Императрица и время
Шрифт:
– В чём...
Одним движением он смахнул её бокал со стола на пол. Раздался звон бьющегося стекла - тонкий, нежный, как писк новорождённого волчонка.
– Хватит, прошипел он, и Орлана ощутила, как слетает с неё сон - в первый раз она слышала, чтобы начальник тайной полиции разговаривал с ней в таком тоне. Ей почти показалось, что за спиной воет и швыряется колючим снегом вьюга.
– Вас волнует, как я живу, или всё-таки то, что придётся разорвать указ?
– хладнокровно поинтересовалась Орлана.
–
– Аластар не смотрел на неё, сверлил взглядом матово блестящую поверхность стола, и Орлана не видела его лица.
Она снова откинула голову назад.
– Что вы предлагаете?
Голос Аластара был совсем бесцветным, будто вымерз в зимней ночи, и от него почти ничего не осталось.
– Нужно идти спать, через пару часов рассветёт.
Орлана обернулась и встретилась с Аластаром взглядами. Глупо было бы притворяться, что ничего не произошло, поэтому она только устало вздохнула:
– Оставьте меня, пожалуйста.
В углу за шкафом блестели остатки разбитого бокала и, наверное, растеклась по полу крохотная винная лужица.
Он выпрямился, несколько мгновений помолчал и резко развернулся на каблуках. Край серого плаща с красным подбоем мазнул по столу.
Рваный, громкий сон отпустил её, и Орлана открыла глаза. На полу и на измятой постели лежали полотна света. Она поднялась на локте и глянула в окно, на ясное голубое небо: солнце стояло уже высоко. Как она умудрилась так долго проспать? Как смогла пропустить уход Луксора? Орлана раздосадовано тряхнула головой - голова казалась неимоверно тяжёлой.
Ближе к утру она всё-таки сдалась и ушла спать. Уткнулась в спину отвернувшемуся Луксору и почти мгновенно отключилась, хоть и думала, что полежит всего пару часов. Не сразу, но она вспомнила, чем закончился вчерашний день, разговор с графом и его ультиматум - разум долго сопротивлялся тому, чтобы ещё раз осознать ловушку, в которую она попала.
Отчаянно борясь с сонной одурью, Орлана вскочила с кровати. Приводя себя в порядок, она только и думала о том, дождётся ли Ледвиг её пробуждения или сочтёт за оскорбление.
Привычные звуки из сада: шаги и окрики, привычный запах мёда в воздухе, привычное солнечное тепло на руках - всё это казалось сейчас эфемерным. Когда последняя шпилька воткнулась в волосы, руки Орланы почти не дрожали. Она замерла перед зеркалом, пытаясь взглянуть на себя со стороны. Что изменилось за последние полтора десятка лет?
Почти ничего, только залегли у уголков рта две морщинки - она слишком часто сжимала губы, сдерживая ненужные слова. Только поблекли глаза, а может быть, так казалось из-за игры утреннего света. Только потемнели волосы, из их цвета почти исчез оттенок меди. Выходит, почти ничего не изменилось.
...В приёмной, на обитых бархатом креслах её ждали Аластар, Анн и Ранон - наместник Ситрита. Орлана только подумала,
В его лице не было и напоминания о неприятном ночном разговоре.
– Моя императрица. Граф Ледвиг мёртв.
Орлана выдохнула - все слова, которые она собиралась сказать, слились в один вздох, больше похожий на стон. Анн за спиной Аластара прятал глаза. Зачем сюда явился глава касты учёных, разве для того, чтобы подтвердить смерть графа?
– Как это мёртв?
– переспросила она, требуя объяснений.
– Что с ним произошло?
В лице Аластара не было и доли сожаления о преждевременной смерти отца.
– Несчастный случай. Его разорвали волки.
Она прикрыла глаза, досчитала до пяти - дальше не хватило терпения.
– Если вы собрались здесь, чтобы порадоваться, то огорчу. Немедленно... немедленно выводите всё население из Грезо. Тех, кого сможем увести, разместить в других городах. Тех, кого не успеем, спрятать в убежищах. Может быть, всё обойдётся.
– А что случилось?
– несмело привстал со своего места наместник Ситрита. Орлана глянула на него, возникшего справа от Аластара.
– Думаю, на Грезо идёт снежный ураган. Или что он там успел изобрести... После смерти Ледвига заклинание должно было выйти из-под контроля.
Аластар скользнул по ней задумчивым взглядом, но кивнул и вышел. С Орланой остались только растерянный Ранон и Анн, который, казалось, отрешился от всех мирских проблем.
– Но я не понимаю, там ничего не было, развёл руками наместник, и его кукольно-детские глаза расширились.
– Обычное утро, небо ясное. Меня вызвали сюда, потому что сказали - какие-то проблемы.
Орлана смотрела на наместника и думала, что с ним-то как раз и вышла проблема. Так было заведено, что лидеров в провинциях выбирала она сама, и чаще всего, вверяясь подсказкам Аластара и членов Совета, не ошибалась, но в Ситрите вечно всё шло не так.
Ранон под стать своим огромным глазам так и остался куклой, которую быстро прибрали к рукам более влиятельные маги. Пока обстановка не накалялась, Орлана не предпринимала решительных действий и спокойно дожидалась конца его срока службы, да и вопросы старалась выяснять с другими должностными лицами.
– Пусть лучше я ошибусь, чем потом мы будем считать жертвы.
Её собственная сила, помноженная на магию Хршаса, о которой в Альмарейне почти ничего не знали, - Орлана не хотела даже предполагать, что получится в итоге. Её размотали, как клубок, зацепив за неосторожно выбившийся кончик нитки, и теперь она не смогла бы защитить даже саму себя, не то, что целую провинцию.
– Почему нам тогда нельзя как-то остановить это заклинание?
– тревожно вопросил он, в умоляющем жесте протягивая к ней руки - холёные ладони.