Именинник
Шрифт:
— Он такой вспыльчивый, — всхлипнула я, меряя шагами комнату.
Мама и Настя пытались вразумить меня, приводя кучу аргументов, по которым мне не стоило переживать из-за отъезда Руслана. Он не поднимал трубку. Муж Насти заверил меня в том, что парень собирался встретиться с Сашей, чтобы завершить все свои дела в Газпроме.
Но ведь этим же самым Руслан занимался вчера.
Страх сдавливал горло тяжелой гирей, и как бы я ни старалась думать о плохом, все равно думала. Прошло часа два, но от Руслана не было никакого ответа.
— Я поеду в Газпром, — заявила отчаянно и мама сжала мои запястья.
— Девочка моя, ну что ты в самом
Слаба Богу, она не знала настоящей причины моего беспокойства, иначе пар из ее ушей и жуткие крики волной распространились бы по всей Москве.
— Олеся, — размеренным тоном вмешался в наш диалог Михаил. — Я говорил с Александром. Руслан был у него пять минут назад и уже собирается обратно домой, — и он кивнул, подтверждая свои слова.
Его речь и чашка свежезаваренного Тамарой Васильевной, чая с душицей, ненадолго успокоили меня. Настя постоянно передавала мне своего мальчика, поняв, что забота о ребенке положительно влияла на мое состояние.
Ровно до тех пор, пока не послышался грохот входной двери, и мы с Настей встрепенулись. Рев автомобиля Михаила вынудил мое грохочущее сердце сжаться до невероятных размеров в предвкушении.
— Он всегда так делает, — подрагивающим голосом сообщила Настя. — Когда едет в банк. Не переживай, все хорошо, — и она прижала сына к своей груди.
Только, мне показалось, что девушка совсем не спокойна. Под предлогом того, что ей нужно уложить ребенка спать, Настя опрометью покинула гостиную и направилась с сыном на второй этаж.
— Дочка, ну ради Бога! — фыркнула мама. — Беременность сделала из тебя истеричку!
— Мама, — завопила сдавленно. — Сергей приехал, — прошептала я и из моих глаз брызнули слезы. — Это из-за него…
И глаза моей матери расширились от глубокого шока. Женщина приложила ладонь к своему рту, делая шаг мне навстречу.
Всхлипнув, я дернулась от неожиданности, когда телефон в моих руках пискнул, сообщая о вызове. Звонили с неизвестного номера и от этого, тело, скованное страхом, едва не треснуло напополам.
— Алло, — промямлила я, сглатывая наступившие слезы. Посмотрела в панорамное окно, наблюдая за садовником, что срезал листья на розовых кустах огромными ножницами.
— Лучше бы ты сдохла в тот день, когда родилась, — гневным голосом по ту сторону, женщина наносила мне одну за другой душевную рану. Я едва не выронила телефон из рук, слушая собеседницу. — Из-за тебя мой сын сейчас умирает.
Глава 29 часть 2
Руслан
за час до
— Спасибо, Саш, — я обнял ставшего мне за два месяца другом, коллегу.
Все документы подписаны, мое увольнение одобрено отделом, а что завтра скажет отец, а тем более, Сергей — мне не важно.
В моей ладони позвякивала связка ключей от нашей с Олесей, новой квартиры. Возможно, немного меньшей, чем та, в которой я жил почти все лето. Но, определенно, здесь будет больше счастливых моментов, не омраченных плохими воспоминаниями. Когда-то Леся потеряла свой дом, расплачиваясь с долгами за операцию отца, и, теперь, у нее обязательно будет свое жилище.
Она
Но, на самом деле, я приехал в Газпром этим утром совсем за другим. Разговор с Сашей Выходцевым был лишь предлогом, чтобы переждать тот момент, когда мой сводный братец, которого не оказалось дома, вернется на работу. Сергей ведь не думал, что причинение боли моей любимой женщине останется безнаказанным?
Кровь в жилах бурлила со вчерашнего дня, когда я сжимал в своих объятиях свою напуганную до смерти, беременную жену. Этот ублюдок посмел нанести ей увечья и не только физические, но и моральные.
Чтобы успокоить бдительность вечно переживающей за меня, Олеси, я, все же, поехал к Соколовским и даже переждал одну ночь. Чего же стоила мне эта бессонная, кошмарная ночь. Я до скрежета зубов от злости отсчитывал время, наблюдая за лениво ползущей, минутной стрелкой на циферблате старинных часов. Думал, что не выдержу, ринусь прямиком в город, но Олеся постоянно ворочалась и прижималась ко мне, а оставлять ее одну после пережитого стресса, я не желал.
Кивнул Александру, и со сжатым в кулаке, сердцем, я миновал порог его кабинета. За грудиной полоснуло так, будто кто-то в спину вонзил огромный, плохо наточенный нож и спазм сдавил горло. В висках колотило с бешенной скоростью, до оглушительного звона в ушах, будто в черепе били по гонгу. Сжал обе ладони в кулаки, когда заметил фигуру братца, приближающуюся к дверям его кабинета. Трубку он не брал со вчерашнего дня, а объяснять что-то родителям — не имело больше значения. Подлый трус, расставивший охрану по всему периметру своего комплекса. Они не впустили меня в подъезд, и это смешно, учитывая наше «кровное» родство. Соколовский и Выходцев отговаривали меня лезть в это дело, говорили, что разберутся со всем сами, но, сильно сомневаюсь, что они стояли бы в стороне, если бы кто-то задел честь их любимых женщин.
Сергей должен ответить по заслугам.
Не стучась вошел в кабинет и столкнувшись с его спиной, развернул мужчину за плечо и со всей силы ударил кулаком ему прямо в челюсть. Поморщился, потому что, не рассчитав свою силу, прошелся по его зубам, ненароком оставляя на костяшках багровые следы.
Кровь закипела в организме еще сильнее, буквально лопая без того трескающиеся сосуды. Послышался характерный полу-стон и последовавшая за ним, отборная ругань. Сергей упал на пол и ударился виском о край своего письменного стола. Прекрасно, я этого и желал. Лицо братца перекосилось, стоило ему, зажмурившись на секунду, распахнуть широко свои удивленные глаза.
— Честно говоря, — ухмыльнувшись, он приложил тыльную сторону ладони к разбитой губе из которой сочилась кровь. — Я ждал тебе еще вчера.
— Поэтому сбежал как трус?
Градус ярости поднимался с сумасшедшей скоростью: схватив его за ворот рубашки обеими руками, я ударил его еще раз. Мужчина подобного исхода не ожидал — в прошлом, разумеется, Сергей был намного сильнее меня и мне не раз влетало от него, ведь мелким, я не мог себя защитить. Но не сейчас.
Наверное, в глубине души, проводя свое свободное время в спортзале за боксерской грушей, я желал научиться стоять за себя без угрызений совести за то, что я слабак и трус. Тот, кто держал в страхе школу – получал тумаки и затрещины от старшего брата и отца. Смешно. Но то были всего лишь обиды, и хоть жесткость с их стороны была тогда почти необоснованной, теперь, мне все стало ясно.