Империя ученых (Гибель древней империи. 2-е испр. изд.)

Малявин Владимир Вячеславович

10 Сходная оценка приписывается сановнику Цяо Сюаню (ум. в 183 г.), о котором Цао Цао хранил добрую память. Наконец, в «Разных речениях» Сунь Шэна (IV в.) имеется другой вариант отзыва Сюй Шао: «Вы способный подданный во времена порядка и порочный герой смутного времени» [Шишо синь-юй, с. 100]. Эти разночтения напоминают нам, что подобные оценки были прежде всего политическим капиталом и их могли подделывать или перекраивать по своему вкусу.

11 Отзыв Фань Пана каноничен и восходит к трактату «Ли цзи». Данная формула была популярна в ханьскую эпоху и прежде.

12 Речь собеседника Чжу Луна вдохновлена традиционной для китайской культуры идеей зависимости душевных качеств людей от природных условий их родной местности. Считалось, что, хотя милость Неба «беспристрастна», благодатный климат, плодородная почва, неровный рельеф, особенно соседство «гор и вод», благоприятствовали сгущению космической Силы и тем самым – рождению «выдающихся мужей». «Среди гор и вод не обязательно должны иметься выдающиеся мужи, выдающиеся мужи не обязательно должны быть среди гор и вод», – утверждал позднеханьский чиновник, защищая своего протеже, столичного уроженца [Хоу Хань шу, цз. 56, с. 14а].

13 О политической подоплеке позиции Кун Жуна см. ниже. По мнению Тан Чанжу, Хэ Янь выступал против рвавшегося тогда к власти дома Сыма, который происходил, если следовать административному делению позднеханьской империи, из Цзичжоу [Тан Чанжу, 1955, с. 297].

14 Кун Жун, будучи правителем тамошней области, приказал назвать родную деревню Чжэн Сюаня его именем, воздвигнуть в ней высокие ворота и расширить ведущую к ней дорогу [Хоу Хань шу, цз. 35, с. 18б].

15 Известны аналогичные примеры, относящиеся к более раннему времени, причем без всякой «идейной» подоплеки, которую ищет Ё. Кавакацу. Так, в конце правления Ван Мана некто Сюнь Жэнь из Тайюаня раздал десятимиллионное состояние отца родичам и стал жить отшельником. Однажды в его округу вторглись сюнну, но, «прослышав о славном благочестии Жэня, решили не входить в деревню рода Сюнь» [Хоу Хань шу, цз. 53, с. 2б]. Нечто подобное сообщается о современнике Сюнь Жэня, отшельнике Чжоу Дане: некие «мятежники» разграбили все города в его родной области, не тронув только его селения [Хоу Хань шу, цз. 83, с. 7а]. В другом случае повстанческие войска из Тайшаня (середина II в.) условились не грабить уезд, где начальствовал известный своими добродетелями чиновник [Хоу Хань шу, цз. 62, с. 15б]. Примечательно, что в надписи на памятной стеле Цао Цюаня особо отмечается, что во всей округе только уездный город, управлявшийся им, не пострадал от «желтых повязок» [Ван Фангань, 1968, с. 609].

