Илион. Город и страна троянцев. Том 2
Шрифт:
С некоторыми из этих народов мы впервые знакомимся в записях на монументах, посвященных кампаниям фараона Рамсеса II Сестуры (Сезостриса) против могущественных народов хета (или хита, хеттов или детей Хета из Библии). Большая конфедерация народов, которая распростиралась на всю Западную Азию и Малую Азию, противостояла прославленному египетскому завоевателю и оспаривала у него гегемонию над упомянутыми областями Азии. Героическая поэма Пентаура, прославляя победы этого фараона над царем хеттов и его союзниками, сначала называет этих союзников в общем и целом «все народы с самых дальних концов моря до земли хеттов». Регион четко указан: имеется в виду вся Малая Азия до самого Евфрата, на берегах которого лежала восточная граница Каркамаши, Каркемиша [438] и Казаунатана, гавзанитов – библейский Гошен. Перед ними, как представители западных регионов Малой Азии (на краю моря), появляются другие народы: дарданы (дарданцы), мауна, мауон (меонцы или меонийцы – древние лидийцы), масу (мисийцы), лику (ликийцы). Еще два упомянутых там названия народов – пидаса и керкеш, или гергеш, напоминают нам первый о Педасе, последний – о гергифянах в области Троады [439] .
438
Руины Каркемиша недавно были обнаружены в Джераблусе (Гиераполисе) на Евфрате.
439
Если только мы не заблуждаемся совершенно, оба этих названия происходят от семитских корней. Педас напоминает корень patash («бить молотом»), отсюда pattish («железный
Эти названия, переданные нам в совершенной точности, несут на себе безошибочный отпечаток – а именно отпечаток близких взаимоотношений, основанных на политико-географической связи. Они показывают военную силу Западной Азии в ее основных представителях, точно так же, как их перечислил по имени Гомер в каталоге союзников Трои. Однако тот Илион, которому придал такое значение Эммануэль де Руже в своей прославленной работе об эпосе Рамсеса, – по-древнеегипетски Iri-una, Iliuna, – должен исчезнуть из данных о троянских союзниках хеттов во время их борьбы с Сезострисом, поскольку чтение «Илиуна», вероятно, следует исправить в отношении первой части этого названия – «или» [440] . Его следует читать не «Илиуна», но Ma-una, то есть Меония.
440
Знак, о котором идет речь, имеет полифоническую природу и может быть прочитан как «ири», «или» или же «ма» и «мар». По внутренним причинам, объяснить которые здесь нельзя, не вдаваясь в длинные рассуждения, я предпочитаю чтение «ма».
Мы обязаны считать, что весь этот ряд упомянутых в надписи союзников с западного побережья Малой Азии «начиная с самых дальних границ моря», как выражаются сами тексты, – исторический факт первостепенной важности. Он определенно дает нам понять, что примерно за 100 лет до разрушения Трои перечисленные там народы обитали на тех же самых территориях, куда помещали их географы классической древности. К ним мы можем добавить, особенно когда речь идет о позднейших временах, названия «шардана» («шайрдана») и «тураш» («туйраш»), в основном с прилагательным «морские», обозначающие народы, отличавшиеся своим иностранным костюмом и вооружением, сначала как враги египтян, но после также и как их союзники в войнах Рамсеса II как против хеттов, так и против других народов. Так в первый раз появились на подмостках мировой истории в качестве верных союзников египтян воинственные племена сардинцев и гомеровские троянцы, обитатели Троады.
Но при наследнике великого Рамсеса, фараоне Минепте II (около 1300 до н. э.), геродотовском Фероне, шарданы и тураш снова появляются уже как враги египтян и союзники царя ливийцев, который с запада, на африканской земле, предпринял грозное нападение на область Дельты. Согласно относящимся к этому текстам, они появлялись то как «народы моря», то как «народы севера», то есть как обитатели берегов Малой Азии в братском союзе с родственными племенами, проживавшими рядом с их родиной. Надписи последовательно называют их «шайрдана, шакалша, акайуаша, леку, туриша» [441] , что мы переводим как «сардинцы, шакалша, ахейцы, ликийцы, троянцы» [442] . Вместе со своими ливийскими друзьями они были полностью разбиты египтянами в битве при Просописе; и отчасти были убиты, отчасти уведены в плен [443] .
