Иллюзия
Шрифт:
Джульетта снова медленно выдохнула, и Лукас подумал о том, что рассказал ей о восстании. И о том, чего не стал рассказывать.
— Я помню, ты говорил о том, что сделали мои люди, но ты понимаешь, почему они пришли? Понимаешь? Было необходимо что-то сделать, Лукас. И все еще необходимо.
Лукас пожал плечами, забыв, что она его не видит. Хоть они и разговаривали часто, он все еще не привык вот так с кем-то общаться.
— Ты находишься там, где можешь помочь, — сказала она.
— Я не просил,
— Никто из нас не просился туда, где мы сейчас находимся, — холодно напомнила она.
Лукас помолчал, думая о том, где она сейчас и через что прошла, чтобы там оказаться.
— Но раз уж судьба так распорядилась, мы, по крайней мере, можем контролировать свои поступки, — произнесла Джульетта.
— Мне, пожалуй, пора заканчивать. — Он набрал в грудь немного воздуха. Ему не хотелось думать о поступках и судьбе. Не хотелось разговаривать на эту тему. — Петер скоро принесет мне ужин, — солгал он.
В наступившей тишине он четко различал ее дыхание — словно слушал мысли.
— Ладно. Поняла. Мне нужно испытать этот комбинезон. Да, слушай, если с ним все будет в порядке, я, наверное, не смогу выходить на связь какое-то время. Так что если я не позвоню через день-два…
— Просто будь осторожна.
— Буду. И помни, что я сказала, Лукас. То, что мы делаем, определяет то, кто мы есть. Ты не один из них. Твое место не там. Пожалуйста, не забывай об этом.
Лукас что-то пробормотал, соглашаясь, и Джульетта попрощалась. Он все еще слышал ее голос, когда вытащил штекер из разъема.
Вместо того чтобы уложить гарнитуру в мешочек, он прислонился к серверу и прижал наушники ладонями, думая о том, что он сделал и кем он был.
Ему хотелось свернуться калачиком и заплакать, просто закрыть глаза и заставить мир исчезнуть. Но он знал, что если закроет их, если позволит себе погрузиться во мрак, то увидит только ее. Ту маленькую седую женщину, чье тело содрогалось от ударов пуль, его пуль. Ощутит свой палец на спусковом крючке, мокрые от соленых слез щеки, резкий запах сгоревшего пороха, звон пустых гильз, падающих на стол, и торжествующие победные крики людей, с которыми он действовал заодно.
61
Бункер 18
«…Я же сказал в четверг, что принесу ее тебе через два дня».
«Черт побери, два дня уже прошли, Карл. Ты вообще понимаешь, что очистка завтра утром?»
«А ты понимаешь, что сегодня — все еще сегодня?»
«Не строй из себя умника. Тащи ко мне наверх папку, и быстро. Клянусь, если это дерьмо вывалится из-за того, что ты…»
«Да принесу я ее. Успокойся, приятель. Я тебе немного нервишки пощекотал. Расслабься».
«Расслабься… Да пошел ты! Завтра расслаблюсь. Все, конец связи. А ты давай пошевеливайся».
«Все, уже выхожу…»
Ширли сидела, упершись локтями в рабочий стол Уокера и обхватив голову руками.
— Да что вообще происходит? — спросила она. — Уок, что это? Кто эти люди?
Уокер сидел, нацепив увеличительные линзы. Он макнул вырванный из кисточки волосок в белую краску, налитую в крышечку от грунтовки. Потом очень аккуратно, придерживая запястье другой рукой, провел волоском по корпусу потенциометра точно напротив отметки на его ручке. Удовлетворенный, он подсчитал уже нарисованные белые черточки — каждая указывала положение очередного сильного сигнала.
— Одиннадцать. — Он повернулся к Ширли, которая что-то говорила, но он не прислушивался. — И не думаю, что мы уже нашли наш бункер.
— Наш? Уок, меня это жутко пугает. Откуда все эти голоса?
Уокер пожал плечами.
— Из города? Из-за холмов? Откуда мне знать? — Он начал медленно поворачивать ручку потенциометра, отыскивая новые переговоры в эфире. — Одиннадцать, не считая нас. А если их больше? Ведь их должно быть больше, верно? Каковы шансы, что мы уже нашли всех?
— Последние говорили об очистке. Как думаешь, что это означает? То же, что и…
Уокер кивнул, и линзы съехали вниз. Он поправил их и продолжил медленно вращать ручку.
— Значит, они в бункерах. Как и мы.
Уокер показал на маленькую зеленую плату, к которой Ширли помогла припаять потенциометр.
— Наверное, для этого схема и нужна — она модулирует частоту несущей волны.
Ширли перепугали голоса, его же больше привлекали другие загадки. Послышался треск статики. Уокер перестал вращать ручку, затем переместил ее чуть назад и чуть вперед, но ничего не услышал. Тогда он двинулся дальше.
— Ты об этой маленькой плате с номером восемнадцать?
Уокер непонимающе взглянул на Ширли, остановив поиск, потом кивнул.
— Значит, бункеров как минимум столько, — пришла она к очевидному выводу, опередив Уокера. — Мне надо найти Дженкинса. Нужно рассказать ему об этом.
Ширли встала и направилась к двери. Уокер наклонил голову. Он подумал о последствиях их открытия, и у него слегка закружилась голова, а стол и стены как будто отодвинулись. Сама мысль о людях за пределами их бункера…
От жуткого грохота у него лязгнули зубы, и все мысли вылетели из головы. Пол содрогнулся и выскользнул из-под ног. Из переплетения труб и проводов наверху посыпалась пыль, копившаяся десятилетиями.
Уокер перекатился на бок и закашлялся, вдохнув густую пылевую взвесь. В ушах после взрыва все еще звенело. Он похлопал себя по голове, отыскивая линзы, потом увидел оправу на металлическом полу. Линзы разбились на мелкие осколки.
— О нет. Мне надо…
Он попытался опереться на руки, ощущая острую боль в бедре — там, где кость ударилась о металл. Мысли у него путались. Он помахал рукой, умоляя Скотти выйти из тени и помочь.