Императрица поневоле
Шрифт:
— Предупредить? Твоя жена сделала всё возможное, чтобы этого не произошло, — воскликнула леди. — Ты никогда не пытался узнать, что стало с твоим отцом? Почему он отправился на тот злосчастный перевал и не вернулся? Ты решил, что я бросила тебя? Уверена — это так же была её идея. И что же она наговорила, какая из версий показалась тебе более правдоподобной?
— Что ты увлеклась человеком, поэтому и ушла от нас, не сказав ни слова, — во взгляде лорда проскользнуло понимание, — поэтому я и заключил сделку с гоблинами, чтобы уничтожить этих проклятых людишек, которые отобрали тебя у меня.
— Тоже была её идея? — поинтересовалась она.
— Не
— Родной мой, для матери её дитя остаётся ребёнком даже тогда, когда тот стал уже взрослым, — полупрозрачный силуэт приблизился к стоящему на коленях эльфу и протянул к нему руки, желая коснуться лица, по которому, прокладывая мокрые дорожки, катились слёзы. — Неужели ты думаешь, что я могла оставить тебя без своей материнской поддержки, из-за какого-то увлечения? Нет, такого не было. Зато я до сих пор, прекрасно помню вкус яда, в бокале с вином, полученным из рук твоей жены.
— Не может быть! — выдохнул эльф. — Но почему?
— Потому что я, не смотря на горе, живущее в моём сердце, пыталась разобраться в исчезновении твоего отца, и пришла кое к каким выводам. Только вот поделилась ими ни с тем, с кем следовало. Ведь именно после его исчезновения ты получил наследный титул и всё причитающееся к нему. Вряд ли ты знаешь, что твоя жена, плод страсти человеческой девушки и эльфа. Она росла в глухой деревушке, недалеко от Северных гор, где над ней часто издевалась деревенская ребятня, строя козни, из-за того, что она не такая как они. Да, дети могут быть и такими, когда дело касается того, кто отличается от них. Именно тогда она возненавидела весь людской род, и поклялась отомстить им. Сбежав из деревни, она попала в пещеры, где гоблины покланялись своему тёмному богу Кархашу, там и была заключена сделка на крови, которая повлекла за собой все последующие события. Ей, с помощью тёмной магии, давалась сила убеждения и немного удачи, что с её врождённой красотой было сильным оружием, в обмен на это, она поклялась в верности Кархашу. Добравшись до нашей столицы, Лурдэния выбрала себе жертву, способную обеспечить её тем, к чему она стремилась — деньгами, властью, уважением сильных мира сего. Этой жертвой стал ты, сын.
— Значит, из-за этого она уговаривала меня не посещать священную рощу, боясь, что там мне откроется вся правда, — лорд с ненавистью уставился на свою жену. — Мама, как тебе удалось это всё разузнать?
— В нашем мире нет тайн, всё, что известно одной душе, доступно и остальным, — улыбнулась та. — Оказалось, что своего кровного отца, Лурдэния, отыскав, первым отправила в мир иной, пылая жаждой мести, от него я и узнала, недостающие факты. Теперь ты понимаешь, какую ошибку совершил, предав истинных друзей?
— Да, понимаю, — обречённо кивнул лорд, но, внезапно поднявшись с колен, расправил плечи, взглянув на императора, — и… сожалею. Я готов понести наказание.
— Да будет так! — откликнулся тот. — С Лурдэнией я разберусь сам, но сперва надо основательно покопаться в её памяти, что же касается тебя… Думаю, только смерть может искупить все твои злодеяния, но решать не мне. Среди нас есть та, кому ты причинил больше всего страданий — ей и выносить приговор. Что скажете, принцесса Камилия?
От неожиданности я не сразу нашлась с ответом, хлопая в растерянности ресницами, поэтому мне на помощь пришёл Эл.
— Знаю, это не просто, — развернув меня к себе, сказал он, заглянув в глаза, — но такова доля всех правителей. Ты можешь, как казнить, так и помиловать, но прежде чем озвучить своё решение, взвесь все «за» и «против», ведь от этого зависит не только его жизнь, но и жизни других.
Я понимала всю ответственность, возложенную на меня, но лишать, кого бы то ни было жизни, оказалась не готова. Неожиданное решение, возникло само собой.
— Я, думаю, у него есть шанс на исправление, — начала я, взглянув на его мать, — для этого надо только возобновить связь со своим родом. Посему, думаю, что заключение на пару десятилетий в родовой священной роще будет достаточным наказанием. Предки быстро там вправят ему мозги.
Сказать, что все были удивлены моему решению, это не сказать ничего, но высказываться против никто не стал.
— Весьма мудрое решение, — улыбнулась леди Ильнира, — я горжусь тобой, девочка. Хранители рода позаботятся, чтобы место оставалось закрытым, как от чужеродного проникновения из вне, так и наоборот. Лонэрд никуда оттуда не денется.
В ту же минуту император, с помощью хранительницы, открыл портал, в их священную рощу, пообещав, что проследит, за исполнением приговора.
— Принцесса, — остановившись перед мерцающим проходом, окликнул меня лорд Лонэрд, — чтобы хоть немного сгладить свою вину, хочу предупредить, что в ночь полнолуния, которое будет через три дня, на северо-востоке, там, где находится перевал, именуемый вами «Дорогой великанов» гоблины предпримут наступление. В том месте много мелких деревень. Защити свой народ! А насчёт твоих родителей… я действительно не знаю, где они. Каким-то образом твоему отцу удалось преодолеть влияние зелья. В последний раз я видел его открывающим порталы — в один из них он занёс тебя, в бессознательном состоянии, затем, вернувшись, в другом скрылся с женой. Я не успел его остановить. Твоё местоположение нам удалось отследить только чудом, и то, благодаря тому, что я поставил на тебя тёмное заклинание, их же, мы потеряли.
— Лонэрд, — неожиданно окликнул его Эл, — заключить брачный договор с родом Дэллааронов — это тоже твоё решение?
— Нет, — усмехнулся тот, — твой отец настоял на этом, веря, что данный союз будет во благо обоим народам. Я же, сперва, хотел женить тебя на своей дочери, пока моя жена, не убедила меня, что править самому намного приятнее.
После того, как за Лонэрдом закрылся портал, я попросила Эла, чтоб тот вернул меня домой к лорду Сарушу. Императорской чете моя просьба пришлась не по нраву, это стало понятно по недовольству на их лицах, но в тот момент мне было абсолютно безразлично кто, что подумает. Я не чувствовала себя обязанной им, и исполнять чьи бы то ни было прихоти не собиралась. Перечить мне не стали, возможно, из-за того, что видели моё состояние. Я находилась на грани: ещё бы чуть, и нервное перенапряжение дало о себе знать, а посему, меня благополучно решили переправить в гостиную к ректору, заверив в искренней симпатии и дружеском расположении.
Элерандиэль, извинившись и чмокнув меня на прощание в щёчку, остался с родителями и Ниэлем, решать вопросы, касающиеся выявления предателей, затесавшихся в ближний круг императорской семьи: наверняка такие ещё имелись. Если честно, я была этому только рада: хотелось лишь одного — погрузиться в тёплую воду по самые уши и, затем, постараться заснуть, отодвинув на потом все заботы и проблемы, которых оставалось ещё предостаточно.
Ступив на пол ректорской гостиной, выдохнула с облегчением: только здесь я чувствовала себя как дома.