441
Последний слог sha или ash в этих и других собственных именах весьма замечателен, поскольку он представляет собой окончание (греческое ), которое не встречается больше ни в каких древнеегипетских источниках; оно отчетливо проявляется в имени Mashauasha: так назвалось ливийское племя, которое греки называли «максиями».
442
Brugsch. History of Egypt. Engl. trans. 2nd ed. Vol. II. P. 122 f.
443
Ibid. P. 146 f.
При фараоне Рамсесе III (1200 до н. э.), геродотовском Протее, современнике Александра и его возлюбленной Елены, которые в своем бегстве были выброшены на побережье Египта, эта страна снова была вовлечена в войны против соседних народов. Возникли большие конфедерации народов, которые угрожали Египту еще больше, чем раньше, присоединяясь к вторгавшимся в него врагам. С запада это были ливийцы (либу) со своими союзниками: они угрожали древним границам и независимости Египта. Среди их союзников мы можем назвать «машауаша», «асабта», «хаса» и «бакана», поскольку те же самые формы имен, очевидно, сохранились в античных названиях максиев, асбитов, аузеев и бакалов [444] . С востока «народы севера», «обитатели островов и побережий», некогда также именовавшиеся хау-неб, направляли против Египта свои атаки по воде и земле. Их экспедиции на континенте шли из Малой Азии. Народы и города, которые они проходили во время своего переселения, были охвачены паникой и ужасом. Они осели в стране Амори (амориты) и установили там постоянный лагерь. Затем их воинственная атака снова была направлена против Египта. В Мигдоле, у Пелусийского рукава Нила, они присоединились к своим союзникам, которые, прибывая с моря, вошли на своих кораблях в широкий рукав Нила. Между ними и египтянами состоялось большое сражение как на земле, так и на воде. Враги были разбиты и уничтожены или захвачены в плен. Победитель – Рамсес III – не забыл во время своей последней экспедиции против Малой Азии отомстить врагам Египта; и он нападал на их города на их собственной земле, то есть на островах и прибрежных землях Малой Азии. Таковы в кратком изложении пышные рассказы и надписи, которые покрывают стены храма в Мединет-Абу (западный квартал Фив), сокращенный вариант которых содержит знаменитый папирус Харриса № 1 [445] .
444
Ibid. P. 153 f.
445
Ibid. P. 155.
«Народы севера», «обитатели островов и прибрежных областей» фигурируют также на росписях стен двумя отдельными группами, которые отличаются своей одеждой и вооружением. В первую включены народы, именовавшиеся пуросата или пулосата (пеласги – филистимляне!), текри или теккари (тевкры) и данау (данайцы?). Их вооружение состоит из копий, коротких мечей, круглых щитов и шлемов, увенчанных похожими на перья султанами. Враги египтян, названные пуросата, фигурируют на памятниках как наиболее важный и выдающийся народ из упомянутых выше наций. Окончание ta придает этому имени семитскую форму, и с этим согласуется тот факт, что корень puros, puras, pulas имеет весьма многозначительный смысл, ибо palas, palash (на древнееврейском), falasa (в эфиопском) означает «прокладывать себе дорогу, уезжать (за границу), переселяться)». Таким образом, пуросата – это «бродяги, чужеземцы», и это название прекрасно подходит пеласгам греческой традиции, которых аттическое остроумие именовало Pelargoi, то есть «аисты», которые прилетают и улетают снова [446] .
