Император Николай II и евреи
Шрифт:
16 августа 1921 г. в “Times” появилась статья под названием «Всемирный еврейский заговор. – Выставка в Пилори. – Первоисточник “Протоколов”. – Наконец, правда. – Литературная фальшивка (от нашего константинопольского корреспондента)».
На следующий день, 17 августа, появилось продолжение статьи под названием «Фальсификация “Протоколов”. – Обычаи русской политики. – Методы тайной полиции. – Некоторые выводы».
19 августа в развитие двух предыдущих выходит третья статья того же Филиппа Грейвса под названием «“Еврейская угроза” на столбе позора. – Историческая фальшивка. – Ее параллели».
Ввиду большого объема работ г. Грейвса мы процитируем только самые существенные выдержки, которые были приведены в «Еврейской трибуне» от 2 сентября 1921 г. в рубрике «Конец “Протоколов Сиона”»: «“Times”
Однажды к корреспонденту пришел с визитом некий N., русский подданный, православный, убежденный конституционный монархист, с давних пор интересовавшийся еврейским вопросом. Во время пребывания в южной России при Деникине г. N. пытался разузнать, были ли в той области, где он жил, “масонские” организации, схожие с теми, что были описаны в “Протоколах”. Ему удалось обнаружить только одну такую ложу, но она была монархической!
Некоторое время назад в Константинополе г. N. приобрел у бывшего офицера охранки, беженца из России, стопку старых книг. Среди них он нашел слегка поврежденный том без названия; корреспондент “Times” называет его просто “Военная книга”; эта книга была издана в Женеве около 1860 г. С первого взгляда г. N. убедился, что на основе этого сочинения был подготовлен грубый плагиат, результатом которого стало появление “Протоколов”.
Отметим, что по указанию своего корреспондента редакция “Times” нашла экземпляр второго издания этой книги в Британском музее. Она называлась “Диалоги в аду между Монтескье и Макиавелли, или политика Макиавелли в XIX веке”. Ее автором был парижский адвокат и публицист Морис Жоли; во втором издании, вышедшем в Брюсселе, сказано, что за публикацию данной книги Жоли предстал перед трибуналом по требованию правительства Наполеона III и был приговорен к 18 месяцам тюремного заключения. Оба издания абсолютно одинаковы.
Эти “Диалоги” представляют собой памфлет против политического режима Наполеона III. Макиавелли в этих диалогах устами Наполеона III в скрытом виде излагает теорию и практику правительства Франции. У Монтескье роль скромнее: он задает вопросы, удивляется и иногда отпускает короткие реплики.
Сама по себе книга не имеет никакого отношения к еврейскому вопросу. Но при ее сравнении с “Протоколами” обнаруживается значительный, грубый и достаточно небрежный плагиат. Автор плагиата прибегнул к весьма незамысловатому способу: вся сложная система рассуждений Макиавелли перенесена на сионских мудрецов; целый ряд страниц из “Диалогов” сохранен в “Протоколах” почти без изменений; оставлено много сравнений, примеров, выражений...
Как плагиат возник и кто его настоящий автор?
Корреспонденту “Times” неизвестно, каким путем “Диалоги” попали в Россию из Женевы. Ему, по-видимому, неизвестна история, описанная дю Шайла, и, по его предположениям, в Россию книгу привезли корсиканцы, служившие в тайной полиции Наполеона, которые после его падения перешли на службу в дворцовую охрану царей или в тайную полицию.
Но помимо этой гипотезы корреспондент “Times” упоминает также и о роли Алексея Николаевича Сухотина. Как известно, в предисловии к своим книгам Нилус указывает, что рукопись “Протоколов” была передана ему из Парижа А. Н. Сухотиным, бывшим впоследствии вице-губернатором Ставрополья. По этому поводу “Times” отмечает, что на переплете экземпляра “Диалогов”, который она получила от своего константинопольского корреспондента, стоят инициалы “А. С.”. Газета с определенной степенью вероятности предполагает, что именно этот экземпляр принадлежал Сухотину и использовался для плагиата. “Times” также отмечает, что велика вероятность того, что Сухотину книгу дал в Париже Рачковский с рукописью фальшивых “Протоколов”.
Описывая результаты своего открытия, корреспондент “Times” приходит к следующим выводам:
1. “Протоколы” являются плагиатом, изготовленным на основе ’’Диалогов”, изданных в Женеве.
