Иллюзионист
Шрифт:
— У нас всё получится, — шепчу я реке.
— Обязательно, — подтверждает Дез, подходя ко мне.
Я отклоняюсь, чтобы взглянуть на него.
— Помнишь ту рыбацкую деревушку, где ты, спасаясь от солдат, прятался в бочке с кальмарами?
Он ухмыляется, в золотых глазах вспыхивает отблеск воспоминания.
— В общих чертах.
— Если ты смог пережить ту вонь, то переживёшь что угодно.
Он ковыряет щепку в деревянных перилах.
— А как мне пережить то, что я потеряю тебя?
Делаю глубокий вдох. Если заговорю, то меня накроют эмоции, и я расплачусь,
— Я буду вспоминать этот момент, — продолжает Дез, — и говорить, что я был прав.
Конечно, он всё сводит к шутке. Типичный Дез.
— Насчёт чего?
— Всю жизнь ты боялась того, кем являешься на самом деле. — Он обхватывает мою ладонь обеими руками. Этот личный жест ощущается так странно… Я вспоминаю ночь, проведённую на берегу другой реки, нашу последнюю перед разлукой. — Но я всегда знал, что ты окажешься лучше всех нас.
Я утыкаюсь носом в его грудь. Не хочу, чтобы он видел моих слёз. Не хочу быть слабой, когда мне предстоит противостояние с Себрианом и королём Фернандо. Дез проводит рукой по моим волосам и целует в макушку.
Я поднимаю глаза.
— Из тебя выйдет великий предводитель, Дез. Я всегда так думала.
Его ресницы, когда влажные, кажутся ещё темнее.
— Когда Кастиан рассказал мне правду, я думал, что сойду с ума. И я просто ушёл. У меня даже не было возможности спросить отца…
— Иллан любил тебя. Он поступил ужасно, но он любил тебя. — Я слегка толкаю его локтем. — Взгляни на Марго. Она снова нашла сестру. Знаешь, чем занимался Кастиан большую часть нашего пути?
Дез слегка кривится и упирается локтями о фальшборт.
— Я точно должен об этом знать?
Хлопаю ладонью по его по груди.
— Я серьёзно.
— Ты родилась серьёзной, — со вздохом отвечает он.
Закатываю глаза.
— Он всё спрашивал меня, какой ты.
Я оглядываюсь на Кастиана, который наблюдает за мной со свойственной ему пристальностью, и чувствую, как меня тянет пойти к нему сию же секунду. Но сейчас ему нужно нечто более важное.
— Ты говорила ему, каким невероятно скромным, но в то же время отважным и решительным командиром я был? Сколько раз я ускользал от его наглых солдат…
— Поговори с ним, — шепчу я. — Пожалуйста. Мы сможем завершить эту историю только втроём. Вместе.
Дез кивает и облизывает губы. Он не сказал «да», но и «нет» он не сказал.
— Я попробую, — обещает он.
Когда приходит время сменить гребцов, Дез садится рядом с Кастианом. Я смотрю, как они гребут бок о бок, глядя строго перед собой. В какой-то момент Дез что-то говорит, и Кас смеётся. Я чувствую укол в груди напротив сердца. Мне даже не надо опускать глаза: я знаю, что на моей коже отпечаталось новое воспоминание.
***
Мы гребём полтора дня, но понимаем, что мы на месте, только когда река переходит в озеро, которое находится на юге столицы, и сверкающие башни дворца маячат вдалеке. Сердце колотится в груди вплоть до момента, когда мы высаживаемся, пришвартовав баржи в высокой траве.
Мы направляемся в Андалусию. По обе стороны пыльной дороги, ведущей
С этой длинной грунтовой дороги хорошо видно плотно построенные дома, у некоторых из которых настолько древний фундамент, что они напоминают усталых путников, опирающихся друг на друга. Впереди у ворот выстроена шеренга солдат — так нас встречает король Фернандо. Но это не самое захватывающее зрелище в жемчужине королевства.
Дворец Андалусии — это потрясающее произведение архитектурного искусства: четыре башни, соединённые мостами. Каждая башня сверкает в свете солнца, — ослепительный храм рода Фахардо. Я жила в покоях этого дворца, ходила по его коридорам, побывала в его жутких подземельях. Но впервые я вижу, как он светится. Дворец охвачен серебристой пульсирующей аурой, словно гигантский альман.
— Что это? — ахает Дез рядом со мной.
— Себриан, — говорю я. — Он использует Клинок Памяти.
— Как ты это поняла? — спрашивает Лейре.
Лео пожимает плечами и небрежно взмахивает рукой.
— Ну, наверное, это как-то связано с тем, что дворец превратился в огромную свечу.
Но не только. Я касаюсь белого сапсана на моём нагруднике, и рябь магии проходит сквозь меня. Я отказалась от прав на Клинок Памяти, но эта связь оставила свой след во мне, тонкий, как паутинка.
Нервничающие леонесские стражники смыкают ряды у городских врат. Они слышат наш топот, позвякивание доспехов, но ничего не видят. Постепенно Кастиан и другие иллюзионари снимают иллюзию, и он наносит первый удар, пробивая их защиту. Гвардейцы из Тресороса выстраиваются клином, чтобы пробиться в столицу. Вонь сточных вод смешивается с дымом горящего мусора, предупреждая жителей Андалусии о том, что на город напали.
Лео и Саида должны вывести слуг из дворца, пока мы с Касом и Дезом ищем короля и Потрошителя. Но сейчас, когда пришло время действовать, я колеблюсь. Я пережила сотни боёв и стычек, но в этот момент я испытываю больше любви к своим спутникам, чем когда-либо прежде. Возможно, это именно то, о чём меня предупреждала Арги. И всё же я предпочитаю эту версию себя.
— Беги, Рената, сейчас! — кричит Марго, разрубив солдата. Она хватает его меч и, тяжело дыша, уже орудует двумя. Между нами промелькнула искра. Это не дружба или прощение; это принятие. — Увидимся в Третьем Аду.
Третий Ад, где горит вечное белое пламя, уже здесь. Серебристая фигура Себриана выходит на балкон.
Внезапно меня окатывает вибрирующая сила. В груди словно появилась некая нить и тянет туда.
— Надо спешить. Что-то не так.
Кастиан указывает куда-то в сторону.