Императрица Орхидея
Шрифт:
— Конфуций, больше никаких поздравлений!
— Что же еще я могу сделать?
К вящему неудовольствию Су Шуня, я поспешила ответить Его Величеству.
— Я бы не стала уступать русским. Русские пытаются воспользоваться тем трудным положением, в которое мы попали благодаря англичанам и французам. Китай не должен давать повод думать, что он является легкой добычей для всех, кто хочет его съесть.
— Надеюсь, ты хорошо слышал, что она говорит? — спросил Его Величество. — Мы должны показать нашу силу.
Су Шунь кивнул–
— Да, Ваше Величество.
— Завтра же отправляйся
В полном замешательстве Су Шунь пожелал Его Величеству доброго здоровья. В то же время и меня он одарил на прощание свирепым взглядом. Было ясно, что проявленное ко мне уважение Сянь Фэна он рассматривает, как личное оскорбление.
И действительно, ему не понадобилось много времени, чтобы распустить обо мне разные слухи. Он предупреждал двор о том, что у меня неуемные амбиции и что я собираюсь со временем захватить трон. Особенно его происки удались в отношении консервативных представителей родовой знати, которые сообща выступили с протестом. Они побуждали Его Величество выставить меня из своей резиденции.
Принц Гун встал на мою сторону. Ему было прекрасно известно состояние ума его царственного брата. Без меня Его Величество вообще перестал бы являться во Дворец духовного воспитания. По мнению принца Гуна, гораздо большую опасность для государства представляли амбиции как раз самого Су Шуня.
Доктор Сан Баотянь рекомендовал Его Величеству соблюдать полный покой, и поэтому мы снова переехали в Большой круглый сад. Зима была в самом разгаре, поникшие и побуревшие растения лежали на земле, как замерзшие волны. Дул пронизывающий ветер. Замерзшие ручьи, петляющие по всему саду, напоминали разбросанные повсюду грязные веревки. Император Сянь Фэн сказал, что они напоминают ему кишки, которые вывалились из брюха убитого животного.
Наш покой был нарушен только однажды, когда со срочными новостями во дворец прибыли сразу оба: Су Шунь и принц Гун. Они подошли к кровати Его Величества с двух сторон и доложили, что англичане и французы требуют аудиенции.
Император сел на кровати:
— Я не могу их принять, потому что они собираются пересмотреть и подправить заключенные ранее договора. Что еще в них можно пересмотреть и подправить? Просто они ищут предлог для новой атаки.
— Но, может быть, вы все-таки даруете им аудиенцию? — настаивал принц Гун. — В данный момент очень важно просто поддерживать переговорный процесс. Моя комиссия «Цзюньли Ямен» сможет поработать в нужном формате, пока Вашему Величеству не станет лучше...
— Глупости! — тут же вспылил Су Шунь, указывая пальцем на принца Гуна. — Нам не нужны эти ваши заклинатели зубной боли!
Сянь Фэн поднял руку, чтобы успокоить строптивого министра. Ему было ясно, что двор в данной ситуации раскололся надвое, и каждый из присутствующих здесь высокопоставленных чиновников возглавляет свою партию, оппозиционную по отношению к другому.
— Аудиенция — это для них слишком жирно, — сказал Сянь Фэн. — Я не могу позволить варварам появляться в Пекине.
В комнату вошла обычная процессия из слуг и евнухов с чаем. Все они были одеты в необыкновенно красивые наряды. Вокруг меня все говорило о нерушимой славе и власти китайского императора Даже сверчки на садовых дорожках отличались здесь неуловимым благородством: толстые и зеленые, они плодились с большим достоинством, не в пример своим простым деревенским собратьям. И вот всему
— Но ведь иностранцы идут вместе с войсками, — напомнил брату принц Гун после некоторого молчания.
— Смерть им! — закричал Су Шунь дрожащим от гнева голосом. — Ваше Величество, настало время взять английского посла в заложники. Оказавшись в трудной ситуации, он будет вынужден отдать приказ об отведении войск назад.
— А что, если он откажется? — спокойно спросил принц Гун.
— Мы его обезглавим, — ответил Су Шунь. — Поверьте мне, если схватить предводителя, солдаты сдадутся. И тогда мы пошлем генерала Сянь Голинчина с представителями знамен, чтобы собрать головы варваров.
— Вы что, выжили из ума? — не выдержал принц Гун. — Английский посол — это всего лишь представитель своей страны. Схватив его, мы утратим в глазах мира свой высокий моральный статус. А нашим противникам дадим хороший предлог, чтобы начать новое вторжение
— Высокий моральный статус? — Су Шунь едва не расхохотался. — А каким статусом обладают варвары, если посмотреть на их поведение в Китае? Они выдвигают требования самому Сыну Неба! Как смеете вы выступать на стороне варваров! Кого вы здесь представляете: Его Величество китайского императора или королеву Англии?
— Су Шунь! — Лицо принца Гуна покраснело, руки сжались в кулаки. — Моя обязанность служить Его Величеству без обмана!
Су Шунь решительным шагом подошел к императору Сянь Фэну.
— Ваше Величество, принца Гуна необходимо остановить. Он обманул двор. Он и его тесть ведут переговоры уже долгое время. Основываясь на статьях договоров, а также на информации, добытой моими агентами, мы можем подозревать, что принц Гун получает от врагов взятки. — Су Шунь посмотрел на принца Гуна таким взглядом, словно собирался его испепелить. — Разве не вы вели дела с нашими врагами? Разве варвары не обещали вам, что, когда они войдут в Запретный город, то вы получите за это свою долю?
Вены на шее принца вздулись и потемнели, брови изогнулись домиком. Он прыгнул на Су Шуня, повалил его на землю и начал избивать.
— Прекратите! — закричал император Сянь Фэн. — Что за манеры! Я разрешаю Су Шуню говорить все, что он считает нужным!
Слова императора сразили принца Гуна наповал. Он опустил руки и бросился перед Его Величеством на колени.
— Мой царственный брат, — сказал он. — Мы ничего не достигнем, если схватим посла. Клянусь своей головой. Тем самым мы только усугубим наше собственное положение. Вместо того, чтобы повернуть назад, они пошлют к нашим берегам флот. Поверьте мне, я долго изучал ситуацию и знаю их образ действий.
— Разумеется, — пробормотал Су Шунь, поднимаясь на ноги и отряхивая платье. — Слишком долго, чтобы установить с ними связи и забыть о том, кто вы такой.
— Еще одно слово, Су Шунь, — сжав зубы, произнес принц Гун, — и я вырву у вас язык!
Несмотря на все предупреждения Гуна, был выпущен эдикт о захвате английского посла. После этого в течение нескольких дней в Запретном городе царило спокойствие. Пекин отреагировал на новости с большим энтузиазмом. Все восхваляли Су Шуня как героя. Однако вслед за этим едва ли не немедленно пришли донесения о том, что вдоль береговой линии начались новые атаки иностранцев. Бумаги, присылаемые Его Величеству с границы, пахли порохом и кровью. Скоро этих бумаг стало так много, что у меня не хватало сил их просматривать. Они кипами громоздились вдоль стен. Ситуация разворачивалась в точности так, как предсказывал принц Гун.