Иллюзия бессмертия
Шрифт:
Все так просто. Неизбежная необходимость видеть себя в ком-то другом. И на секунду можно представить, что невозможное возможно, что где-то в бесконечной глубине Вод Небесного Ирия существует мир, в котором есть уютный дом, затерянный среди гор и лесов, и там живет счастье. Такое обычное человеческое счастье — с пряным запахом свежего хлеба по утрам, звонким детским смехом, нежной улыбкой любимой женщины. И можно все отдать за то, чтобы каждый день видеть исцеляющий свет любви в ее невозможно красивых глазах.
— Ты согласен? — Лин снова дернула Айта за руку.
Одарин
— Так ты согласен? — вновь повторила она, с трогательной серьезностью заглядывая в лицо отца и обнимая его за шею.
— Все не так просто, маленькая, — прочистил горло одарин. — Вайолет нас совсем не знает. И если она будет не против стать твоей мамой, то это не значит, что она захочет стать моей женой. Я ей совершенно не нравлюсь.
— Нравишься, — мгновенно возразила Лин. — Ты ей очень нравишься. Она сказала, что ты самый лучший мужчина на свете, — тут же вывернула услышанную от Вайолет фразу в свою пользу малышка.
Вайолет судорожно глотнула воздух, кровь ударила ей в голову, и девушка поняла, что начинает заливаться пунцовой краской стыда, когда Айт изломленно вскинул бровь и посмотрел на нее в упор.
— Айт хотел сказать, что прежде, чем стать мужем и женой, мужчина и женщина должны полюбить друг друга, — от смущения у Вайолет пылали уши, а слова произносились с трудом, словно язык ее, так же как пальчик Лин, ужалила пчела. — Твой папа не любит меня, поэтому не может взять меня в жены.
— Он полюбит, — как само собой разумеющееся, заявила Лин. — Меня же с бабушкой он любит. Ты же полюбишь ее, если она станет нашей мамой? — преданно взглянула на Айта малышка.
Одарин вздохнул так тяжко, что Вайолет захотелось провалиться под землю, только бы больше не чувствовать себя виновницей происходящего и избежать новых вопросов девочки, выворачивающих душу наизнанку.
— Вайолет не может сейчас стать ничьей мамой, потому что у нее есть долг, — спокойно и бесстрастно заявил Айт, чем несказанно расстроил девочку. Губы ее огорченно искривились и в глазах сверкнула обида.
— Кто такой "долг"?
— Долг — не человек. Это обязанность, необходимость, как та, по которой тебе каждое утро приходится умываться и чистить зубы, — доступно пояснил малышке мужчина.
— Так пусть Вайолет чистит и умывает свой долг тут, с нами, — не желая отступать и сдавать позиции, упрямо заявила девочка.
— Долг Вайолет намного серьезнее и сложнее. Она должна спасти этот мир от разрушения, а живущих в нем людей — от смерти.
— Но она же девочка, — свято веривший в силу и могущество отца, ребенок теперь смотрел на него и не понимал, почему спасать мир должен не Айт, а Вайолет. — А как же ты?
— А я буду ей в этом помогать, поэтому нам нужно будет сегодня уйти, — уточнил одарин, несколько успокоив Лин, но все же не отбив желания заполучить понравившуюся ей девушку в мамы.
— А когда вы всех спасете, ты же сможешь взять Вайолет в жены? Кейтеро говорит, что тебе давно надо было найти себе жену.
— Твой Кейтеро слишком много
— А когда ты вернешься? — тут же решила обозначить временные рамки девочка, снова поставив отца в неудобное положение.
Он понятия не имел, сколько времени потребуется на то, чтобы доставить Хранительницу во дворец одэй и чем в итоге закончится их поход. Потому что если Урсула убедит светлых магов поддержать Ириэйю, Тэнэйбру захлестнет восстание, в первых рядах которого придется идти одаринам, и командующему ими Айту в том числе.
— Прости, малышка, но я не могу ответить тебе на этот вопрос, — честно признался Айт.
— Я действительно не знаю, сколько времени у меня уйдет на то, чтобы решить все свои дела, а обманывать тебя мне не хочется. Но ты ведь знаешь, что я всегда возвращаюсь. Надо просто немного подождать.
— Я подожду, — тяжело вздохнула девочка, а потом, обвив Айта руками, уложила ему на плечо свою головку.
— Идем, покажу, кого я тебе из леса принес, — прижался к ней щекой одарин.
— Совенка? — глаза Лин мгновенно засветились надеждой.
— Зайчонка.
Девчушка всплеснула ладошками и радостно выпалила:
— И ему можно будет у нас пожить?
— Пока не окрепнет и не захочет убежать в лес, — Айт донес нетерпеливо ерзающую у него на руках девочку до порога комнаты и обернулся к молчаливо наблюдающей за ними Вайолет.
— Собирайся, Фиалка, — спокойно уронил он. — У нас не так много времени. После завтрака нам нужно будет идти дальше.
Грустно скрипнули петли закрывающейся двери, и мужчина с девочкой исчезли, оставив Вайолет одну, правда, совсем ненадолго. Не прошло и пяти минут, как в комнату робко постучали, и возникшая в проеме Ивори одарила Вайолет своей теплой улыбкой.
— Я для тебя кое-что приготовила, — женщина раскрыла ладонь, и на ней обнаружился тонкий веревочный браслет со вставленными в искусное плетение разноцветными бусинами. — Это защитный амулет, — пояснила мать Айта. — Я сделала точно такие и твоим братьям с Урсулой.
— Спасибо, — Вайолет с благодарностью приняла украшение, тут же затянув его на запястье. В голове внезапно ярким озарением мелькнула мысль, и девушка, посмотрев на Ивори, спросила:
— А вы можете сделать такой амулет, чтобы его никто не видел? Вернее, чтобы он кое-что спрятал от посторонних глаз, сделал невидимым, но я могла бы к нему прикоснуться, когда захочу?
— Это "кое-что" маленькое или большое? — поинтересовалась женщина.
Вайолет помялась секунду, а потом достала из кармана подаренный Виэйрой желудь.
— Вот это.
— Это смогу, — просияла Ивори. — Но мне понадобится немного твоих волос и капель крови.
— Сколько угодно, — обрадовалась Вайолет.
Шагнув к комоду, Ивори достала оттуда ножницы, моток красной шерстяной нитки, серебряный крючок и тонкую иглу. Присев на край кровати, женщина поманила Вайолет к себе рукой, а когда та устроилась рядом, срезала с ее головы длинную вьющуюся прядь.