Империя зла
Шрифт:
— Что разбрызгали? — Жуков-младший совладал уже с дрожью в коленях, но не с дрожью в голосе. — Я в химии не очень.
— А в чем ты очень? В девичьих лифчиках? Химия эта — зарин. Проще говоря — боевое отравляющее вещество.
— Ты хочешь сказать, что на этой станции кого-то отравили? Да ну, чушь.
— А чего тогда все забросили? Из-за подмешанного стабилизатора зарин разлагался не очень-то быстро. Товарищи твоего отца сунулись в подземку вскоре после атаки, да тут и остались. Метро закрыли. Некогда было выяснять что и как, проблем в стране хватало. А потом, годы спустя, вообще
— Легче? — Представлять описанное Ивану категорически не хотелось.
— Ага. Ведь сердце остановилось. Ты наконец-то умер.
Наверное, Тарсус головой сильно ударился, раз такое несет. Не могли Революционеры совершить подобного преступления. Обвинение это столь же абсурдно, как и то, что Владлен Жуков — враг народа. Иван набрал в грудь побольше воздуха, чтобы высказаться, но тут фонарик погас — одновременно с фонарем Тарсуса.
Секунда в полном мраке показалась вечностью.
А голос Тарсуса меж тем пробирал до костей:
— Духи погибших в тот день бродят по огромному подземелью в поисках живых, чтоб отомстить им за дела отцов… И среди тех духов — мои мама и папа.
Иван громко сглотнул. Не хотел, само получилось.
— Ты что, поверил? — Тарсус расхохотался, резко вжикнул фонарь в его руке, луч света резанул Ивана по глазам. — Какие призраки, ты чего? Сквозняки просто. Крысы еще. Старое все, ветхое, там шатается, здесь отвалилось и скрипит. Понял? Нету призраков. Ну ты даешь!..
— Так ты пошутил? — Жуков-младший «подкачал» свой фонарь.
— Типа того, малыш. Не принимай близко к сердцу.
— И насчет родителей тоже шутка?
Тарсус промолчал. Фонарь в его руке дрогнул, луч дернулся.
Иван понял, что ляпнул лишнего. Надо было что-то сказать. Как-то разрядить обстановку. Но что и как?..
— Откуда такие технологии? Я о тебе, о коже, мышцах. — Из курса психологии он знал, что надо расспросить сначала о том, что человеку самому интересно рассказать, и потом, когда задашь нужный вопрос, ему трудно будет смолчать. — Никогда о таком не слышал. И не говори, что малышу просто ушки заложило.
Тарсус одобрительно хмыкнул.
Уже хорошо. Иван решил развить свой маленький успех:
— Нет в Союзе ничего такого. Я знаком с министром здравоохранения. Мой отец следит за новинками в области имплантов и иммуностимуляторов. То, что у тебя… таких технологий попросту нет. Иначе я бы знал.
— Это военные разработки. Министерство здравоохранения ни при чем.
Иван с удовольствием отметил, что Тарсус не назвал его «малышом».
— На границе не так-то просто выжить. Там же радиоактивная пустошь по периметру почти всей страны. Но границу надо защищать от внешнего врага…
— Точно! От врага!
— И от тех, малыш, кто пытается вырваться из страны.
Жуков-младший едва
— Импланты, как у меня, — продолжил перс, — делают всего в двух украинских лагерях. Сложная технология. Проще погранцам, обреченным на пожизненную службу, заменить почти все тело. Ну, мозги да позвоночник с кое-каким ливером натуральными остаются, да и то запаивают их в многослойную изоляцию, чтобы частицы не пропускала.
Украинские лагеря? Обмен тел? Да ведь всем известно, что киборги такими как есть рождаются! Что они просто особая раса!.. Жуков-младший окончательно уверился в том, что парнишка не в себе. И неудивительно, ведь у персов отклонение от нормы и есть норма. А то, что Тарсус знает много, в химии разбирается, лишь подтверждает его отклонение. И угораздило же Ивана пойти за психом в заброшенное подземелье, которое, быть может, заражено боевыми отравляющими веществами…
— Шарашки разрабатывают много чего интересного. К примеру, «плащ-хамелеон». Сделали его для наших, союзных то есть, шпионов. Для спецопераций на территории противника. Ну, и внутри страны.
— Наших шпионов? Откуда у нас шпионы?! — Ивана это особенно возмутило.
Мало того что Тарсус несет откровенную чушь, он еще ведет подрывную антисоюзную деятельность. Эх, сообщить бы в милицию, да нельзя — самого арестуют. Пока нельзя. А вот вызволит отца…
— А-а, ну да. Как же я не подумал, малыш. У нас же не шпионы, а благородные разведчики. Герои, бесстрашно наблюдающие за подлым врагом… Короче, для них «хамелеон» проектировали. У меня есть, кстати. Иногда им пользуюсь. Особенно когда сок заканчивается.
Иван не видел лица Тарсуса, но готов был поклясться, что тот ухмылялся, говоря это.
— И хватит. Я и так слишком много сказал. Придет время — все сам узнаешь. Но я бы не советовал. Во многих знаниях много печали, малыш. — Тарсус скрылся за колоннами.
Иван слышал, как он спрыгнул на шпалы. И стало тихо-тихо.
— Эй, ты чего там застрял? — послышалось уже чуть ли не от самого туннеля. — Передумал со мной идти? Уважаю. Поступок не мальчика, но мужа.
На это возражений не возникло.
— Слышь, муж, а ты знаешь куда дальше, где искать батю, что тебе вообще делать? Как с этой конкретной станции на поверхность выбраться, знаешь?
Хорошие вопросы. Вот только ответов на них нет даже плохих. Поэтому лучше промолчать.
— А сможешь один выстоять против всего государства? Ты — против Союза?
Вот тут Тарсус, пожалуй, загнул. Но насчет остального… В его словах определенно что-то было.
— Малыш, повзрослей уже. Не надо дуться. Не позволяй собою помыкать, сам сделай правильный выбор. Тем более выбора у тебя нет.