16 Отношения между «славными ши» и «желтыми повязками» представлены в искаженном свете и в работе Чжэнь Чжиюня. Утверждая, что среди оппозиционных евнухам служилых людей было немало втайне симпатизировавших мятежной секте, Чжэнь Чжиюнь цитирует высказывания чиновников – современников восстания. В одном из них, принадлежащем противнику евнухов Лю Тао, говорится о нежелании местных властей доносить двору о деятельности Чжан Цзюэ. Перевод Чжэнь Чжиюня гласит: «Чиновники только говорили между собой о Чжан Цзюэ, а что до его злодейских планов, то они и слышать об этом не хотели» [Chen Chi-yun, 1975, с. 36]. Чжэнь Чжиюнь чересчур вольно обращается с оригиналом. На самом деле в тексте сказано, что люди Чжан Цзюэ проникли ко двору и нашли там сообщников, тогда как «в округах и областях это замалчивали, не желали об этом слышать и только обсуждали между собой, не осмеливаясь доложить открыто» [Хоу Хань шу, цз. 57, с. 12а]. Лю Тао явно намекает на тайные сношения «желтых повязок» с евнухами и пытается оправдать бездеятельность местных властей, запуганных террором гаремных служителей. Чжэнь Чжиюнь приводит также слова другого сановника, Ян Цы, будто бы заявлявшего, что, «хотя Чжан Цзюэ пошел по ложному пути, его зовут великим мудрецом» [Хоу Хань шу, цз. 54, с. 26б; Chen Chi-yun, 1980, с. 36]. В данном случае перевод Чжэнь Чжиюня и вовсе неверен. Ян Цы говорит не просто о «ложном пути» Чжан Цзюэ, но о том, что тот «исповедует еретическое учение» (цзо дао). Так в ханьском Китае называли всякие магические обряды и вероучения, которые могли быть истолкованы как вызов священной власти императора или угроза его персоне. Обвиненных в приверженности к «цзо дао» предавали смертной казни. Иной оценки религии Чжан Цзюэ от конфуцианского сановника и не приходится ожидать. Во второй части фразы Ян Цы речь идет скорее всего о самозванстве Чжан Цзюэ, взявшего себе титул «Великого мудреца Доброго учителя» (Да-сянь Лян-ши). Наконец, Чжэнь Чжиюнь ссылается на хронику Сыма Гуана, где под 183 г. сообщается, что провинциальные власти «не понимали» истинных намерений Чжан Цзюэ и говорили, что «Цзюэ проповедует доброе учение (шань дао) и чтим людьми» [Цзычжи тунцзянь, с. 1864]. Данная фраза восходит к тексту биографии Хуанфу Суна у Фань Е, где сказано, что Чжан Цзюэ «заговоренной водой и заклинаниями лечил болезни, и больным становилось лучше. Народ верил ему. Тогда Цзюэ разослал на четыре стороны восемь учеников проповедовать доброе учение (шань дао), и те повсюду обманывали и соблазняли людей в течение более чем десяти лет» [Хоу Хань шу, цз. 71, с. 1б]. Очевидно, речь идет просто о магическом искусстве Чжан Цзюэ – толкование, вполне допустимое с точки зрения семантики иероглифов. Это толкование подтверждается старейшей версией данного пассажа в хронике Юань Хуна, где сказано, что Чжан Цзюэ «называл себя великим исцелителем, искусным в дао (шань дао). Больные преклоняли перед ним колена, падали ниц, и им становилось лучше» [Хоу Хань цзи, цз. 24, с. 12а]. Никаких конкретных доказательств симпатий администрации и даже местной элиты к мятежной секте в нашем распоряжении нет, да их, надо полагать, и не было – недаром все ограничивается упоминаниями о неких бесплодных «разговорах» – наказывать, по-видимому, было некого. И все же, повторим вновь, нельзя отрицать, что восстание могло найти отклик у ши, окончательно разочаровавшихся в политике династии.

17 О характерном для классической китайской литературы подчинении личности надличностным принципам кратко, но достаточно полно пишет И.С. Лисевич [Лисевич, 1979, с. 153-175].

18 Потерянность человека в анонимной государственной машине как характерная черта имперской бюрократии была подмечена Цуй Ши, писавшим, что в древности «каждое царство управлялось как одна семья», но с циньского времени «правитель и подданные потеряли чувство сродства» [Цюань Хоу Хань вэнь, цз. 46, с. 8а].

19 Су Цинь – политический деятель IV в. до н. э. из среды странствующих ученых, создатель антициньской коалиции Шести царств. Чжао И – современник Су Циня, создатель проциньского союза царств.

20 Так, известно, что позднеханьский Чжан-ди «высоко ценил» творчество Фэн Яня, много писавшего о гнетущем «целеустремленного мужа» бремени службы [Хоу Хань шу, цз. 28б, с. 21б].

