Императрица поневоле
Шрифт:
— Если кому есть что сказать, давайте, не стесняйтесь, — раздался голос лорда Карнуэла, — а не кидайтесь друг на друга, словно бешеные псы.
— Ты хоть и уважаем, среди нас, Карнуэл, но не забывайся, — ответил ему кто-то.
— А я и не забываюсь, — спокойно ответил отец Родэрика, — каждый из вас стучит себе в грудь, утверждая, что он самый достойнейший, только что вы для этого сделали. Кто может похвастаться своими заслугами перед империей? Ты — Фавин, или может ты — Маркус? Ах, да, на последнем празднике солнцестояния вы оба выпили больше всех эля. В этом ваша заслуга перед отечеством?
Послышалось чьё-то громкое сопение, а затем глухой удар об пол.
— Попридержи свои силёнки, Маркус, — прорычал лорд Карнуэл, — а то в следующий раз жалеть не буду, зашибу с одного раза.
Вновь раздался шум потасовки, и в это же время я вошла в огромный зал, украшенный мозаиками, по сторонам которого стояли статуи богов.
В самом центре несколько мужчин усердно работали кулаками, разбивая лица противников в кровь.
— Прекратите немедленно, похоже, вы забыли, где находитесь, — звук моего голоса пронёсся по храму, отразившись от его купола.
— Это кто ещё такая? — задал вопрос неизвестный мужчина, уставившись на меня подбитым глазом. — Кто притащил с собой ребёнка?
— Леди Камилия! — удивлённо воскликнули несколько знакомых лордов одновременно.
— Рады вас видеть в полном здравии, принцесса, — послышался голос Карнуэла.
Некоторые что-то недовольно зашептали, но остальные меня встретили с улыбкой.
— И что же здесь надо многоуважаемой принцессе, — язвительно поинтересовался тот, который заметил меня первым.
— А многоуважаемая принцесса, здесь надеялась встретиться со своими лордами, чтобы призвать их выступить на защиту границы, тем самым отдать долг империи, — спокойно ответила этому выскочке.
— Шли бы вы отсюда, деточка, — фыркнул тот, — когда взрослые дяди обсуждают свои дела, маленьким здесь делать нечего.
— Похоже, вы забываетесь, лорд, — ледяным тоном, отрезала я, и в моих ладонях, в тот же миг, зажглось магическое боевое заклинание, в виде двух больших огненных шаров, — моё имя Камилия тер Деллаарон, я законная наследница императорского рода, а не как вы выразились — деточка, так что будьте любезны оставьте свои колкости для других.
Черныш, спокойно стоявший всё это время возле меня, вздыбил шерсть на загривке, припав к полу, и оскалил пасть, отреагировав на моё состояние. Я не стала его успокаивать: пусть немного порычит, для пущего эффекта.
Нахал, хотел что-то ответить, но рядом стоящий с ним мужчина, одёрнул его.
— Приношу свои извинения леди, за поведение моего эмоционального брата, — сказал он, склонив голову в почтении, — уверяю вас, подобного больше не повториться.
— Надеюсь, — кивнула, мысленно выдохнув, и развеяла заклинание, — итак, вернёмся к проблемам защиты границ. Но сперва, хотелось бы знать, кто из вас признаёт за мной право главенствующего голоса в решении основных вопросов, касающихся империи?
— Кто дал вам это право? — раздался недовольный старческий голос. — Вас же не возводили на престол, как императрицу, если мне не изменяет память.
— Это право дала мне моя кровь, переданная от отца, — отыскав глазами щуплого старика, ответила я, добавив голосу резкости. — Может, есть желающие это оспорить?
Желающих не оказалось.
— Что ж, тогда вернёмся к более важным вопросам, нежели выяснение отношений, — уверенно произнесла я.
