Иллюзия
Шрифт:
Соло рассмеялся:
— Это то, что слово «бункер» значит для тебя. Но мы постоянно используем слова, не понимая их настоящего смысла. — Он показал на полку с металлическими коробками. — Все настоящее знание — в них. Там описано все, что когда-либо происходило. — Он быстро взглянул на нее. — Слышала выражение «бешеный бык»? Или что кто-то «упрямый как бык»?
— Конечно.
— А что такое «бык»?
— Тот, кто ведет себя неразумно. Или злой, драчливый.
Соло снова рассмеялся.
— Сколько мы еще не знаем, — произнес он и уставился на свои ногти. — Бункер — не мир. Он ничто. Это слово появилось очень давно, когда урожай растили снаружи. На таких больших полях, что и края не видно… — Он провел рукой над полом, словно над огромной равниной. — В те времена, когда людей было больше, чем ты смогла бы сосчитать, и тогда все могли иметь помногу детей.
Соло взглянул на нее и нервно сплел пальцы — его смущал разговор с женщиной о появлении детей.
— Они выращивали столько еды, — продолжил он, — что даже все эти люди не могли ее съесть. То есть сразу. Так что ее хранили на случай, если настанут плохие времена. Они брали столько зерен, что не сосчитать, и насыпали их в огромные бункеры, стоящие над землей…
— Над землей, — пробормотала Джульетта. — Бункеры. — У нее вдруг возникло чувство, что он все это выдумывает. Что он излагает некую бредовую идею, развившуюся у него за десятилетия одиночества.
— Могу показать тебе картинки, — обиженно произнес Соло, словно огорченный ее сомнениями. Он встал, подошел к полке с металлическими коробками и стал читать маленькие белые этикетки, проводя по ним пальцем. — Ага!
Он схватил коробку — тяжелую на вид — и вернулся с ней к Джульетте. Щелкнув замком на боку, он открыл крышку. Внутри оказался какой-то толстый предмет.
— Позволь мне, — сказал он, хотя Джульетта даже не шевельнулась, чтобы ему помочь.
Он наклонил коробку и вывалил тяжелый предмет, ловко его перехватив. Тот был размером с детскую книгу, но раз в десять или двадцать толще. И все же это оказалась книга. Джульетта разглядела поразительно ровно обрезанные края страниц.
— Сейчас найду.
Он стал быстро листать книгу, переворачивая страницы толстыми пачками. Каждая такая пачка бумаги с отпечатанным текстом стоила целое состояние, и они с солидными шлепками падали одна на другую. Вскоре Соло взялся за более внимательный поиск, листая по нескольку страниц, а затем и вовсе по одной.
— Вот.
Он показал на картинку. Джульетта наклонилась и посмотрела. Это был рисунок, но такой четкий, что выглядел почти реальным. Создавалось впечатление, будто она смотрит наружу из кафе или на чье-то лицо на документе, только изображенное в цвете. Интересно, нет ли в этих книгах батареек?
— Такая реальная, — прошептала она, потерев картинку пальцем.
— Она и есть реальная. Это фотография.
Джульетта восхитилась цветами — зелень поля и синева неба напомнили ей изображения на щитке шлема. Может, эта картинка тоже фальшивая? Уж больно она отличалась от грубых и смазанных фотографий, которые ей доводилось видеть.
— Эти здания, — Соло показал на сооружения, напоминающие большие белые консервные банки, поставленные на землю, — и есть бункеры. В них хранились семена на случай плохих времен. До тех пор, пока они снова не станут хорошими.
Он посмотрел Джульетте в глаза. От Соло ее отделяла всего пара футов, и она видела морщинки на его лице.
— Не понимаю, куда ты клонишь.
Он показал на нее. Ткнул пальцем себя в грудь:
— Мы и есть семена. Мы в бункере. Нас поместили сюда, когда настали плохие времена.
— Кто? Кто нас поместил? И что за плохие времена?
Соло пожал плечами.
— Но у них ничего не получилось. — Он покачал головой, уселся на пол и уставился на картинки в большой книге. — Нельзя оставлять семена на такое долгое хранение. И в такой темноте. Нельзя.
Он посмотрел вперед и прикусил губу. В глазах блеснули слезы.
— Семена не сходят с ума, — сказал он. — Не сходят. У них бывали плохие дни и много хороших, но это не имеет значения. Если их оставить надолго, то, сколько бы семян ты ни засыпал в бункер, с ними случится то, что случается, когда семена лежат слишком долго…
Он смолк. Закрыл книгу, прижал ее к груди и стал тихонько баюкать.
— А что случается с семенами, если они лежат слишком долго?
Соло нахмурился:
— Мы гнием. Все до единого. Мы здесь стали плохими и прогнили настолько, что больше не взойдем. — Он моргнул и посмотрел на нее. — Мы никогда не вырастем снова.
49
Вот порошок. В любую жидкость всыпьте,
И будь в вас силы за двадцатерых,
Один глоток уложит вас мгновенно.
Ждать среди полок в отделе снабжения было хуже всего. Те, кто мог, спали. Большинство нервно расхаживали туда-сюда. Нокс все поглядывал на настенные часы, представляя, как оружие перемещается через бункер. Теперь, когда его люди были вооружены, он мог лишь надеяться на бескровную передачу власти. Надеяться, что они смогут получить ответы на все вопросы, узнать, что происходит в Ай-Ти — у этих скрытных ублюдков, — и, может быть, оправдать Джулс. Но он знал, что не исключено и плохое.
Нокс видел тревогу на лице Марка. Это проявлялось в том, как он смотрел на Ширли, в нахмуренности бровей, морщинках на переносице. Мастер смены считал, что хорошо прячет свое беспокойство за жену.
Нокс достал мультитул и проверил лезвие. Посмотрел на отражение зубов в стали — не застряло ли что-нибудь между ними после обеда. Когда он убирал мультитул в карман, одна из местных учениц выскочила из-за полок и сказала, что к ним явились посетители.
— Какого цвета посетители? — спросила Ширли, когда их отряд схватился за оружие и вскочил.