446
Имя Ио также несет в себе схожий смысл, так как согласно Вашему остроумному предположению (Schliemann H. Mycenae. P. 20) оно связано с корнем I (в , «я иду»); утверждая это, я не могу оставить незамеченной попытку связать имя богини Ио с египетским словом Ioh («луна») (но оно мужского рода!). Вопрос о том, действительно ли название ионян связано с именем Ио, как я вижу по некоторым замечаниям ученых эллинистов, я никоим образом не осмеливаюсь
a В немецком переводе — ausgebreitet, в английской Библии — divided.
b Это ясно видел Мильтон, который, перечисляя падших ангелов (Потерянный рай. Кн. I), называет греческих божеств «ионийские боги, потомки Иавана». Фактически идентично – буква в букву – древнееврейскому , Ion, с добавлением знака для гласных — Javan.
Вторую группу образуют родственные народы – шардана, шакалша и уашаш с прилагательным «морские», то есть отважные воины моря. Их вооружение существенно отличается от первой группы. Шлемы, увенчанные плюмажем, похожим на рога, кольчуги, браслеты, щиты с ручками и умбонами, длинные мечи, сандалии на ногах – все придавало им рыцарский вид, особенно по контрасту с пеласгийской группой. Здесь безошибочно виден греческий тип.
Пилон в вышеупомянутом храме в Мединет-Абу показывает царя Рамсеса III в виде победителя хау-неб, то есть эллинов. Он приносит богу Амону Фиванскому тридцать девять покоренных городов, названия которых – часто семитского происхождения – также можно найти на островах и побережьях Малой Азии [447] . Я приведу наиболее поразительные примеры в приложенном списке: № 5, Таршха или Таршах = Тарс; № 7, Саломаски – Саламин на Кипре; № 8, Катиан = Китион; № 9, Ай-Мар, И-Мар = Марион; № 10 – Сали = Солы и № 11, И-Тал = Идалий; все четыре – также на Кипре. № 14, Битар или Бизар, в точности воспроизводит древнееврейское bezer («медный рудник»). № 15, Аси, напоминает название Асса, мисийского города в Троаде, или Исса, древнего обозначения острова Лесбос, или Исса в Киликии. № 20, Керена, Келена, напоминает Колоны в Троаде; то же самое можно сказать и о № 22 – Абурот, Абурт – мисийская область Абреттена. № 23, Кабур, Кабул, опять-таки отражается в греческом Кабалис, названии области во Фригии и Ликии. № 24, U-lu, если транскрипция этого названия правильна, напоминает нам Илион. № 26 – Кушпита, Кушпат, напоминает семитское Kepesh («серебро»), и это опять приводит нам на ум серебряный город Аргирий в Троаде. С № 27, Кану, можно сравнить название города Кавн в Карии, и с Л(а)ресом – один из городов под названием Лариса. № 33, Маулнус, который в надписях также встречается в форме Муауллос, Мулнус, напоминает киликийский Палл, как и № 38, Атена, и № 39, Каркамаш, – названия городов Адана и Коракезий, также расположенные в Киликии.
447
Полный перечень см.: Brugsch. History of Egypt. Engl. trans. 2nd ed. Vol. II. P. 158, 159.
