Иллюзия Луны
Шрифт:
Мальчик поднял на нее недовольный взгляд.
– Не получается, – проворчал он и угрюмо уставился на непослушный предмет.
– Чего не получается-то? – переспросила сестра.
– Увеличить ее не получается, – мальчик с раздражением отставил нагревшуюся от трения бутыль. – Я в рекламе видел, там бутылка так крутится, крутится и вырастает. А тетя говорит: «Теперь на тридцать процентов больше…»
– «…и за те же деньги!» – подхватила девочка.
Она подошла к брату, обняла и поцеловала его в макушку.
– Какой же ты у меня глупенький, – с грустью и нежностью произнесла
– Как, как?! – он раздраженно сбросил с плеча ее руку. – Волшебно.
– Волшебно… – эхом повторила за ним сестра, с удивлением глядя на брата. – Ты еще прямо малыш какой-то…
– Ага, а ты-то большая, – парировал мальчик, выбираясь из-за стола. – Я видел, как ты перед зеркалом крутишься. Девчонка! – он задрал нос и направился к Киру, сидевшему в своем кресле у окна и то ли читавшему газету, то ли с интересом наблюдавшему за детьми.
– Деда, давай телик посмотрим, – предложил он, захватил руку Кира и потащил его в сторону дивана. – Там сейчас этот фильм будет, ну про звезды и планеты. Вот вчера про Луну рассказывали. Оказывается, когда-то давным-давно на Землю свалился огромный метеорит и отколол от нее кусок. Этот кусок и стал Луной. Она тогда была намного ближе к нам и такая большая-большая. А потом стала постепенно улетать. Она и сейчас улетает. В космос. И когда-нибудь станет маленькой-маленькой, совсем как звездочка. Я это в программе видел, – предвосхищая возражения сестры, строго сказал он.
Девочка пожала плечиками, однако присоединилась к брату и деду, и вскоре они втроем расположились на диване перед включенным экраном. Детей не на шутку захватил рассказ о Солнце, они затихли, слушая диктора и рассматривая компьютерные модели, а Кир, наблюдая за разлетающимися в разные стороны сгустками солнечной мантии, погрузился в свои мысли. Освежеванные фигуры пирующих королей который день не давали ему покоя. Он подготовил полотно, загрунтовал холст, наметил композицию, но уже сейчас работа шла неспокойно, Кир отвлекался на беспорядочные мысли и шорохи, часто задумывался ни о чем, отвечал невпопад и застывал на полдороге. Он не вполне понимал природу своих чувств. Кир давно обратил внимание на изменившиеся вкусы своих заказчиков-толстосумов. Никаких тебе жизнелюбивых Кустодиевых и Ренуаров, Шишкиных и Айвазовских. Клиентура Вольдемара в последнее время все больше жаждала страдания, смерти и умирания, смаковала грех, стыд, унижение и тщету всего земного. Даже женские образы не давали отдыха воображению: прелестная Юдифь попирала нежной ножкой обескровленную голову Олоферна, а княжна Тараканова в окружении крыс вжималась в стену, призывая то ли Бога, то ли Смерть в свидетели своих страданий. Но Кир исполнял и эти капризы недрогнувшей рукой. Что же было не так на этот раз, с красными королями?
Кир гадал о причинах поразившей его маеты, пока не обратил внимание на то, что и девочка отвлеклась от передачи о звездах и улетела мыслями куда-то еще дальше.
– Деточка, – дотронулся до ее руки Кир. – Тебе не интересно? – он кивнул в сторону экрана.
Она покачала головой и вдруг порывисто прильнула к нему, обвила руками шею и прижалась губами к его губам. Кир замер. Она уже давно вернулась обратно на диван, а Кир все еще не мог начать толком дышать и думать.
– Деда, – как ни в чем не бывало спросила девочка. – Я вот подумала, а я должна тебя любить?
Он кивнул.
– Все должны любить своих дедушек, – стараясь говорить ровно, ответил Кир.
– А что случится, если я не буду тебя любить?
Ее глаза спокойно смотрели на него, не оставляя никаких путей к отступлению. Простой вопрос, и, возможно, всего один вариант правильного ответа. Кир помолчал, подумал. Вздохнул.
– Если ты не будешь меня любить, я стану очень грустный. Мертвый внутри.
– Да?.. – девочка посмотрела в потолок. – Но ведь ты же не можешь меня заставить тебя любить?!
Кир потер переносицу.
– Нет, – согласился он. – Не могу.
– И никого нельзя заставить, – не успокаивалась девочка.
– Никого, – подтвердил Кир.
– Никого-никого?
– Никого, – терпеливо повторил Кир. – Любовь – она или есть, или нет. Ее не бывает много или мало. Люди вообще мало что знают о любви. Это такое… волшебство.
Он погладил по голове мальчика, поглощенный вращением планет на экране, он едва замечал происходящее вокруг.
– А покажи мне ее, – внезапно сказала девочка.
– Что? – не понял Кир.
– Покажи мне любовь, – повторила она.
– Как это?
– Ой, ну какой-то ты бестолковый, – она всплеснула руками. – Покажи мне, как ты меня любишь.
– Ну, это так специально сложно показать, – Кир задумался, потом обнял и крепко поцеловал девочку. – Вот как я тебя люблю. Подходит?
– Нет, – заявила она, выбираясь из его объятий. – Это ничего не значит.
Кир только брови поднял.
– Ты же говоришь, что любовь – это волшебство, – продолжала она. – А волшебство – это что-то особенное, то, о чем никто ничего не знает и что сложно увидеть.
– Да, – согласился Кир, все больше жалея, что ввязался в этот странный разговор. – Поэтому любовь и сложно показать вот так, на заказ. Ее можно почувствовать внутри себя. А как показать… Я не знаю.
Девочка сверлила его глазами.
– А я знаю, – медленно произнесла она.
Ее зрачки медленно сжались в черные злые точки.
– Убей его.
Она развернулась в сторону брата и ткнула в него пальцем. Тот в миг отвлекся от судьбы светил и с изумлением уставился на сестру.
– Ты чего? – почти одновременно произнесли они с Киром.
– Совсем ку-ку? – мальчик покрутил пальцем у виска.
Кир улыбнулся, с надеждой всматриваясь в сверкающие глазки. Но нет, она не шутила. Маленькая ведьма, она знала, что ей можно все: попросить убить или принести отрубленную голову на блюде. Она не знала, что из этого всего получится, но ей явно было интересно.
– Но ты же любишь его… – растерянно начал Кир, однако девочка перебила его.
– Откуда я знаю… – склонив голову на плечо, она холодно и расчетливо рассматривала мальчика. – Вот ты убей его, и я пойму, люблю или нет.