Им помогали силы Тьмы

Уитли Деннис

— Это понятно. Но какова же цель, которую вы перед собой ставите, претворяя в жизнь свой план?

— Я еще сам точно не знаю. На нынешнем этапе нашей совместной деятельности мы будем стремиться к тому, чтобы произвести соответствующее впечатление на начальство. Если нам посчастливится предстать в глазах коменданта лагеря этакими ясновидящими и предсказателями, то он обязательно постарается выделить нас из серой массы заключенных и предоставит самые льготные условия для существования.

Грегори призадумался над такой перспективой и пришел к следующему выводу:

— Гадание по руке нам очень поможет в этом вопросе. Надо сделать какое-нибудь из ряда вон выходящее предсказание. Вы говорили, что в последний свой приезд в Сассен

вы интересовались, что звезды говорят о дальнейшем ходе войны. Если вы твердо уверены в результатах ваших изысканий, то почему бы вам при удобном случае не упомянуть о грядущем решительном повороте в судьбах множества людей, причем так, чтобы ваше предсказание через несколько недель осуществилось. Лучше всего тут бы подошла победа германских войск, хотя это и не представляется таким уж вероятным событием.

— Прекрасная мысль, — одобрил Малаку и заулыбался. — Я ожидал от вас чего-нибудь в этом духе. И очень хорошо, что вы подали эту идею.

— Да, — остановил его Грегори. — Мы поступим так. Завтра вечером мы устроим спиритический сеанс и пригласим на него самого блокфюрера. Я буду изображать гипнотизера, введу вас в транс, а вы пробормочете несколько невнятных фраз, какую-нибудь белиберду, которую я за вас растолкую присутствующим и объявлю о ваших предсказаниях. Если только они подтвердятся, то мы с вами сразу же станем заметными фигурами на местном сером небосклоне.

Малаку эта идея очень понравилась, воодушевленные, они провели «спиритический сеанс» совсем неплохо для начинающих мошенников. Имели оглушительный успех у заключенных, но блокфюрер отнесся к их затее с плохо скрытым цинизмом, хотя и был заинтригован происходящим в своей епархии.

Сеанс они устроили 20 сентября. Грегори обрисовал более полную и развернутую картину сражения на фронтах, чем они намеревались сделать сначала. Потом они разработали сценарий представления и пришли к выводу, что для вящей убедительности им понадобятся некоторые конкретные детали. Малаку припомнил их, а Грегори донес до аудитории. По его словам выходило, что британцы выбросили многочисленный десант парашютистов далеко за линией фронта, лишив их тем самым поддержки своих наземных сил, они были отрезаны от основных сил и уничтожены, а кого не убили, тот был взят в плен.

Несколькими днями позже предсказание сбылось, когда Монтгомери очень неосторожно применил воздушный десант на Арнеме, печально закончившийся для англичан. Затем с мстительными нотками в тоне выступил по радио Геббельс и долго кричал о том, как доблестные германские войска подавили после многонедельных боев мятеж, вспыхнувший в Варшаве, что выжившие «диверсанты» будут все до единого расстреляны.

Сбылось и предсказание Грегори: популярность компаньонов среди заключенных значительно выросла, как и их авторитет предсказателей. Теперь к Малаку приходили все эсэсовцы лагеря, чтобы он предсказал им судьбу. Но комендант Заксенхаузена никакой реакции на пророчества Малаку не выказал. Грегори между тем убедился, что наряду с улучшенным питанием, минимальным комфортом — по лагерным понятиям — ему все труднее и труднее бывает после одиннадцати часов таскания кирпичей и приготовления раствора сосредоточиться по вечерам на гадании по руке. Но он постарался взять себя в руки и настойчиво овладевать новым для него ремеслом, невзирая на все трудности физического и морального порядка. И добился определенных успехов на этом поприще, справляясь с гаданием, уже не прибегая к помощи Малаку. Освоил он и значение более тонких линий на ладони, тайный смысл перекрещивающихся линий, небольших звезд, островков и геометрических фигур на ладони, ответвлений и исчезновений линий, которые обозначали свадьбы, количество детей, несчастные случаи, развращенность натуры, изощренный характер мышления и другие черты. В некоторых, правда редких, случаях его клиенты с ним не соглашались, но в общем и целом признавали его правоту.