После того, как я сказала, что нападение планируется у перевала «Тропа великанов», из общих восклицаний, поняла — мне не верят. Перешёптываясь между собой, лорды стояли на своём, утверждая, что его и летом с трудом можно преодолеть, а уж осенью, когда настаёт пора дождей, он становится совершенно непроходимым. Даже когда я начала говорить, что факты достоверны, нашлось немало желающих высокомерно фыркнуть по этому поводу, особенно когда не раскрыла — кто был источником информации, но семью Элерандиэля впутывать не хотелось.
— Есть другие предположения? — спросила, глядя на особо возмущающихся, которые тут же притихли. — Похоже, других версий нет. Пожалуй, в этом вопросе я воспользуюсь своим правом, поскольку уверена в том, что говорю. Так как в нашем деле появились союзники, предлагаю пригласить их сюда, для составления общего плана взаимодействия.
Упоминание о союзниках оказалось для лордов полной неожиданностью, возможно, кто-то бы и начал возмущаться, утверждая, что мы в них не нуждаемся, но спустя миг, в большой храмовый зал, величественно вошли четверо. При виде наследных принцев и воинственно настроенной Таканы, те немногие, кто ещё проявлял недовольство, стали вести себя тише воды, ниже травы, и я была этому очень рада. Напряжение, которое испытывала во время разговора с лордами, выматывало невыносимо, но я держалась как могла, уговаривая себя, что всё идёт просто замечательно и какая-то пустяковая усталость — это мелочь, по сравнению с достигнутым результатом.
Оставшийся день разрабатывался план совместной военной операции. Вернее разрабатывали Эл, Тхар и Арэн, создав при помощи магии стол и разложив на нём карты, остальные лишь усиленно кивали в знак согласия на все их предложения: спорить с ними желающих не нашлось. В итоге все разошлись уже поздно вечером, относительно довольные друг другом: парни умели произвести положительное впечатление, если им это было нужно.
Весь следующий день прошел, как в тумане, чувство тревоги не давало мне покоя, преследуя ежеминутно. Я, как могла, отмахивалась от него, загружая себя работой, но оно не проходило, становясь только сильнее. В итоге, когда наступила ночь, я не могла заснуть, нарезая круги по комнате, не понимая, что со мной происходит. Я говорила сама себе, что мы всё предусмотрели… Но, так ли это было на самом деле?
Горные вершины, покрытые снегом, утопали в тяжёлых облаках. В любой другой день душа бы радовалась, от такой величественной красоты, но только не сегодня. Всего час назад Элерандиэль переправил нас с Таной через портал в это уединённое место. Отсюда хорошо просматривался перевал, но было достаточно далеко, поэтому он посчитал, что здесь вполне безопасно для лагеря.
По центральному тракту тянулись вереницы фургонов полные женщин, детей и стариков из местных селений. Мужчины предпочли остаться защищать свою землю, хотя им и предлагали уехать вместе со своими семьями, но они заявили, что никогда не отмоются от позора, если убегут, словно шелудивые собаки, из родных мест, когда те нуждаются в защите, хотя никто из них не владел магией и даже не держал в руках меч. Это были обычные селяне, но в их сердцах горел такой огонь, который был способен смести всё на своём пути. Я уважала этих людей, уважала их мнение, но всё же считала, что каждый должен заниматься своим делом: пахарь — возделывать землю, воин — защищать границы. Только данный случай был не из тех, когда можно воспользоваться собственной властью и отправить их с остальными — я понимала это, поэтому не настаивала. Как говорила моя мама: «Мужская гордость слишком хрупка: с ней надо быть осторожнее, чтоб не сломать. В тех делах, которые касаются её проявления — давление неприемлемо».
Грустно вздохнув, я подняла к глазам увеличитель — артефакт позволяющий видеть удалённые, на большое расстояние, предметы и посмотрела на горы, снова поддавшись тревоге. Взгляд скользил от вершины, вдоль склона к подножию и обратно. Внезапно что-то привлекло моё внимание. Усилив заклинанием резкость, присмотрелась внимательнее, и не поверила своим глазам: по подножию всего горного хребта, одна за другой, стали появляться дыры, из которых, словно тараканы, повалили гоблины. Будто пробки из бутылки вылетали огромные куски горной породы, открывая тем дорогу.