Империя Инфернум. Кротус
Шрифт:
К лицу подступила кровь, и я почувствовала, как мои щеки заалели.
– Не подведи его, Нирель. Кто знает, чем обернется для Оливиума новое предательство.
– Я никогда не предам его, Тулек. Я люблю его всей душой. Нет такой силы, что могла бы оторвать меня от него, – выпалила я.
– Однажды ты уже сбегала в Криелти, – надавил он на живое.
– Но и ты препятствовать не стал, а наоборот.
– А мне не важно, кто от него уйдет. Ты ведь сама этого хотела. Никто не принуждал и не останавливал. Я всегда буду рядом с другом и поддержу его.
– Это было моей самой страшной ошибкой, и я раскаиваюсь в том, что причинила ему боль. Больше этого не повторится.
– Хорошо бы, – улыбнулся Тулек, а я уже успела сплести венок. Опустила его на голову шантаи и улыбнулась в ответ.
– Так и будет. Я вернулась для того, чтобы быть с ним навсегда. Чтобы быть счастливой и дарить счастье.
Тулек поднялся с покрывала, посмотрел на небо и проговорил:
– Скоро начнется буря. Пора возвращаться в Маскулайн.
– Хорошо, – подчинилась я и позвала Келеара.
Глава 6
Кирон
Я сидел в своих покоях за столом и перебирал бумаги, которые поступили в Инфернум за время моего отсутствия. Тут же наткнулся на прошения гарпи с пометкой «не исполнять». Отложил их в сторону и начал изучать другие занятные документы. В руки попала интересная бумага от императора Криелти Аскорна. Я уже забыл о прошлом, что связывало нас. Обида и боль настолько прожигали мою душу, что я решил их отпустить. Поместил страшные воспоминания в коробку и убрал в дальний угол сознания. Эта война должна была когда-то закончиться. Ее закончила Нирель и пусть так будет всегда. Она разрушила стену внутри меня, показала, что женщина может искренне любить, иначе не вернулась бы в Инфернум. Подарила мне сына и себя. Я хотел жениться на ней, как когда-то мой отец на матери. Наши нынешние законы это позволяли. Я хотел сделать все красиво и неожиданно. Порадовать свою женщину. Устроить грандиозную свадьбу. Такую, чтобы гудела вся империя. Для этого начал читать историю Криелти, где это было в порядке вещей. Их красивые обряды завораживали, и мне хотелось добавить в них что-то новое, что-то свое и подать пример тем, кто захочет сочетаться узами брака на законных основаниях.
И все же память окунала меня в события детства. Хотя я и уничтожил законы Иагона, которые собственноручно писал отец, я помнил торжества по случаю свадьбы. Воссоздать нечто подобное будет не трудно. Тем более учитывая то, что Инфернум и Криелти в хороших торговых отношениях. Я уже представлял, как улицы Маскулайна до отказа наполнятся цветами, как заработают все фонтаны, разливая скуму каждому, кто захочет напиться. Как бурты выстроятся в ряд, держа на рогах арку из зеленых растений. И все это для нее. Лучшие наряды, лучшая еда. Лучший день для того, чтобы она стала по праву моей. Моей не только для меня самого, но и в глазах каждого жителя империи.
И вот я вновь погрузился в чтение обрядов Криелти. По их обычаям будущий муж должен был найти свою возлюбленную, заточенную в лесу в огромном цветке, созданном специально для церемонии из металлических пластин. Склонившись над суженой, он должен надеть на ее голову убор витиеватой формы, усыпанный камнями. Если женщина вышла из цветка, то согласна выйти замуж за мужчину, что надел на нее венец. Потом мужчина берет ее на руки, сажает на мидиши и везет до дома, в котором планирует ее поселить. Босая, лишь в одних кружевах невеста ступает по полу дома и если заходит в покои жениха, то жилье пришлось ей по нраву, и она согласна зачать ребенка на предложенной постели.
Оставшись наедине, мужчина омывает ноги своей любимой в благоухающей лохани. После первой ночи любви, будущая жена должна отрезать прядь своих волос и положить ее на порог комнаты. Это значит, что все случилось и ей понравилось. Тогда она окончательно готова к замужеству и пути обратного уже нет. Она обязана хранить верность своему избраннику до конца своих дней, как и он ей. И вот тогда начинается пышная церемония, которая проходит по-разному у определенных сословий.
Такой обычай пришелся мне по вкусу, и я начал писать новый закон, который подробно описывал обряд бракосочетания. Когда закончил, то решил пролистать бумаги до конца. Вдруг наткнулся на неведомую вещь, о которой даже не подозревал. Согласие на брак с дочерью Аскорна с моей личной подписью и печатью Инфернума!
От такой неприятной неожиданности я откинулся на спинку стула и почесал лоб. Никак не мог вспомнить, когда вообще мог подписать подобное.
Мама! Она творила свои дела за моей спиной, списав меня со счетов! Больше этого не будет!
Я схватил бумагу, едва сдерживая себя, чтобы не разорвать ее и вышел в коридор. Окликнул Милта и приказал привести Айдис в мои покои.
Через некоторое время нагил вошел в комнату и развел руками.
– Госпожи нет в замке. Она уехала вслед за госпожой Нирель.
Меня накрыла непреодолимая злость. Я еще крепче сжал бумагу, вышел из замка и направился к воротам, где встретил Нирель, Тулека и Келеара. Сын сиял от счастья и даже пошел ко мне на руки, когда я снимал его с бурта. Он пытался мне что-то рассказать, но я не понимал половины. Нирель обняла меня и прижалась к груди, касаясь пальцами щеки сына.
– Кирон, нам понравилась прогулка. Отпусти нас завтра в Силву. Я хочу увидеть мать.
– Хорошо, но я поеду с вами, и это не обсуждается.
– Да! – закричал Келеар, – Баба!
– Да, сынок, поедем к твоей бабушке. Не видела Айдис в лесу? – обратился я к Нирель.
– Нет. А должна была?
Как только она договорила, мать появилась в воротах верхом на своем бурте. Волосы растрепаны, подол платья оборван. Я обвел ее взглядом и проговорил:
– Пойдем, нам надо серьезно поговорить наедине.
Она кивнула и спрыгнула с бурта. Мы шли к замку нашей большой семьей и молчали. Только щебет Келеара, который рассказывал на ломаном детском языке о красоте растений, развеивал тишину. Мать явно раздражали его разговоры, и я вспомнил этот взгляд. Я уже видел его давным-давно. Отрешенная холодность по отношению к ребенку. Больно закололо в груди. Где-то в глубине души я надеялся, что мой сын станет для нее объектом обожания и получит ту любовь, которой не получил я. Ту любовь, которую она растрачивала на любовника, не замечая собственного сына. Чуда не случилось. Все то же презрение и хладнокровие.
Нирель ушла в покои Келеара кормить и укладывать сына спать, а мы с Айдис вошли в мои. Я предложил ей присесть и пододвинул стул. Она поправила волосы и грациозно опустилась на стул. Скрестила ноги и облокотилась о стол. С громким шлепком я ударил ладонью по дереву и расправил листок бумаги.
– Что это?!
Мама мельком взглянула на бумагу и заулыбалась.
– Ты разучился читать? У тебя свадьба на следующей неделе.
– Как?! Я ничего не подписывал!
– Подписывал, Кирон, – отчеканила мать. – Конечно, ты много чего не помнишь, ведь вечно пребывал в эйфории от скумы! Отказ от замужества будет сулить нам новой войной. Необходимо породниться с Криелти и навсегда забыть о распрях.