Императорский воспитанник
Шрифт:
— Не понял. — Честно сказал Ким. — Но ему почему-то стало очень плохо…
Преподаватель литературы и риторики Мэтр Мортино появился как нельзя кстати. Оглядел аудиторию и суховато поинтересовался:
— А где Даниэль? — И не дождавшись ответа, недовольно поморщился. — Ну как, скажите, он собирается стать принцем-консортом с таким отношением к учебе! Или может, мальчик не здоров? — Тут же спохватился ворчливый, но не злой риторик.
— Кем становится? — Переспросил Ким, сделав круглые глаза. Он понял, что же его в Даниэле беспокоило. — Так это…это ОН жених???
— Ну естественно он. — Уже опять брюзгливо отозвался преподаватель, устраиваясь за кафедрой. — Других герцогов Даниэлей тут не было. Так, молодые люди. Поскольку вы здесь, займемся делом.
Красный, как рак, Эрик уткнулся в свою книгу и сидел тише мыши. Питер тоже заметно смутился. Ким тяжело вздохнул — опяяяяять влипли.
Вечером вся троица неуверенно топталась под дверью одной из комнат.
— Это точно тут? — Спросил Эрик, нервно поежившись.
— Тут-тут. — Недовольно отозвался Ким. — Вечно ты, Эр, со своим языком…
— Да я откуда мог знать! — В голос возмутился Эрик и тут же испуганно заткнулся, получив подзатыльник от Питера.
— Че руки-то распускать! — Все же буркнул он, потирая голову.
Возня за дверью и звонкие голоса, принадлежащие без сомнения «личным воспитанникам Ее Высочества», выдернули Даниэля из задумчивости. Он напрягся. Пришли поиздеваться? Как Герхард?
— Стучим? — Зачем-то еще раз переспросил Ким, уже занося руку и останавливаясь в последний момент.
— Да стучи уже! — Зашипел Эрик, и толкнул друга чуть сильнее, чем хотел. В результате Ким стукнул в дверь два раза — кулаком и лбом.
— Ой!!!
Первым порывом Даниэля было не открывать. Притворится, что его нет. Но тогда получается, что он струсил! Струсил перед мелкими двенадцатилетками. И как после этого встречаться с ними? А встречаться все равно ведь придется… Ну ладно… пусть только попробуют издеваться, пусть только попробуют! — с такими чувствами, ярко написанными у него на лице, Даниэль широко распахнул дверь.
— Что надо? — грубо спросил он у отскочившей от неожиданности троицы.
— Ой… — еще раз повторил держащийся за лоб Ким и заморгал длинными ресницами. А Питер пихнул в спину Эрика — ты виноват, вот теперь и давай…объясняйся! — Яснее ясного говорил его жест.
— Мы это… — Эрик чуть ли не первый раз в жизни не знал, что сказать. Он неловко протянул Даниэлю его книги, так и брошенные им в классе. — Вот…ну… — Он мялся, запинался, а потом выпалил:
— Извини, а? Ну мы же не знали, честно!
Даниэль еще раз обвел свирепым взглядом всю троицу. Но уже машинально. Потом сердитое выражение на его лице сменилось удивленным и даже растерянным. Он взял свои книги из рук Эрика, кивнул и стоял молча, не зная что сказать или сделать. Выходит, они и правда не знали… Ну, конечно! ОНА не стала им рассказывать про него. И это лишний раз подтверждало, что ей стыдно рассказывать про такого «жениха»
Ким как всегда, стоило ему почувствовать неловкость собеседника, выступил вперед:
— И вообще, ты не обращай внимания. — Сказал он, открыто глядя Дану в глаза и совершенно естественным жестом беря того за руку. Сокрушительному обаянию его улыбки не мог противостоять никто и никогда. — Рик просто глупость ляпнул, знал бы ты, что про нас самих в столице рассказывают! И…а можно мы в коридоре стоять не будем? — Он склонил голову к плечу и снова улыбнулся.
Даниэль редко испытывал чувства столь смешанные, как в эту минуту. Эти открытые простосердечные мальчишки заставляли его остро чувствовать собственное несовершенство, и в то же время… Его давно никто вот так не брал за руку. С тех самых пор как… А в компании Герхарда телячьи нежности были не в чести. Улыбка Кима была просто… просто обезоруживающей и Даниэль, сам того не желая, улыбнулся в ответ. И вдруг почувствовал, что не хочет сопротивляться. Посторонился, давая мальчишкам пройти в комнату.
Компания чинно вошла и несколько секунд благовоспитанно осматривалась. Потом чинность и благовоспитанность кончились — их всегда не хватало надолго. Как обычно, первым ожил Эрик — бочком подобрался к стене и ковырнул пальцем чернильное пятно, так и оставшееся на память о первых днях пребывания Каро в замке.
Пит, естественно, прилип к книжным стеллажам. Зато Ким успешно справился с общением за всех троих:
— Я тут тебе задания переписал…на завтра. — сказал он, вытягивая из кармана мятую бумажку с чернильными разводами.
— Спасибо… — смущенно кивнул Дан, никак не ожидавший такой заботы. И неожиданно для себя спросил — мэтры сильно ругались, что меня не было?
— Не, средне. — Успокоил Ким, шагнул мимо Дана, и за штаны оттащил Эрика от пятна — пока тот еще и дырку в стене не проковырял. — Мы сказали, что у тебя голова заболела.
В этот момент в коридоре послышался шум, а потом голос одной из старших служанок, которой Каро на время отъезда поручила присмотреть за троицей, пока Лан занят — чтобы ели, мылись, и укладывались вовремя. И теперь та громогласно обещала всяческие ужасы трем паршивцам, если через две минуты те не будут мыться и спать!
— О! — Глаза у Кима стали круглые и смешливые. — Это нас! Ну вы двое, пошли уже! — Питера тоже пришлось оттаскивать от книг, причем тот успел обзавестись трофеем — прижимал к груди толстенный том, словно родное дитя. Судя по выражению лица, он уже был там — в книге, и возвращаться не собирался.
— До завтра! — Ким еще раз пожал Дану руку.
— Ага, мы еще придем! — Обрадовал хозяина Эрик. — Можно он это почитает? — Он кивнул на Пита. — А то отобрать все равно сейчас не получится…мы отдадим!
И снова у Дана возникло ощущение, что подул легкий ласковый ветерок. Совсем как тогда вечером, когда он наблюдал за резвящейся компанией. Только теперь ветерок коснулся его самого. И Даниэль радостно пожал, протянутую ему руку, чувствуя, как окончательно теплеет на душе.
Каро неожиданно сильно соскучилась за эти два дня поездки. И что удивительно — не только по своей неугомонной троице и Лану. Соскучилась по старому замку, по таким удивительно домашним и уютным людям, в нем живущим — столичный лоск, он холодный, и даже слуги там другие. А еще она соскучилась по одному мальчишке, чего от себя уж точно никак не ожидала.