Империя смотрящего
Шрифт:
— Что все-таки представляют собой эти всемогущие люди?
— На эту тему мы с ним никогда не разговаривали, но по своим каналам мне удалось узнать, что они входят в какое-то секретное подразделение. Кажется, ФСБ. Точно сказать не могу.
— Стрельба по «Российскому ковчегу» — это их рук дело?
— Да.
— Они хотели устранить Беляева?
— Насколько мне известно, да!
— Это они устранили Покровского?
— Да, это их рук дело.
— Какую цель преследует Шадронов?
— В
— У него есть для этого серьезные основания?
— Да. Часть акционеров уже перекуплена и находится в его власти, на других он имеет серьезный компромат. Так что крепко держит их в узде. Третьи просто его боятся и без его согласия не сделают и шагу.
— Он лично хотел руководить этими компаниями?
Слободин отрицательно покачал головой:
— Нет, через подставных лиц. Кандидатуры уже были подобраны.
— Тебе приходилось встречаться с человеком, через кого Шадронов проводил свои акции?
— Ни разу! — без малейших колебаний ответил Слободин. В искренности сказанного сомневаться не приходилось. — Хотя мне известно, под каким псевдонимом он работает.
— И под каким же?
— Петр Сидорович.
Маркелов с Карасевым невольно переглянулись.
— У тебя не было желания увидеть этого человека?
— Подобное любопытство может стоить головы. Хотя, признаюсь, был соблазн, но я его вовремя подавил.
— Как ты с ним связывался?
— Обычно информацию для него я оставлял в «почтовом ящике».
— Та-ак, и что же было дальше?
— Ее «снимали» почти сразу же. Сразу же начинали и действовать. Во всяком случае, результаты их деятельности можно было частенько увидеть на экране телевизора. По странному стечению обстоятельств пропадали и погибали именно те люди, кто представлял для Александра Степановича наибольшую опасность.
— Ходят слухи, что его выдвинут в премьеры.
— Основания к этому имеются. Так что в ближайшие месяцы борьба обострится еще больше. Премьер-министр — фигура публичная, он всегда на виду, а потому на его кителе будет заметна каждая капля грязи…
— Точнее, крови.
— Возможно… Поэтому он должен выглядеть безупречно.
— Что стало с Лизой?
— Ее больше нет.
— Это следует понимать, что вы ее убрали как ненужного свидетеля?
Кадык Слободина судорожно дернулся:
— Этот вопрос к Петру Сидоровичу… Под угрозой стояла вся операция.
Маркелов сунул пистолет в карман. Он не раз наблюдал, как на многих находит красноречие, стоит только навести на них ствол пистолета. Сейчас был тот самый случай.
— Хорошо. Ты меня убедил. Что с ним делать? — Маркелов посмотрел на Андрея, который, опершись об ограду, отстраненным взглядом смотрел перед собой. Хотя что он, собственно, может там увидеть? Разве что покосившиееся кресты.
— Пускай идет на все четыре стороны! — хмыкнув, сказал Андрей. — И пускай портфель свой забирает. Если начнет брыкаться, так я наш разговор записал, — он вытащил из кармана диктофон. — А теперь проваливай!
— Да, да, сейчас, — Слободин заковылял от страшной ямы.
Местность он не знал, потому что двигался как раз в противоположную сторону от дороги.
— Что ж, пойдем и мы, — вздохнул Маркелов. Зябко поежившись, он добавил: — На меня все эти кладбища как-то очень уж угнетающе действуют. Знаешь, что меня удивляет? — Маркелов распахнул дверцу.
Карасев привычно устроился на водительском кресле.
— Что?
— Куда подевался Круглов? От него уже третий день ничего нет.
— Может, загулял? Теперь нам известно, что он подвержен некоторым слабостям.
— Слабости, разумеется, есть, но он даже ни разу не опоздал на работу. А тут не объявляется целых три дня. Тебе не кажется это странным?
Карасев развернул автомобиль.
— Да, что-то на него не очень похоже…
Походка у Слободина была тяжелой, шел он медленно, будто бы пьяный, спотыкаясь. Он сутулился, будто взвалил на свои плечи тяжелый груз. Даже в росте уменьшился.
— У меня такое чувство, что мы его вообще никогда не найдем.
— Вы думаете, что он останется за бугром? — живо поинтересовался Андрей.
— Вовсе нет, я думаю, что он свалил туда, откуда не возвращаются.
Маркелов вновь посмотрел на Слободина. Ничего интересного, но какая-то непонятная сила заставляла его смотреть в его сутулую спину. От всего облика Слободина веяло какой-то обреченностью. Уж не покосившиеся ли кладбищенские кресты добавляют грусти?
Маркелов отвернулся, и в этот момент прозвучал взрыв. Автомобильные стекла приглушили грохот. Было похоже на выхлоп автомобиля.
— Господи! — невольно выдохнул Маркелов.
То, что еще несколько мгновений назад было Слободиным Стасом Петровичем, теперь представляло собой бесформенные куски человеческой плоти, разбросанные в радиусе пятидесяти метров. На том месте, где стоял Слободин, земля дымилась. Виднелись какие-то желтые куски. Маркелов даже не сразу сообразил, что это разорванный в клочья портфель.
Андрей заглушил двигатель.
— У него в портфеле было управляемое взрывное устройство, — негромко, словно опасался, что его услышат, сказал Маркелов. — Ты представляешь, если бы взрыв произошел парой минут раньше.