Иллюзия смерти
Шрифт:
— В школе проводились районные соревнования, — тихо заговорил отец. — Мы с тренерами немного выпили. Сын не дождался меня и пришел в школу.
— Значит, в тот момент, когда, с ваших слов, появился неизвестный, вы находились в состоянии, которое не позволяло вам осознавать простые вещи? — Следователь стал набирать обороты. — Например, понимать, что у вас малолетний сын, дома он один, ему страшно? И вы хотите, чтобы это ваше состояние я зафиксировал в протоколе как ключевое свидетельство в деле об убийствах детей?
Мой отец никогда не лез в
— Послушайте, товарищ следователь… — услышал я его наконец. — Я плохой отец. Скорее всего, даже дрянной. Вот видите, я иду вам навстречу. И это только для того, чтобы получить ваше признание в том, что вы дрянной следователь! Какие, к черту, протоколы?!
Это я услышал бы, даже если бы бабушка, шаги которой уже раздавались на лестнице, продолжала сидеть на стуле.
— Вам убийцу найти нужно или бумаги в порядке содержать?! Очки — доказательство, если я правильно читаю детективные романы! Вместо того чтобы идти ко мне, вам следовало бы уже находиться в доме тракториста. Первый вопрос, который он должен был услышать, таков: «Где ваши очки?»
— Черт вас побери! — вскричал следователь. — А тракторист попросит адвоката и в его присутствии скажет мне, что очки потерял в спортзале! Он заявит, что увидел ребенка, бредущего ночью под дождем, и решил сопроводить его до дома! Когда ему стало ясно, что ребенок вошел в школу, а не в дом, он решил проверить, в чем дело! Чтобы с мальчиком ничего не случилось! А то, знаете ли, в последнее время в этом городе такие события жуткие происходят!..
На кухне повисла тишина.
— И все! Адвокат, сволочь, почует жареное, примется добивать тему и дрянного следователя. Он потребует допросить отца этого ребенка! Через два часа весь город узнает о том, что парторг школы, член райкома партии, позабыл о сыне! Он в пьяном состоянии валялся в спортзале!.. Вы этого хотите?!
Отец молчал.
— Очки… Знаете, сколько в городе людей, имеющих слабое зрение? Председатель райисполкома Ведищев и его сын, заправщик на станции! Учитель математики Колышев, которого вы хорошо знаете! Пестеров, киномеханик! Давайте я их всех возьму под стражу, да? А сколько людей, обутых в армейские сапоги? Следы в спортзале мог оставить каждый пятый горожанин! Их мне тоже арестовать? Вы этого хотите?
Следы армейских сапог?! Значит, отец утром в зале и следы обнаружил?! Ну, конечно, шел дождь, кругом была грязь! Следы неизвестного человека просто не могли не остаться! Вот, значит, что пропустил я в разговоре!
Но мне не суждено было узнать, чего хотел отец. Услышав звук открываемой двери, я соскочил со стула и бросился к книжному шкафу. Упав на колени, я открыл его и выдернул первую попавшуюся книгу. Войдя с пушкой в руке, бабушка увидела, что ее восьмилетний внук запоем читает «Анатомию человеческого тела».
— Тьфу! — Тяжело дыша после подъема по лестнице, бабушка отняла у меня это чтиво. — «Мурзилкой» же вся квартира завалена, а ты чего?!
На пороге кухни появился
— Артур, поди сюда.
Бабушка вдруг преобразилась.
— Не дам! — вскричала она, став вдруг, как мне показалось, выше и толще. — Вы кого-нибудь вон там поищите! — Она вошла на кухню и показала в окно. — В ваши дела допросные внука моего впутывать не дам!..
Следователь расхохотался, отец стал мрачнее тучи. Встречу отца с бабушкой я пропустил. Возможно, став ее свидетелем, я понимал бы, отчего она так зла на него.
— Не волнуйтесь, Екатерина Никитична, — вытирая глаза, сказал следователь. — Мы с Артуркой так, о рыбалке поболтаем.
— Знаю я ваши рыбалки, — пробурчала бабушка, но смирилась и ушла хозяйничать в маленькую комнату.
Я поднялся, потер ушибленные коленки и вошел в кухню.
— Привет, Артур! — Следователь улыбнулся. — Как жизнь?
— Ничего, — многозначительно ответил я.
— Вчерашнюю ночь хорошо помнишь? Ты зачем в школу-то пошел?
— Я всегда туда хожу. Мы с папой договариваемся, что если его к десяти нет, то я иду в школу.
Отец бросил на меня изумленный взгляд.
— Ага, — подумав и посмотрев на меня с улыбкой, произнес следователь. — И что папа делал, когда ты пришел?
— Мячики из зала убирал.
— Как это?
— Ну как. Ребята их там набросают и не уберут. А отец не хочет, чтобы они на полу валялись.
— Ага. А потом?
— А потом свет в зале пропал. Из-за грозы, наверное. Мы сели на маты и стали ждать, когда электричество включат.
— Ага… — следователь вздохнул и почесал лоб. — А когда в школу шел, никого не видел?
— Не видел, но слышал.
— Как это?
— Ну, впереди меня никого не было, а сзади шаги раздавались. Поэтому я не видел, но слышал.
— Ладно, — следователь подумал и посмотрел на меня еще раз, только теперь уже серьезно. — Иди, Артур.
Я вышел, и отец закрыл дверь. Бабушка что-то делала в спальне. Я слышал, как скрипели дверцы шкафа, и поэтому уже без помех улавливал все, о чем говорилось на кухне.
— Поймите меня правильно, — тихо говорил следователь. — Происходящее в городе — это явление, чуждое нашему обществу. Ни один гражданин нашей страны не может жить, работать, а в свободное время убивать людей. На такое способен субъект, в нашем советском обществе не состоящий. Это кто-то чужой. Из другого мира. Вы понимаете, о чем я с вами сейчас разговариваю с глазу на глаз?
— Конечно, — услышал я уверенный голос отца. — Если хотите, я, член райкома партии, сейчас начну вести протокол собрания.
— Значит, вы меня не понимаете. — Я представил, как выглядел следователь после этих слов, прямо-таки увидел его огорченное лицо. — Вы что, хотите, чтобы нас обоих выперли из партии? Вы думаете, что там, наверху, есть кому-то дело до наших бед? Вы хотя бы приблизительно представляете, как здоровых людей помещают в психушку? Вы хотите оказаться там вместе со мной в одной палате и получать лошадиные дозы галоперидола?