В этом и во всех подобных списках народов, стран и городов мы не можем предполагать строго географического расположения. Памятники сотни раз доказывают это. Однако, с другой стороны, названия, которые в широком географическом плане связаны друг с другом, не разделяются. Можно проследить общую схему, которая включает вышеупомянутый список городов, поскольку он относится к островам и прибрежным городам Малой Азии, того самого региона, где переселения арийских и семитских групп населения представляют беспорядочную сцену движения то туда, то сюда. Фактически памятники, которые современны троянской эпохе, внезапно начинают говорить и представлять нашему пораженному взору бродячие племена согласно их внешнему виду и названиям, еще раз свидетельствуя о достоверности греческих традиций о древних временах. В этом отношении сведения, которые дают нам памятники, приобретают неописуемую ценность. Троада, Мисия, Меония, Ликия появляются там уже как известные места обитания народов, носящих схожие имена, на западном берегу Малой Азии и прилегающих к ней островах. Утверждение античных писателей, что фараон Рамсес II (Сезострис) в своих победоносных походах дошел до самой Фракии и здесь поставил свои последние памятные обелиски, является, таким образом, не пустой басней, выдуманной для прославления масштабов походов египетского Сезостриса. Эти завоевания относятся к области фактов. Дальнейший прогресс в изучении памятников должен впоследствии рассеять туман, покрывающий некоторые детали этих походов, которые имеют свои исторические основания. Основной факт доказан: уже в XIV веке до н. э. греки и множество их племен были известны египтянам и находились в контакте с ними. Об этом свидетельствуют уже и греческие мифы, и античная традиция. Персей, Данай, Менелай, Архандр, Каноб, Парис, Елена – имена, которые самым тесным образом связаны с географией и историей Египта в северо-западном углу Дельты в соседстве с Канобским устьем, поскольку они относятся ко временам, когда ионийцы и карийцы высаживались на одних и тех же берегах этой области, которые были отмечены, как и в позднейшую эпоху Птолемеев, именами Менелаева и Метелова нома. В другом месте я показал [448] , как последнее обозначение происходит непосредственно от греческого («иммигрант, чужеземный гость»). Задолго до того, как Псамметих I открыл свою страну для ионийцев и карийцев, одетых в бронзовые доспехи, чтобы использовать их как наемников и вспомогательные войска, фараоны уже за 800 лет до того пользовались подобными услугами их предков.
448
См. приложение VIII.
Два племени имеют особенные притязания на все наше внимание в эту эпоху: это шардана и шакалша, предшественники ионийцев и карийцев времен Псамметиха. Мы иногда встречаем их в качестве вспомогательных войск в свите ливийских царей и как врагов египтян, иногда – как войска-союзники египтян против ливийских и азиатских деспотов, как уже говорилось выше. Некоторые исследователи, введенные в заблуждение звучанием имен, пытались узнать в этих именах древнейшие обозначения сардинцев и сицилийцев. Однако, несмотря на все это, нам кажется невозможным отделить эти племена от связей с их соседями в Малой Азии, столь высокого места среди которых они добились благодаря своему эллинскому виду. Вместе с г-ном Масперо [449] мы полагаем, что эти названия относятся к меонийским племенам, среди которых были шардана – лидийские сардийцы, потомки Сарда, героя-эпонима названного в его честь города. Когда шардана служили в армии фараона, они не собирались отказываться от прав своей родины. Меония – страна, именуемая Мауна в древних египетских текстах, – все еще оставалась их домом. То же самое можно сказать и о народах, именуемых шакалша и уашаш, которых мы должны считать племенами, родственными шардана. Я не могу не упомянуть о том, что, поскольку первые считались обитателями Сицилии, так и вторых некоторые ученые, согласно гипотезе г-на Шаба, считают предшественниками осков.
449
См.: Maspero M. Histoire ancienne des Peuples de l'Orient. Paris, 1875. P. 249.
Итак, мой дорогой друг, перед Вами простой и грубый очерк на основании схемы, которую можно проследить в памятниках, – картина группы народов, которые населяли берега Малой Азии примерно в троянскую эпоху. Среди них присутствуют и «дардани», дарданцы. Я постарался, насколько это от меня зависело, ясно установить основные черты картины и следовать, насколько позволяют мне мои собственные убеждения, мастерским первым очеркам Э. де Руже и Шаба. Мнения, которые расходятся с их мнениями, почти что против моей воли навязало мне насильно изучение монументов: они касаются Малой Азии, которую я, как мне кажется, обязан считать общим отечеством всех этих «хау-неб» или народов островов и берегов к северу от Египта. Я повторяю, что видеть этрусков в «турша» или «туриша» (троянцы), осков в «уашаш», сикулов в «шалакша» и сардинцев в «шардана» (сарды) – противоречит моим собственным географическим убеждениям.