Иллюзия
Шрифт:
Джульетта резко повернула голову и уставилась на другую стену. Затем убрала со лба прядь волос.
— Сходите и посмотрите мой рабочий график, — предложила она. — А потом скажите, где в нем отыскать для этого время.
Прежде чем Джанс успела ответить, что отец — ее семья, а для семьи всегда найдется время, Джульетта повернулась к ней.
— Думаете, мне наплевать на других людей? Так, да? Но вы ошибаетесь. Мне дорог каждый человек в этом бункере. А мужчины и женщины здесь, на забытых нижних этажах, и есть моя семья. Я встречаюсь с ними каждый день. Делю с ними хлеб. Мы работаем, живем и умираем рядом друг с другом. — Она взглянула на Марнса. — Разве не так? Вы это видели.
Марнс ничего не ответил. Джанс задумалась, не послышался ли ей акцент на слове «умираем».
— А вы спрашивали отца, почему он никогда не приходил повидаться со мной? У него-то на это есть время. Его там ничто не держит.
— Да, мы с ним встречались. И твой отец, похоже, очень занятой человек. Он такой же целеустремленный, как и ты.
Джульетта отвернулась.
— И такой же упрямый.
Джанс оставила бумаги на кровати и подошла к двери, остановившись всего в шаге от Джульетты. Она ощутила запах мыла от ее волос. Увидела, как ее ноздри трепещут от быстрого и тяжелого дыхания.
— Дни идут и погребают под собой небольшие решения, верно? Решение не навещать отца, например. Первые несколько дней пролетели достаточно легко, подталкиваемые гневом и молодостью. Но потом они накапливаются, как гора непереработанного мусора. Разве не так?
Джульетта отмахнулась:
— Не знаю, о чем вы.
— Я говорю о днях, которые превращаются в недели, а те — в месяцы и годы. — Она едва не сказала, что сама попала в точно такую же ситуацию и ее дни все еще продолжали копиться, но рядом был Марнс, и он слушал. — Через какое-то время ты становишься злой только для того, чтобы оправдать старую ошибку. Это превращается в игру. Двое смотрят в разные стороны, отказываясь повернуться из страха быть первым…
— Все было не так, — возразила Джульетта. — Я не хочу вашу работу. И не сомневаюсь, что у вас есть множество тех, кто ее хочет.
— Если это будешь не ты, то место шерифа займет некто, кому я не могу доверять. Уже не могу.
— Тогда дайте эту работу другой девушке, — улыбнулась она.
— Или ты, или он. И я считаю, что он станет больше прислушиваться к указаниям с тридцатых, чем к моим. Или соблюдать Пакт.
Кажется, на эти слова Джульетта отреагировала, — по крайней мере, она опустила скрещенные на груди руки. Обернувшись, она встретилась взглядом с Джанс. Марнс молча наблюдал за происходящим.
— Последний шериф, Холстон… что с ним произошло?
— Он ушел на очистку.
— Добровольно, — мрачно добавил Марнс.
— Знаю — но почему? — Она нахмурилась. — Я слышала что-то насчет его жены.
— Ходят разные слухи…
— Помню, как он говорил о ней, когда вы приходили сюда вдвоем расследовать смерть Джорджа. Сперва я подумала, что он флиртует со мной, но он мог думать только о своей жене.
— Пока мы находились здесь, они участвовали в лотерее, — напомнил Марнс.
— Да. Точно.
Некоторое время Джульетта смотрела на кровать с разбросанными по ней бумагами.
— Я не знаю, как выполнять эту работу. Я умею только чинить разные машины.
— Практически то же самое, — пояснил Марнс. — Ты тогда здорово помогла расследованию. Ты понимаешь, как работают машины. Как взаимодействуют детали. Видишь маленькие подсказки, которых другие не замечают.
— Но вы говорите о машинах.
— Люди от них не очень-то отличаются, — заметил Марнс.
— Полагаю, ты это уже знаешь, — заговорила Джанс. — Думаю, у тебя правильное отношение к делу. Правильная склонность. Отличие лишь в том, что должность шерифа — слегка политическая. А расстояние — это даже хорошо.
Джульетта покачала головой и посмотрела на Марнса.
— Потому вы и выдвинули меня, да? Интересно, как к вам пришла эта идея?
— Ты хорошо справишься, — сказал Марнс. — Думаю, ты будешь чертовски хороша во всем, за что возьмешься. И это гораздо более важная работа, чем ты считаешь.
— И я буду жить наверху?
— Твой офис расположен на первом этаже. Возле шлюза.
Похоже, Джульетта задумалась. Джанс была рада уже тому, что та стала задавать вопросы.
— И зарплата больше, чем ты зарабатываешь сейчас, даже со сверхурочными.
— Вы проверяли?
Джанс кивнула:
— Позволила себе кое-какие вольности до того, как мы отправились сюда.
— Например, поговорили с моим отцом.
— Правильно. Знаешь, он хотел бы с тобой повидаться. Если ты пойдешь с нами.
Джульетта уставилась на свои ботинки.
— На этот счет не уверена.
— Есть еще кое-что, — сказал Марнс, поймав взгляд Джанс, и посмотрел на бумаги, разбросанные на кровати. Сверху лежал новенький сложенный контракт на имя Питера Биллингса. — Ай-Ти, — напомнил он Джульетте.
Джанс подхватила его мысль:
— Есть еще одно дело, которое надо прояснить до того, как ты согласишься.
— А я не уверена, что соглашусь. Я хочу продолжить разговор об энергетических каникулах, об организации здесь рабочих смен…
— Согласно традиции Ай-Ти утверждает кандидатов на все должности…
Джульетта закатила глаза и выдохнула:
— Ай-Ти?
— Да, и мы поговорили с ними по пути сюда, просто чтобы ускорить дело.
— Не сомневаюсь, — буркнула Джульетта.
— И зашел разговор о тех реквизициях, — вмешался Марнс.
Джульетта повернулась к нему.
— Мы знаем, что дело наверняка не стоит и выеденного яйца, но они подняли этот вопрос…
— Погодите, так это насчет термоленты?
— Термоленты?