Иметь королеву
Шрифт:
Из разломанного ящика они соорудили костер и молча пообедали разогретыми консервами. Настроение у них было не то чтобы подавленное, а скорее настороженное — как у разведчика, крадущегося ночью во вражеском лагере.
— Ну что, вперед, брат, — сказал Игорь, затоптав костер, — в путь-дорогу.
— Сейчас, — сказал Владимир, — сориентируюсь.
Он забрался на верхушку холма, который метров на двадцать возвышался над окружающей равниной, и огляделся.
Равнина была не такой уж и большой. С северо-востока ее отгораживала от Шивелуча гряда невысоких сопок,
Вулканологи вытянулись в цепочку и двинулись навстречу неизвестности.
Камчатская тайга не похожа на сибирскую. Если где-нибудь в районе Красноярска запросто можно заблудиться, зайдя на километр-другой в лес, а вид столетних кедров и иссиня-черных гигантских елей наводит на мысль о собственном ничтожестве, то камчатская тайга более низкоросла и плешива. Здесь нет высоченных деревьев, и если на юге полуострова встречаются смешанные леса, то в средней части преобладают березы, а северная Камчатка и вовсе безлеса — вечная мерзлота съедает корни. Но трижды неправ будет тот, кто подумает, что по камчатской тайге легче идти, чем по сибирской. Завязанные узлами каменные березы и кедровый стланник переплетаются с кустарником, и продраться сквозь такие заросли — задача не из легких.
И все же шли они слаженно и быстро. Наверное, потому, что не было среди них ни больных, ни раненых — синяки да ссадины не в счет, — а Татьяна с Линой по части физической подготовки могли дать сто очков форы любому городскому хлюпику. За два часа пути им дважды встречались медведи. Один раз из рощи, похожей издалека на шкуру барана, покрашенную в зеленый цвет, выломился пестрый линялый двухлеток, пробежал сдуру к людям метров двадцать и вдруг резко, словно уперся лобастой головой в стенку, остановился. Леонид сдернул с плеча ружье, но Владимир остановил его:
— Не надо, он не подойдет.
Медведь привстал на задние лапы, пошевелил губами, покрутил носом — видно было, что умирает от любопытства. Владимир бросил в его сторону сломанную ветку, и медведь нехотя поплелся прочь, тряся облезлыми шерстяными боками. Во второй раз дорогу им пересекла медвежья семья — две взрослых особи и медвежонок. Не обращая внимания на людей, они вломились в заросли кедрача и исчезли из виду. К середине второго дня путь группе преградила двуглавая гора. Это была даже не сопка, а перевал. Камень громоздился на камне, зацепившись друг за друга самым немыслимым образом. Казалось — тронь глыбу пальцем, и вся головоломка из гранита тут же развалится.
Последние несколько десятков метров они карабкались полчаса. А когда достигли седловины, Владимир просипел — на радостный крик не хватило воздуха:
— Вот она… дорога!
Серая неброская ленточка укатанной земли, изогнувшись у подножия, уходила в тайгу. Лина со стоном выдохнула:
— Как же приятно наконец-то увидеть хоть что-то сделанное человеческими руками. То есть ногами.
— А за поворотом должна быть река Камчатка, — сказал Владимир.
— Искупаемся, — мечтательно произнесла Татьяна.
Владимир улыбнулся:
— В ней температура воды выше плюс восьми не поднимается. Она же по вечной мерзлоте течет. Слышал, находились смельчаки, залезали и в такую воду, только не все назад выплывали.
Они быстро спустились вниз. Непривычно было ощутить подошвами кроссовок не пружинистую листву, а твердую поверхность настоящей дороги.
— Везет! — сожмурился от солнечных лучей Андрей. — Живы, здоровы, как в сказке.
— Не к добру, — сказал Леонид. — Сколько себя помню — вся жизнь как у зебры.
— Есть такое, — согласился Игорь. — Знаешь шуточку — везет как утопленнику?
— Ладно вам каркать, — нахмурилась Лина. — До темноты еще далеко, надо пройти максимум возможного.
— Тихо! — сказал вдруг Игорь. — Слышите?
Глухой булькающий звук донесся с той стороны дороги, куда они собрались идти.
— Катер.
— Вертолет, — сказали одновременно Игорь и Владимир.
— Какая разница, — настороженно сказала Лина. — Ни то ни другое нам ни к чему.
— Здравствуйте, — удивился Владимир. — Это почему же?
— Самолет, вертолет — не люблю летающих насекомых. Кусаются. Больно.
— Но ведь не думаешь ты, что и тут какой-то подвох. Перестань, у тебя уже вырабатывается комплекс.
В небе над тайгой со стороны Калчей появилась маленькая точка.
— Точно, вертолет. Не надо бы нам светиться.
— Курильщики, вы что? — изумился Владимир. — Тащились двое суток через тайгу к людям — и их же боимся.
Он вышел на середину дороги и замахал над головой рюкзаком.
«МИ-8», со свистом рассекая воздух винтами, пронесся над ними.
— Не заметил, — с облегчением сказал Игорь. — Ты, брат, слушайся большинства. Ребята дело говорят.
Впервые он поставил особняком Владимира и остальных. В его голосе Владимиру послышалось… нет, не угроза, а предостережение.
— Ну ладно, — пожал плечами Владимир. — Подчиняюсь.
Свистящий звук турбин «МИ-8» висел над тайгой. Казалось, металлическая стрекоза, раздумывая, улетать или остаться, затаилась где-то неподалеку. Прошла минута-другая, и вертолет снова появился над вулканологами. На этот раз он летел гораздо медленнее, словно разглядывая стоящих на дороге людей. Потом решительно приподнял сверкающий круг хвостового винта и, набирая скорость, умчался в сторону, откуда появился.
— Заметил, похоже, — определил Игорь. — Какие будут предложения?
— Предложение одно, — хмуро сказал Владимир, которому все меньше нравились эти игры, — я пошел, а вы за мной. Не надо играть в шпионов.
Он решительно набросил рюкзак на плечо и зашагал, поднимая облачка пыли, к реке. Игорь сделал знак, и вулканологи двинулись следом.
«Запуганные какие-то, — думал Владимир. — Неприятно, конечно, когда в тебя бьют из автоматической пушки, но чтобы каждого куста бояться!..»