Император. Книга первая. Павел
Шрифт:
– Слушаюсь! – гаркнул Панин и побежал вслед за капитаном Стошевым.
– Фон Пален, приказываю возглавить вахтпарад, – не унимался наследник.
Губернатор Курляндии шёпотом выругался и громко ответил:
– Слушаюсь!
Поспешил в центр плаца.
– А вы что там застыли? – набросился наследник на меня. – Ваша батарея вон, справа выстроилась.
– Слушаюсь! – и я бросился в указанном направлении.
Статный, седой секунд-майор с недоумением посмотрел, как я пристраиваюсь к шеренге.
– Назначен вашим командиром, – виновато объяснил ему.
– Становитесь рядом, – все понял секунд-майор. – Шпагу наголо. Маршировать прусским шагом умеете?
– Нет. Если честно признаться, совсем никаким не умею.
– Тогда следите внимательно за мной. Ничего страшного, ничего сложного, – успокоил меня бывалый вояка.
– Прекратить разговоры! – рыкнул в нашу сторону Аракчеев, возглавлявший артиллерийскую бригаду.
Срывая голос, фон Пален отдавал команды к началу вахтпарада. Взвизгнули флейты, загрохотали барабаны. Звуки марша ветер то уносил, и музыку еле было слышно, то усиливал. Полки тронулись по плацу, будто огромная часовая пружина двинула сложный механизм. Повороты, остановки, развороты выполняли слаженно, чётко. Наследник наблюдал молча, внимательно следя за каждым подразделением. Скулы его напряглись. Кисть правой руки сжималась и разжималась в такт шагов. Когда мимо него Панин вёл свою роту, он неодобрительно покачал головой и назидательно произнёс:
– Лентяй, вы, голубчик. Солдаты лучше вас ногу тянут.
Меня он приметил сразу. По позвоночнику скатилась струйка нервного пота, невзирая на промозглый ветер.
– Старайтесь, старайтесь! – крикнул мне Павел Петрович. – Вот так! Да что ж вы сутулитесь? Разверните плечи, гвардеец!
Фон Пален по-немецки давал команды: менять направление движения, выполнять фигуры разворота или пассы с оружием. Вахтпарад продолжался около получаса. Наконец была дана команда финального построения, после чего полки развели по казармам.
За завтраком, который состоял из краюхи белого хлеба с куском солёного сыра и чашки несладкого кофе, Павел Петрович делал замечания офицерам: иных хвалил, а были и такие, которые получали выговор.
– Я не думал, что вы справитесь, – обратился он к фон Палену. – Сказать, что я удивлён – не верно. Я восхищён вами.
– Мне весьма лестно слышать от вас столь незаслуженную похвалу, – скромно ответил фон Пален.
– Откуда такие познания в муштре?
– Я сам из Курляндских дворян, и многие мои родственники служили в армии Фридриха Великого.
– А вы труды самого Фридриха читали?
– Изучал. В них есть много интересного и полезного в плане устройства армии и государства.
– Вы мне нужны, – решил Павел Петрович. – Я попрошу императрицу, чтобы вас перевели в моё распоряжение. В Курляндии сейчас все спокойно. Найдут другого губернатора. Бездельников при дворе полно.
– Приму за честь, – ответил фон Пален жарко, но неискренне. – Однако имею к вам одну просьбу.
– Какую же?
– Прошу отпустить меня и Панина в Петербург. Как только разделаюсь с делами, думаю день-другой, тут же прибуду в Ваше распоряжение.
– Езжайте, – тут же согласился Павел. – Панина я не хотел так быстро отпускать: уж очень собеседник интересный. Я тут наметил совершить боевой манёвр из Гатчины в Павловское. Представляете, с полной выкладкой, с артиллерией, со стрельбами и взятием водных преград – все по-настоящему. Хотел, чтобы Панин возглавил штурмовую колонну.
– Панин, он, конечно, вояка отважный, – согласился фон Пален. – Слышал, в Шведскую компанию даже с эскадроном драгунов орудие отбил. Но вот, в чем его беда: недалече, как вчера вечером прохаживались мы с ним вдоль рва.
– Когда это? – хотел возразить Панин, но фон Пален под столом наступил ему на ногу: – молчи!
– Так вот, – продолжал он. – К нему на сапог прыгнула лягушка, и он чуть не потерял сознание.
– Это правда? – спросил наследник, в упор взглянув на Панина.
– Смертельно боюсь всяких тварей, – брезгливо передёрнул тот плечами.
– Представляете, Ваше Высочество, если при форсировании водной преграды во время манёвров на Никиту Петровича нападёт эдакая зелёная жаба? Все – штурмовую колонну вы потеряли.
Офицеры грохнули смехом. Панин пожал плечами – а что я сделаю? Павел Петрович не смеялся. Он прекрасно понимал, что вся эта история – вранье. Фон Пален встретил пристальный взгляд наследника и покраснел.
– Возьмите с собой Доброва, – сказал Павел Петрович. – Пусть передаст от меня письмо Римскому-Корсакову. Он сейчас командует Семёновским полком. Добров получит все необходимые документы и прибудет обратно в Гатчину. А насчёт тварей, – недобро взглянул он на Панина. – Вы видите в них гадких, мерзких существ, а представьте, что они думают, глядя на вас? Человек в их глазах, может быть, тоже гадкое и мерзкое чудовище. Так что, ко всем творениям Божьим надо относиться с уважением.
***
До Петербурга решили ехать в карете Панина. Так веселее. Да и карета Никиты Петровича широкая, вместительная. Узкий двухместный экипаж фон Палена ехал следом порожняком.
– Я вам весьма благодарен, что вы вырвали нас из замка дракона, – сказал Панин, доставая из саквояжа бутыль вина. – Настоящее, Рейнское, – похвастался он.
– Ох, чувствую, припомнит мне наследник эту выдумку с жабой, – поморщился фон Пален.
– Откройте тайну, как вам удаётся так легко разговаривать с наследником, так просто отшивать Аракчеева, легко заводить дружбу с такими типами, как Кутайсов, да и вообще вести себе по-хозяйски в любой ситуации?
– Простите меня, Никита Петрович, вам сколько?
– Четверть века.
– А мне уже половина. Я старше вас в два раза. Потом, прошу не обижаться, но многих титулов вы достигли благодаря орденоносному отцу и умнейшему дяде.
– Согласен, есть такой грешок, – развёл руками Панин. – И ничуть не обижаюсь на ваши слова.
– А я, видите ли, все сам добивался, честной службой, ну и интригами…. Куда без них? Так, вот, научился держать себя правильно в любой ситуации. Знаете, я есть натура, что-то между Аракчеевым и Кутайсовым.