Имба
Шрифт:
— Я обнаружил следы ментального вмешательства, — сказал Учиха. — Убрал всё. А теперь послушай внимательно. От этого зависит судьба всего мира.
— Судьба… мира?
— Со времени твоей смерти прошло почти полных девять лет… — начал историю Учиха. — Ты должна знать кое-что об Учиха. Мы… любим всего однажды, и эта любовь схожа с одержимостью. Обито на самом деле выжил. Ему помогли и сделали очень сильным. Настолько, что он может решать судьбу мира. Или развязать новую войну. И всё из-за тебя.
— Из-за меня?
— Он любит тебя настолько, что готов
— Такая техника существует? — удивилась Рин.
— Да. Ей владела старейшина из Песка. Мне пришлось выдать тебя за её внука, для которого она берегла эти знания.
— Та женщина?..
— Да. Цена техники — жизнь. И сейчас я хочу знать, стоишь ли ты всех усилий, будешь ли сотрудничать добровольно или мне тоже надо будет наложить на тебя ментальные печати, чтобы скорректировать поведение.
— И что мне надо делать?
— Прошло девять лет. Тебе тринадцать. Обито двадцать два. Мы хотим привязать его к деревне. К Конохе, которую он оставил и в которую не вернулся, потому что на пути туда встретил вас с Какаши-саном.
— Он… — Рин прикрыла рот.
— Он видел, как ты погибла. И потерял связь с реальностью. Потерял связь с кланом и с Конохой. И возненавидел Какаши, хотя и не смог убить его. Лишь всех тех шиноби, которые тебя похитили.
— Значит, если бы мы… Если бы я… — Рин сглотнула.
— Если бы ты дралась до самого конца, а не трусливо покончила с собой, всё было бы иначе, — жёстко сказал Учиха. — Коноха получила бы сильного защитника, а не врага. Теперь тебе надо исправить всё, что ты наделала.
Перед глазами замелькали события, которые произошли явно позже её смерти. Нападение Кьюби. Смерть учителя Минато и его жены Кушины-сан. Списки погибших, среди которых была и тётя Бивако.
— Как?
— Ты уже не сможешь вернуться в деревню как Нохара Рин. Но мы вернём тебя туда как представительницу клана Учиха из Рю. Там живут, можно сказать, гражданские Учиха, которые в своё время не пошли служить в Коноху, потому что не были шиноби. Иногда среди таких просыпается шаринган, иногда нет, но девушек оттуда часто берут в жёны, чтобы влить свежую кровь. Ты будешь жить с Кэйко-сан, она тоже из Рю. Она позаботится о тебе и скажет, что ты её племянница. Ты станешь невестой Обито.
— Н-невестой? — переспросила Рин.
— Да, до того, как тебе исполнится шестнадцать лет, никто тебя не выдаст замуж, не беспокойся. Просто будешь жить в клане, в Конохе, и будешь молчать о том, кем была раньше. Иногда Обито будет тебя навещать.
— Меня не узнают? — спросила Рин.
— Я свёл твои клановые татуировки с лица и чуть отрастил волосы, — сказал Учиха. — Переоденься. Я прихватил с собой женские вещи. Эти испорчены, да и не стоит оставлять следов.
Рин кивнула и взяла то, что ей протянул Учиха, понимая, что уже не в иллюзии.
— Как её звали? Эту старейшину… — спросила она, посмотрев на сидящую старуху, труп которой словно излучал довольство
— Чиё.
— Я… Мне нужно будет сменить имя, верно? Можно, взять имя той, что подарила мне новую жизнь?
— Да, — согласился Учиха. — Это означает, что ты согласна?
— Я согласна, — кивнула Рин. — Я сирота, а моя тётя умерла в день, когда было нападение Лиса. Но мы с ней мало общались, она редко находила время на меня. Обито умер, и во мне что-то надломилось…
— Поэтому ты так легко рассталась с жизнью?
— Я знаю, как это — быть в плену, — криво усмехнулась Рин, которую чуть передёрнуло, — и не хотела повторять этот опыт.
— Ясно. Должен тебя предупредить… Обито всё же пострадал и его лицо несколько деформировалось, он даже стал носить маску. Не обращай на это внимания.
— Я, вообще-то, на ирьёнина училась и представляю себе…
— Хорошо, — перебил её Учиха, — в клане тоже есть хороший ирьёнин, ты сможешь продолжить обучение и работать в госпитале, если пожелаешь.
— Правда? — спросила Рин. Точнее, уже Чиё.
— Да. Ты нужна в Конохе. Если ты будешь там, на нашу деревню не нападут и Обито будет защищать тебя, а значит, и всё наше селение. Как шиноби Конохи, ты должна понимать всю важность возложенной на тебя миссии.
— Я понимаю, — кивнула Чиё.
— Тогда выходим, здесь оставаться опасно. Сейчас ты увидишь Обито-нии-сана.
Они покинули дом с круглыми стенами и оказались в ночной пустыне.
— Нам сюда, — Учиха повёл её в дюны.
Шли они недолго, прежде чем встретить ещё двоих шиноби, которых она даже не почувствовала. Как минимум дзёнины В-ранга. Впрочем, её спаситель тоже чакры не показывал и, раз уж смог обмануть целую старейшину Песка, тоже был сильным. Какаши когда-то говорил, что «быть Учиха — это то же самое, что быть сильным шиноби».
— Ты… Обито? — робко спросила Чиё у человека в маске с единственным отверстием для глаза.
Шиноби, поколебавшись, снял свою маску, и Чиё ахнула. Взрослый… но это на самом деле был Обито. Её друг и товарищ, с которым она проводила много времени, и он… любит её? И он жив! На самом деле жив! И всё это время не мог отпустить её!
— Привет, Рин, — выдохнул Обито, и в свете луны она увидела серебристые дорожки слёз, прочертившие его щёки.
Она бросилась ему на шею.
— Обито!
Глава 21. Иероглиф «любовь»
ИМБА: Итачи Мягкая Булочка Ан-пан
После того, как произошло воссоединение Рин-Чиё и Обито, Шисуи предложил следующий план: Обито, Чиё и Итачи отправляются в Рю, чтобы оставить воскрешённую девушку у Бабушки Кошки, той надо будет заплатить за временную постоялицу. Шисуи отправит два письма матери, в одном опишет ситуацию, а в другом сообщит про «родственницу» со способностью к ирьёдзюцу, которую надо бы обучить, чтобы Кэйко-сан на его основании могла заказать официальную миссию у Конохи или клана по сопровождению девушки в деревню.