Император и шут
Шрифт:
Чтобы разозлиться, легионерам много труда не понадобилось, глаза засверкали, щеки раскраснелись, тетива луков натянулась, стрелы вот-вот готовились сорваться...
Инос доводилось быть свидетельницей ссор джотуннов на улицах Краснегара, и она хорошо знала их бешеный нрав, но истинно волчьей жажды крови ей видеть не приходилось.
Наконец начал накрапывать дождь, падая отдельными крупными каплями. Толпа вроде бы отхлынула назад, хотя люди не торопились расходиться. Конные гвардейцы по-прежнему объезжали вооруженный кордон.
— Ты победил в состязании, — кричал Итбен, — но ты не зарежешь человека, прикованного к постели!
— Вспомни, регент, ты дал согласие на Божий Суд! Анджилки обречен на смерть!
— Нет, я не допущу хладнокровного убийства! Знай: на трон Краснегара претендует еще одно лицо.
Это известие волшебно преобразило тана. Его безумная ярость бесследно исчезла, словно огонек задутой свечи. Он замер и только шарил глазами по лицам сгрудившихся у трона вельмож. Его сапфировые, жутко сияющие глаза даже на таком далеком расстоянии отыскали Инос и впились в нее.
— Ага! — в ликовании возопил Калкор и швырнул топор через плечо на поле, словно веточку отбросил — массивное оружие отлетело на добрых десять шагов.
Проворно взбежав вверх по склону холма, тан остановился перед Инос, нависая над ней, как башня. Отодвигаться ей было некуда, потому что сзади стояли Азак, Эйгейз и сенатор, а за ними — остальные придворные. В противном случае Иносолан, возможно, бросилась бы бежать, крича от ужаса.
Как ни огромен был Каткор, но по габаритам пират уступал Азаку. Но чтобы напугать женщину и этого хватало. Не желая спасовать перед грозным таном Инос запрокинута голову назад и смотрела вверх прямо в сапфировые глаза убийцы. Борясь с дурнотой, она гордо встретила сияющую улыбку. Уперев руки в боки, знаменитый негодяи и насильник злорадно рассматривал свою новую жертву:
— Так ты приехала, Иносолан! Как же ты изгадила свое лицо. Во всяком случае, одну возможность попользоваться тобой это в любом случае исключает. А где твой ясноглазый фавн? — на одном дыхании выкрикнул Калкор и, приподнявшись на цыпочки, внимательно оглядел всех вельмож. Высокий рост позволял ему сделать это. Придворные пребывали в замешательстве, а Итбен кипел от бешенства, так как его игнорировали, каждый был занят самим собой.
Дождь лил с нарастающей силой.
Растерянность Инос сразу же исчезла, едва она осознала, что догадка Ипоксага насчет Калкора была верна. Инос ухватилась за эту мысль. Да, Калкор знал о пророчестве. Иначе как объяснить его слова о татуировках Рэпа? Тан высмотрел в толпе вельмож Инос с такой легкостью, что, вероятно, ему достаточно подробно ее описали. Добираясь до нее, пират не постеснялся воспользоваться чарами, чтобы беспрепятственно пройти сквозь заградительный кордон гвардии. Не оставалось сомнений, что в Город Богов тан прибыл из-за пророчества.
— Рэп мертв! Мертв! — собрав в кулак всю свою силу воли, выкрикнула Инос Кутаясь в плащ, она боролась с охватившей ее слабостью, от которой содрогалось ее тело.
Все, кроме Азака, возможно, сами того не замечая, тихо пятились от сумасшедшего убийцы.
— О-о-о, как же ты легкомысленна! — Сапфировые глаза, мерцая, смотрели на Инос. — Ты испортила мне развлечение. — Еще раз раздвинув губы на окровавленной маске лица и обнажив жемчужно-белые зубы, он переспросил почти ласково: — Ты абсолютно уверена в том, что сказала?
— Да.
Этому заявлению тан поверил без колебаний, и настроение его тут же испортилось. Мелкий, но частый дождик немного смыл с Калкора кровь тролля, сбегая тоненькими розовыми струйками по его груди и лицу.
— Какая досада! — топнул ногой пират. — Кто теперь будет твоим защитником? Хотелось бы стоящего.
— Иди сюда, джотунн! — брызгая слюной, рычал с трона Итбен.
Калкор не обращал на регента ни малейшего внимания его сверкающий взгляд уперся в Азака.
— Этот? — презрительно усмехнулся тан. — Трахающий верблюдов джинн?
— Моя жена берет назад свои притязания, — произнес Азак с удивительным спокойствием. — Подавись своим жалким королевством.
Итбен, не сдержавшись соскочил с трона и широкими шагами почти подбежал к спорщикам. Преторианская гвардия бросилась следом. Жена регента застонала и, прижав руку ко рту, провожала его взглядом. Маленький принц с полным безразличием зевнул, как слабоумный.
— Азак... — начала Инос.
— Молчи, жена, — приказал султан. — Никаких вызовов, тан. Она признает тебя королем Краснегара.
— Нет, Азак! — выкрикнула Инос. — Я говорила, что откажусь от своих притязаний, только если...
— Молчать! — прорычал Азак жене, как раз когда регент подошел к ним, а Калкор плюнул Инос в лицо.
Она отшатнулась и врезалась в Ипоксага. От ужаса и унижения девушка дар речи потеряла.
— Прекратить! — рявкнул регент. — Я не потерплю этого!
Медленно повернувшись к регенту, Калкор вонзил в него свои леденяще синие глаза и повелел:
— Придержи язык, имп. Я — тан Нордландии, у меня охранная грамота — твое письмо. Нарушь хоть строчку из него, и я заверяю тебя: побережья Империи полыхнут пожарами, и никто из нынешнего поколения не будет знать покоя до конца жизни.
Наглец смотрел на регента сверху вниз, пышные перья на шляпе Итбена кончиками доставали до обнаженного плеча тана.
Содрогаясь и от страха, и от отвращения, Инос вытерла щеку льняным платком. Но прежде, чем Азак или Итбен успели заговорить, леди Эйгейз, стоявшая где-то сбоку, презрительно взвизгнула.
Хмурый лоб Калкора, только что обернувшегося к Инос, вдруг разгладился, а раздражение и злоба, искажавшие его лицо, сменились широкой радостной улыбкой.
Инос не видела пирата, она смотрела на поле, по которому к подножию холма приближались трое: гвардеец, ведущий коня в поводу, пожилая леди в добротной одежде и шагавший последним юноша.
Он один запечатлелся в ее сознании, обыкновенный парень в простой коричневой куртке ремесленника. Ростом повыше импа, но ниже джотунна, с насквозь промокшими под дождем всклоченными волосами и глупейшими татуировками вокруг глаз.
— Рэп! — прошептала Инос, а потом громко закричала: — Это Рэп! Он жив. Рэп жив!
Она проскользнула между регентом и таном и помчалась вниз по склону холма. За ее спиной как крылья птицы развевался шелковый плащ.
4