозова. Как идет служба ? Не обижают вас ? – Обижают товарищ Сталин – поспешил я ответить за нее. Лимит на театр у нас еще не вышел. – Товарищ Морозова громкогласно пригрозила, что пожалуется товарищу Сталину, на своего командира, то есть на меня. – Ну товарищ командир, мы же говорили… – осуждающе произнесла Морозова.
– И чем же вас обидел ваш командир – улыбнувшись поинтересовался Вождь. Железная леди мгновенно превратилась в маленькую глупенькую девочку. Сталин даже языком цокнул в восхищении. – Я сама виновата, сболтнула сдуру что не поподя, не подумав. А товарищ командир обьяснил мне в чем моя вина и моя ошибка. Я с ним полностью согласна - правда, правда товарищ Сталин ! И никто меня не обижает – товарищ командир меня никому не даст в обиду ! –подлизалась она ко мне.
– А вот у вас товарищ Верховный главнокомандующий подчиненные такие гады: грубые, невоспитанные хамы и ругаются неприличными словами – один их них меня обозвал у вас в приемной нехорошим словом ! – простота, наивность и непосредственность в словах, интонации, глазах. – Да ваш помощник в приемной все слышал. Жалко что меня товарищ командир на отпустил – вернула она мне колкость назад – а то бы я с ним поговорила на улице ! – грозно, но с детской наивностью выпалила она. Сталин нахмурился, резко развернулся, подошел к телефону… Я осуждающе покачал головой, глядя на Катю. Та виновато опустила голову, но в душе нисколько не раскаялась в сказанном. Вошел Поскребышев, подошел повинуясь кивку, зашептал на ухо Хозяину. Тот резко бросил что то в ответ и зав отделом быстро вышел.
– А почему вы не встали приветствовать старших по званию ? – Сталин прищурившись посмотрел на Морозову. – Да кого там приветствовать товарищ Сталин ? Вот если бы вы вышли: я бы не только встала – я бы вскочила ! А это какие то штабные, от которых толку – как с козла молока… Запомнила чертовка, что я говорил о нелюбви Сталина к штабным. – Да вы же сами знаете как они работают – гладко было на бумаге, да забыли про овраги ! Довольный Вождь кивнул, соглашаясь, но строго заметил:
– И все же субординацию нужно соблюдать. – Для меня субординация – Мой командир и вы товарищ Сталин ! Да – вот так и зарабатывают двадцать лет без права переписки и поражение в правах ! Cталин пронзительно уставился в глаза Морозовой – Сначала командир, потом я ? – Вы же сами сказали товарищ Сталин – СУБОРДИНАЦИЯ ! А у нас, как на флоте: командир – первый после бога ! – Так ведь бога нет ? – вроде как удивился Вождь.
– Такое позволительно услышать от глупца товарищ Сталин, но не от вас – укорила его Екатерина. И снова Сталин улыбнулся в свои знаменитые усы…
Раскрылась дверь и в кабинет шагнул тот самый армянин. Сталин вопросительно глянул на Морозову. Та кивнула. Сталин шагнул к нему и негромко спросил – Кто вам дал право оскорблять нецензурными словами девушку ? Высоко взлетели ? Решили, что вам все позволено ? Баграмян бледнел, краснел на глазах, вытягиваясь и поедая глазами Хозяина.
– Пригрелись на непыльной работе, бумажки перекладывая, когда другие кровь за Родину проливают ! Вам этого мало – вы еще боевых
– Идите – мы подумаем о вашей дальнейшей судьбе ! Армянин с трудом повернулся на негнущихся ногах и вышел. – Товарищ Сталин – не надо его наказывать – раздался холодный, равнодушный голос Морозовой – он оскорбил меня, мне и ответит ! Сталин раздраженно развернулся, желая что то сказать, но замер – на него глядела не обиженная девочка – Валькирия ! Несколько секунд они мерялись взглядами, затем Вождь, махнув рукой отступил.
