Именинник
Шрифт:
— Почему вы не садитесь? — Настя, как хозяйка дома, указала жестом нам на места у большого, круглого стола.
Леся неожиданно схватила меня за руку. Обернувшись, я улыбнулся в ответ на ее лучезарную, потрясающую улыбку. Глядя в эти огромные, бездонные, голубые глаза, в которых можно было безвозвратно потеряться. Год назад она тоже была мне чужой, а теперь — стала ближе всех на свете.
Наверное потому, что мы всегда были друг для друга семьей. С самого детства.
И так будет всегда.
Эпилог
пять
— Пап, смотри, самолет! — мелодичным голосом тонко протянула Юля. Руслан держал ее в руках с самого порога аэропорта Пулково.
Собственно, он редко выпускал нашу дочь из рук, ведь у них двоих — какая-то особенная любовь друг к другу, которую мне совсем не понять. Или же, просто завидно. Очень завидно. Юлька провела со мной утром только полчаса, чтобы позволить причесать и переодеть ее, собрать два высоких, русых хвостика и надеть новый костюм. Моя дочка — абсолютная копия Руслана, и, сегодня, она горевала с самого утра не потому, что ее родители уезжали на несколько дней заграницу. А потому что ее дорогого папочки не будет рядом.
— Лисичка, — поцеловав ее в обе щеки, протянул мой муж.
Это прозвище теперь досталось ей, а меня Руслан называл исключительно «Лесенкой». Как в нашем детстве.
— Будешь скучать по папе?
Глупый вопрос, ведь девочка с самого утра занимается только этим. Захныкав, малышка опустила уголки губ и театрально протерла глаза, чтобы показать, насколько сильно она уже скучает.
— Маааам, — Саша просился ко мне на руки, пока я пыталась успокоить его зареванную, двухлетнюю сестричку-близнеца, которая приклеилась к моей шее сразу же, как только мы вышли из такси.
— Ксюшенька, все хорошо, — поцеловал ребенка, ласково прошептала я. — Не плачь, родная.
— Мааааам!
Определенно, матери года из меня бы не вышло. Досадливо выдохнув, я наклонилась и подняла и второго ребенка на руки, прижав обоих близнецов к себе. Хныканье Ксюши немного прекратилось, и девочка повисла на мне, как на вешалке, слюнявя мою шею. У всех моих детей, в том числе и самого большого ребенка – Руслана, зародилась какая-то странная, извращенная привычка виснуть на мне всякий раз, когда им грустно. Этим же, на удивление, злоупотребляла и Юля, хотя радостные моменты всегда делила исключительно со своим отцом.
Прижавшись ко мне, сынок, в отличие от дочки, смотрел на меня своими сияющими голубыми глазами и радостно хлопал длиннющими ресницами. У близнецов – мои глаза и губы и это, единственное — что мало-мальски передалось от меня нашим детям. В целом, все трое похожи на Руслана и, если поначалу меня это немного огорчало, теперь же, я смирилась.
Ведь это прекрасно, когда любимые дети похожи на любимого мужчину. И на такого потрясающего человека, как Руслан.
— Сашке нужен братик, — мои размышления прервала довольная Маша, которая несла в руках мою огромную сумку.
Потому что с двумя детьми
— У вас две дочки, — хмыкнув, добавила она. — И один мальчик, которому тоже нужна компания.
— У них у всех есть Руслан, — запыхавшись от тяжести, потому что малыши прицепились ко мне, состряпав из своих тел нечто похожее на паутину, ответила я.
Их любимый папочка, в котором они души не чают.
Четвёртого ребенка я уж точно не потяну. Этот светловолосый мерзавец и так почти что сделал из меня домохозяйку, привязав к дому с тремя маленькими детьми. Его карьера пошла в гору и в деньгах мы больше не нуждались, но это привело его к единогласному выводу, что мне больше не стоит работать.
Мы с Русланом летели в Прагу на празднование пятилетия нашей свадьбы. Именно той росписи в ЗАГСе, после которой мы стали официально мужем и женой в июле нашего счастливого лета. Точнее, теперь каждый наш день, каждый сезон — счастливый, ведь мы больше не расстаемся друг с другом.
Попрощавшись с сестрой Руслана и подоспевшими, к нашему отлету, мамами, мы с грустью оторвались от любимых детей, нацеловавшись с ними вдоволь на эти два дня разлуки. Затем ступили к воротам, ведущим в зал ожидания. К моему стыду, в самом самолете я мгновенно уснула, пораженная накопительным эффектом от тех бессонных ночей, проведённых с непоседливыми близнецами.
В сам город мы прибыли глубокой ночью. Стоило ступить ногой на мощённую дорожку ворот нашего отеля, как усталость и сон мигом сняло рукой. Это — тот самый отель, в котором мы останавливались пять лет назад, в тот самый жизненный период, когда только начинали влюбляться друг в друга. Мы отправлялись в командировку с моей компанией и именно в этом городе, в этом отеле стали развиваться наши отношения.
— Эй, — пискнула я, когда Руслан подхватил меня на руки сразу после того, как мы миновали кабину лифта. — Что ты задумал?
— Тише, — буркнул он, осторожно вытаскивая из кармана ключ-карту. Я сильнее прижалась к его шее, чтобы не сползти из объятий любимого, отвлёкшегося на дверь.
Тот же номер, а точнее, мой номер, в котором мы с Русланом, крадясь и прячась от любопытных коллег, провели две прекрасные ночи и два прекрасных утра.
— Дай мне хоть душ принять, — возмутилась, когда, опустив меня на постель, муж навис надо мной, впиваясь жарким поцелуем в шею.
— Мы всего лишь два часа летели, — Руслан стянул с моих плеч джинсовую ветровку и бросил ее на обтянутое кожей, кресло. — А я ужасно соскучился.
Нечто похожее, только с моим платьем, он уже делал в этом же номере несколько лет назад.
— Здесь был наш первый раз, — томно прошептал он. Будто я не помнила этого. — И, думаю, здесь мы и зачали Юлю, — издав смешок, мой муж принялся за расстёгивание пуговиц на моей белой футболке-поло.
— Озабоченный мерзавец, — засмеявшись тихо, я подняла руки, помогая мужчине стянуть с меня одежду.