Ему всегда интереснее было гадать новичку

или совершенно постороннему человеку, чем персонажу, о котором он уже что-то знал достоверно или который произвел на него ошибочное впечатление. Объяснение он находил в том, что хиромантия отнюдь не противопоказана психоанализу, о котором он имел некоторое — пускай, поверхностное и предвзятое — представление. Он теперь больше верил тому, что говорят руки человека, чем словам, которые произносят его губы.

Что же касается будущего, то они с Малаку предпочитали предсказывать его в радужных тонах, что, мол, нынешние трудности отойдут в небытие, их клиенты благополучно возвратятся к своим женам и детям — если таковые имелись — или к любимым, которые их ждут не дождутся.

Но однажды Малаку круто свернул с этой линии, когда предсказал в один из октябрьских вечеров судьбу одного капо. Он прямо сказал, что этот человек находится под угрозой насильственной смерти, а когда узнал его астрологические данные, то добавил, что если он не желает погибнуть в расцвете сил, то ему следует поостеречься на третий день и попросить на всякий случай увольнительную на службе, иначе, мол, этот день может оказаться для него роковым. Капо был грубый мужлан и вдобавок еще и циник. Малаку еще, конечно, повезло, что он не поплатился за свое недоброе предсказание. Капо просто его проигнорировал, а в указанный день один из заключенных внезапно сошел с ума и в припадке ярости раскроил капо череп. Поскольку свое предсказание Малаку сделал в присутствии двух эсэсовцев, которые пришли к еврею узнать свою планиду, они разнесли весть об этом случае по всему лагерю, и репутация Малаку как истинного ясновидящего поднялась на недосягаемую высоту.

Бедняга, которого неожиданно обуяла жажда крови, оказался укладчиком кирпича на стройке. На следующее утро его при утренней поверке сначала примерно высекли, а затем повесили перед строем в назидание остальным заключенным. Грегори приказали занять место несчастного, что его очень устраивало. За три с лишним недели работы подмастерьем он имел достаточно времени приглядеться к приемам укладки кирпичей и теперь несказанно был рад перейти на более квалифицированную и менее трудоемкую работу. На третий день после происшествия с капо Малаку пригласил к себе комендант лагеря.

В тот же вечер оккультист рассказал Грегори о своей встрече с комендантом. Оберфюрер Легриц оказался довольно гнусным типом, дурно воспитанным, как это часто было среди эсэсовцев, с ртом наподобие мышеловки и глазами, что два холодных булыжника. Итак, комендант прослышал о предсказании Малаку и смерти капо в определенный день и час. Больше всего в этой истории Легрицу понравилось, что Малаку посоветовал капо поостеречься и попросить увольнительную. Это навело эсэсовца на мысль о том, что Малаку можно использовать для предотвращения редких, но время от времени случающихся в лагере бунтов, когда доведенные до крайности люди теряют инстинкт самосохранения и бросаются на своих мучителей.

Малаку на это предложение ответил, что предсказать какое-то крупномасштабное восстание в лагере он берется, а вот предсказать поведение каждого заключенного практически невозможно, а затем Малаку предложил погадать коменданту по руке.

Тот согласился и не пожалел об этом: Малаку произвел на Легрица глубокое впечатление своей проницательностью, совершенно точно рассказав коменданту о его прошлом. Но хитрый Малаку оговорился, что он может слишком приблизительно говорить о том, что его ожидает в будущем, если он не составит гороскопа оберфюрера, а для этого ему понадобятся звездные таблицы. Только при этом, мол, условии Малаку возьмется предсказать точно и достоверно будущее герра оберфюрера, а иначе он, Малаку, не хочет обманывать его доверие. Как и большинство примитивных натур, Легриц свято верил в разного рода суеверия и связанную с ними дешевую мистику, поэтому он согласился достать для Малаку книги по астрологии, список которых тот немедля составил.