– Морозова – ты закончила ? Можно я продолжу ? – Виновата товарищ командир ! Мисс Всемирная ВИНОВАТОСТЬ и ПОКОРНОСТЬ. Сталин снова хмыкнул, в восхищении, покачал головой, прошептав – Какой талант пропадает ! Ну не может ребенок остановиться – Мой талант – служить Родине, Спецназу и товарищу Сталину ! – Уже на третье место поставили – вздохнул Вождь. – Скажите спасибо, что не на четвертое: Родине, Спецназу, Командиру, Сталину – жизнерадостно обрадовала его Катя. Сталин рассмеялся – Продолжайте товарищ Громов…
Представил Артема – Наш начальник отдела электроники с подчиненными: сержант Сизова и сержант Васильева. – И откуда вы таких красавиц берете товарищ Громов – поинтересовался Вождь, поздоровавшись с девушками. – Так у лучшего Спецназа все должно быть лучшим ! Вы разрешите товарищ Сталин ? – я кивнул на чемоданчики. Тот кивнул, заинтересованно глядя на них.
– Артем… Тот двинулся к столу, кивнув сержантам. Вжикнула «молния» на большом чемоданчике, щелкнули замки… На столе, на подставке был установлен плоский монитор, подсоединен к ноутбуку, оба подключены к выпрямителю – стабилизатору. Артем отошел подальше от экрана – на длину соединительного шнура. Васильева подставила ему стул. Засветился голубым метровый экран. – Садитесь товарищи командиры – сказал Сталин. Все посмотрели на меня, я кивнул. Вождь довольно ухмыльнулся в свои прокуренные усы… Я начал доклад:
– Командующий 2ой танковой группой генерал-полковник Гудериан разработал и решил провести операцию по очередному окружению и взятию в "котел" 28ю армию и половину 13й армии. Для этого он решил нанести удары прорыва сразу в четырех местах: Хиславичи, Милославль, Лобково и севернее Кричева силами 8 пехотных, 2 моторизованных и 4 танковых дивизий. На экране возникла тщательно прорисованная карта расположения линии фронта, места сосредоточения немцев, номера дивизий наших и немцев.
– Их задачей было создать три кольца: Лобковичи – Кричев; Кричев – Милославль; Милославль – Хиславичи. На карте потянулись стрелки в названных мной направлениях.
– На второй день с севера на Рославль ударит 9й армейский корпус и 137я дивизия, отрезая всю 28ю армию от отступления на восток, а 24ый танковый корпус, от Кричева, пройдя острым клином до Рославля, соединится с 9м корпусом, заключая 28ю и половину 13й армии в один большой "котел". Командующий 13й армией генерал-майор Голубев неоднократно докладывал командующему фронтом Кузнецову о опасном сосредоточении сил противника и в конце концов получил идиотский приказ – нанести своими силами удар по врагу. – А почему идиотский – спросил Сталин.
– Сил у командарма было в два раза меньше. Отсутствие авиационной поддержки. Отсутствие артиллерийской поддержки – минимум снарядов и орудий. С такими силами и оборону держать сложно, что уж говорить о наступлении. А атаковать – значит положить людей, расстрелять скудный боезапас. Вы же знаете формулу наступления – троекратное превосходство, для достижения успеха, в крайнем случае – двух кратное. А здесь – в два раза меньшее, чем у противника... Я, случайно присутствовавший в штабе 13й армии… – Сталин усмехнулся: знаем ваши случайности… - и приказал командарму проигнорировать этот приказ, взяв ответственность на себя. Решил помочь Голубеву: так сказать "по – родственному" - у меня служит его дочь старшей медсестрой в госпитале. Главная же причина - воплотить в деле одну задумку. И бойцов своих вместе с командирами нужно было проверить в настоящем деле – кто чего стоит ! Поэтому решил выставить четыре группы заслона на четырех ударных направлениях. Правда, Хиславичи были в зоне ответственности дивизии 28й армии. Ну да с комдивом мы быстро нашли общий язык. На карте обозначились позиции моих заслонов.