ГЛАВА 4

1 В конце II в. ее глава Чжан Лу вначале поддерживал тесные отношения с тогдашним губернатором Ичжоу Лю Янем и получил от него назначение в Ханьчжун. Вскоре Чжан Лу взбунтовался и стал независимым правителем в Ханьчжуне [Чу сюэ цзи, с. 17].

2 О ходе противоборства между бюрократией и евнухами в то время источники сообщают не только до крайности скупо, но и противоречиво. Если верить жизнеописанию Хуанфу Суна, евнухи Фэн Сюй и Сюй Фэн были разоблачены еще до начала восстания [Хоу Хань шу, цз. 71, с. 2а]. Позднее ханьский военачальник Ван Юнь якобы обнаружил среди пленных повстанцев доверенных людей Чжан Жана и получил доказательства секретных сношений последнего с «желтыми повязками» [Хоу Хань шу, цз. 66, с. 17а). Между тем, судя по биографии самого Чжан Жана, его обвинили в связях с повстанцами сразу же после начала восстания, а Фэн Сюй и Сюй Фэн были разоблачены лишь некоторое время спустя [Хоу Хань шу, цз. 78, с. 31б]. Противоречивы и сведения о разоблачении заговора во дворце. В отличие от приведенной выше версии в биографии главнокомандующего Хэ Цзиня заслуга раскрытия заговора приписывается именно ему, причем известие об этом помещено после сообщения о восстании Чжан Цзюэ [Хоу Хань шу, цз. 69, с. 9б].

3 Часть документа с небольшими разночтениями приведена в жизнеописании Сюнь Юя, который, кстати, и рекомендовал Го Цзя, своего земляка, Цао Цао [Саньго чжи, цз. 10, с. 6б-7б].

4 В частности, Цао Цао был, кажется, единственный, кому удавалось безболезненно отделять примкнувших к нему локальных вождей от их дружин. Вместе с тем скрытая или откровенная конфронтация «сильных домов» и региональных военачальников была общей чертой политической обстановки того времени.

5 После 196 г. в ставке Цао Цао находились три представителя этого клана – Сюнь Юй, Сюнь Юэ и Сюнь Ю. Первые два состояли в свите императора и ратовали за полную реставрацию власти ханьского дома. Третий был доверенным военным советником диктатора и не разделял проханьских симпатий своих родственников.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

1 Критический анализ концепции М. Танигавы и его сторонников см. [Heyde, 1976, с. 96].

2 Например, заслуженных сановников в виде особой почести нередко хоронили вблизи императорских могил. Примеры браков между знатными служилыми семьями из разных областей известны и в раннеханьское время, когда аристократия, по мнению Т. Яно, еще не сложилась. Тоска по столице не мешала сосланным в родные места чиновникам заботиться о живших в провинции родственниках.

< image l:href="#"/>

Библиография

Источники

В тексте книги ссылки на источники даются без указания года издания.

На китайском языке

Боху тунъи (Всеобъемлющие рассуждения из зала Белого Тигра). – Сер. «Сыбу бэйяо». – Шанхай, 1936.

Бэйтан шучао (Извлечения из книг Северного Зала). Сост. Юй Шинань. – Тайбэй, 1970.

Ван Фу. Цяньфу лунь (Рассуждения спрятавшегося человека). – Сер. «Чжуцзы цзичэн». – Т. 8. – Пекин, 1956.

Ван Чун. Лунь хэн (Весы суждений). – Сер. «Чжуцзы цзичэн». – Т. 7. – Пекин, 1956.

Ван Фанган. Лян Хань цзиньши цзи (Надписи на металле и камне эпохи Хань с примечаниями). – Сер. «Госюэ цзияо». – Тайбэй, 1968.

Вэнь сюань (Литературный изборник). Сост. Сяо Тун. – Шанхай, 1936.

Гаоши чжуань (Жизнеописания Возвышенных мужей). Сост. Хуанфу Ми. – Сер. «Сыбу бэйяо». – Шанхай, 1936.

ГэХун. Бао Пу-цзы (Философ, Обнимающий Простоту). – Сер. «Чжуцзы цзичэн». – Пекин, 1956.