2. Они были сфабрикованы реакционными кругами Двора для борьбы с либералами и оказания давления на Царя.
3. Плагиат создавали в спешке и небрежно.
4. Некоторые
Этими словами заканчивается статья «Конец “Протоколов Сиона”», опубликованная в газете «Еврейская трибуна». Автор статьи делает весьма характерную ошибку: он убирает последние слова г. Филиппа Грейвса в п. 4 его выводов: «... части “Протоколов”, которые не были заимствованы из “Диалогов”, изданных в Женеве, могли быть предоставлены охранкой, и, по всей вероятности, эта организация получила их от евреев, которых она в большом количестве использовала для слежки за своими единоверцами».
В том же номере «Еврейской трибуны» от 2 сентября 1921 г. было опубликовано письмо в редакцию “Times” знаменитого еврейского вождя Израэля Зангвилла о статьях г. Филиппа Грейвса, напечатанное в “Times” 20 августа. Все, что касалось «фальсификации» «Протоколов», писалось и печаталось с удивительной быстротой.
В письме в редакцию “Times” г. Израэль Зангвилл писал: «Ваш константинопольский корреспондент, который, докопавшись до источника происхождения “Протоколов сионских мудрецов”, оказал услугу всему миру (ведь они были старательно опубликованы во всем мире), пишет: “Не совсем ясно, каким образом "Диалоги" попали из Женевы в Россию”.
Однако в передовице вы предполагаете, что “Протоколы” были сфабрикованы под руководством Рачковского – главы русской тайной полиции в Париже. Француз г. А. дю Шайла, обучавшийся богословию в 1910 г. в Санкт-Петербурге и состоявший в 1918 г. при штабе армии донских казаков, свидетельствовал в парижской “Еврейской трибуне” от 14 мая, что Нилус лично рассказал ему, что “Протоколы” были переданы ему из Парижа его знакомой г-жой К., в свою очередь получившей их от генерала Рачковского.
Также подтверждая одно из ваших предположений, г. дю Шайла считает, что курьером, доставившим рукопись из Парижа, был Алексей Сухотин. Он лично видел рукопись, которая, будучи написанной на плохом французском языке разными почерками, заставляла предположить, что над ней работали несколько сотрудников русской полиции. Цепочку дополняет и тот факт, что женевские “Диалоги” были приобретены у одного из ее бывших сотрудников.
Как и вы, я утверждал, что целью публикации в 1905 г. было стремление утопить русскую революцию в еврейской крови...
... Я сожалею, что в выводах ваш корреспондент предположил, будто некоторые части “Протоколов”, которых нет в женевских “Диалогах”, могли быть предоставлены евреями, шпионившими за своими единоверцами, так как эта надуманная гипотеза дает луч надежды значительному числу газет по всей Европе, живущих исключительно “Протоколами”».
Помимо этого письма г. Израэля Зангвилля в том же номере «Еврейской трибуны» от 2 сентября 1921 г. вышла статья, подписанная неким Вераксом (Verax), в которой автор писал: «Мне уже так надоела бесконечная болтовня о “Протоколах Сиона”, что в один день я дал себе слово больше никогда не возвращаться к этой теме. Я в прямом смысле слова глупел, наблюдая за бесконечным калейдоскопом едва уловимых шулерских движений, совершаемых защитниками “Протоколов” в антисемитской прессе, которые каждый день выдумывали их очередного автора, и ввиду безжалостного однообразия моих собственных аргументов был принужден возвращаться к одной и той же фразе: “Уважаемые фальшивомонетчики, вы врете”
Но сегодня я рад нарушить мое слово и снова поговорить о “Протоколах”. Я возвращаюсь к старой теме не с раздражением или возмущением, но с торжествующей жалостью, с радостным чувством мягкого сарказма. Попались, мои дорогие! Какой плачевный вид приняло это горделивое пурпурное вранье, отравившее половину Европы и украсившее петлицы всех карьеристов и дураков. Обтрепанное, использованное, потускневшее, оно валяется на полу редакции “Times” и вскоре будет выметено шваброй швейцара, равнодушного к тому, кто выкинет его в помойное ведро вместе с бесполезными клочками рукописей, закончившими свое пустое существование.