Имир
Шрифт:
Засмущавшиеся, но продолжающие настаивать на том, что это подарок, девушки дали мне ознакомиться с металлокерамическим гаджетом.
"-Сперли", - констатировал я, стоило мне залезть в меню, после того как я надел браслет на запястье левой руки и установил контакт имплантата с устройством.
В разделе личных данных присутствовало имя некого малека, а так же его идентификационный номер. Зайдя в системные настройки, я стер информацию о предыдущем владельце, а так же удалил контактные данные других разумных. Основной объем информации, хранящейся
– Договор на охрану моего здоровья, сохранения репутации и поддержку морального состояния, - сверяясь с текстом, сохраненного на кристалле памяти, я произнес слова найма вслух.
– Принимаю, - сказала Саша.
– Принимаю, - вторила ей Марина.
"-Ну, хоть в рабство теперь не попадете", - мысленно подытожил я.
Один из тех зверолюдов, песьи головы которым я проломил накануне в баре, был бывшим владельцем этого браслета. Вероятнее всего, он дал его девушкам на время, чтобы те, в его присутствии, смогли ознакомиться с условиями найма. В списке сохраненных договоров, но еще не активных, я нашел те, в которые уже были внесены биометрические параметры Саши и Марины. Впечатленный физическими параметрами "самок", малек решил их пристроить, получив почти бесплатно две боевые единицы.
Девушки улыбались, довольные собой. По договору, наниматель должен был предоставить каждой из них комплект брони, а так же базы данных, для обучения и использования. Момент, упущенный девушками, заключался в отсутствии даты истечения договора. Если бы их нанимали по контракту, то срок, даже не указанный, не мог бы превысить пяти лет. В отношении же договора, сроком истечения его силы являлось исполнение обязательств, если не оговорено другое. Иными словами, охраняемый должен умереть, чтобы заключившие подобное соглашение охранники стали свободными. И это при том, что сами охранники не могли нанести вред охраняемому, так как исполнение пунктов договора контролировалось на ментальном уровне вживленным в голову имплантатом.
– Браслет ворованный, так что побудет пока у меня, - обозначив свое нежелание его отдавать, я отдернул рукав комбинезона, скрыв под тканью металлокерамическое устройство на своем запястье.
– Ну, тогда мы пошли гулять, - облегченно выдохнув, от того что я не стал заострять внимание на истории с получением гаджета, Марина встала, увлекая за собой Сашу.
Через пару минут шлюзовая дверь вновь открылась, впустив ушедших девушек назад в жилой бокс.
– Что случилось?
– спросил я, отвлекшись от информационной сети станции, в которую успел залезть и даже найти кое-что полезное.
– Ты ведь никуда из бокса уходить не будешь, да?
– насупившись, Саша задала странный вопрос.
– Пока нет, а там посмотрим, - ответил я, так как и в правду не знал, что буду делать потом.
– Тогда мы с тобой посидим, - девушка уселась на расстеленный на полу целлофан и брошенное поверх одеяло.
– Вот мы попали, - устроившись рядом с подругой, Марина ссутулилась.
Проанализировав их поведение, а так же сложив факты и временные отрезки, я пришел к выводу, что на поступки подружек повлиял договор об охране. Девушки элементарно не смогли уйти от охраняемого объекта, оставшегося в жилом боксе. Потеряв из зоны своей видимости мое тело, они лишились возможности контролировать ситуацию и обеспечивать взятые на себя обязательства.
– А теперь представьте, что вы заключили договор не со мной, а с тем песьемордым, - решив, что наступил подходящий момент, я указал им на их оплошность.
– Если бы ты ему башку не раскроил, я бы сама ему это устроила!
– вспылила Саша, сообразив, о чем я говорю.
– Не, не смогла бы, - добавляя фактов в обрисовывание ситуации, в которую они чуть не угодили, я предложил: - давай, попробуй кинуть в меня чем-нибудь или ударить.
– Дерьмо!
– с ужасом взирая на свою руку, отказавшуюся метнуть в мою сторону пустую флягу, Саша впала в ступор.
– На!
– подушка, запущенная Мариной, благополучно преодолела разделяющее нас пространство в пару метров и ударилась об мою голову.
– Ты это как?
– насколько быстро Саша впала в ступор, настолько же быстро она из него и вышла.
– Она не желала нанести мне вреда, - пояснил я, заметив, что Марина испытывает затруднения с внятностью выражения своих мыслей.
– Фу ты блин, - настроившись определенным образом, Саша справившись со своей рукой и смогла кинуть металлическую фляжку: - а я то уже испугалась.
Девушка была сообразительной, так что продолжать разжевывать, что при желании нанести вред она опять окажется в состоянии "не владения" своим телом, я не стал.
– Ладно, - меня "манила" информационная сеть торговой станции и я поспешил отделаться от общества подружек: - идите гуляйте, через четыре часа жду назад, у меня будет небольшое дело и я кое-куда пойду.
Говорить более конкретно я не стал, так как и сам еще не знал, куда пойду. Но знать об этом девушкам было совсем не обязательным. Получившие четыре часа свободы, они с радостью выметнулись через шлюзовую дверь жилого бокса.
– Что ты хочешь?
– усевшись за стол, я смотрел на пригласившего меня на переговоры разумного.
Сидевший за столиком Курибжу вертел в руках кусок трубы. Судя по ее неровным вмятинам, остающихся от жмущих металл пальцев, предмет являлся объектом, на котором вымещали раздражение и злость.
– Мы оба поступили опрометчиво, - начал он: - вначале ты не разобрался в ситуации и применил силу, потом я, прочитав пару строк в галоновостях о твоей планете и решив, что с тобой можно поступить как с дикарем.
– И что же заставило тебя пересмотреть свое отношение ко мне?
– намекнул я на результат второй стычки и внушительную сумму денег, которую ему пришлось потратить на собственное лечение от последствий совершенной глупости.