Империя. Терра Единства
Шрифт:
С другой стороны, было понятно, что без такой всеобъемлющей поддержки со стороны России, Шотландия, как независимое государство, просто не то что не выстоит — просто не состоится. А так есть шанс. Да и какая альтернатива? Или немцы придут вместо русских, или американцы с англичанами. Перспективы, прямо скажем, так себе.
Королева Елизавета действительно привозила с собой спецов из Единства. Каждый её визит на новую Родину, сопровождался целым десантом из России и Ромеи. В числе прочих, в качестве Советника Королевы Елизаветы сюда прибыл и сам Иван Никитин. Фактически,
А работы тут был просто непочатый край!
Но не было у Ивана ни малейших сомнений в том, что удастся создать влиятельную сеть средств массовой информации, кино, телевидения, правильных театральных спектаклей и всего прочего, что, с одной стороны укрепит власть королевы Елизаветы, в том числе и над умами своих подданных, а, с другой, позволит уменьшить негативное влияние местных групп недовольных усилением России на этих землях.
Никитин покосился на трибуну. Королева Елизавета величественно, взмахом царственной руки, приветствовала свои войска.
Праздник сегодня. День Святого Андрея. Покровителя Шотландии.
* * *
ТЕКСТ ВИТАЛИЯ СЕРГЕЕВА
США. НЬЮ-ЙОРК. УОЛЛ-СТРИТ . КАБИНЕТ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ КОМПАНИИ «BARUCH BROTHERS». 30 ноября 1936 года.
— Здравствуй, Герман! Проходи, присаживайся! — хозяин кабинет встал и пожал руку старшему брату.
— Здравствуй, Берни! — ответил Герман и расположился в одном из указанный братом кресел в нише у окна. Кабинет был в прошлом году перестроен и в отделанной бархатом и войлоком нише появилась «зона отдыха» с тремя креслами и чайным столиком. Её можно было даже отделить от основного кабинета кулисой и передвижной ширмой так что, с первого взгляда, трудно было предположить наличие чего-то за этой «стеной».
— Уютно у тебя здесь. Жаль курить нельзя, — отметил, слегка расслабившись «гость».
— Ну, ты же сам врач, брат, знаешь, что курить вредно, — ответил Бернард.
— Да брось, жизнь вообще штука вредная, от неё умирают! Да и мы оба знаем почему здесь нет ни вытяжки, ни окон, — отвел на подтрунивание брат.
Берни кивнул. В последние пару лет он стал серьезно опасаться, что его слушают. Точнее подслушивают. Их с братьями разговоры могли быть интересны многим. Уровень развития техники стремительно рос, и Бернард Барух знал на каком она в Штатах или в Британии уровне. Но он серьезно опасался, что у его свойственника Михаила или у тех, кто является их, Барухов, доверителями, акустика и электроника на более лучшем уровне. Оттого и были оборудованы
— Как там Вашингтон? — спросил Бернард.
— Суетятся, сплетничают. В Белом доме правда не до того. Много нервов стоили эти выборы президенту Рузвельту, — ответил Герман, — он явно сдал, не уверен, что Фрэнки выдержит этот срок.
— Так может ни ему его и тянуть, брат? — спросил Берни
— Ему, ему. Эти качели с итогами по разным штатам конечно и здорового укатали бы. Но уже ясно что большинство выборщиков за демократами, — успокоительно произнес Герман.
— Но ведь только их голосов недостаточно, — констатировал хозяин кабинет.
— Недостаточно, — согласился Герман, — но в этот раз прогрессисты не дадут себя уболтать республиканцам, как это случилось в двадцать восьмом…
— А демократам дадут? — с показным удивлением спросил Бернард.
— Дадут. За пост вице-президента, — ответил брат.
— А Гарнер? Он своего места этим желающим поделить наше богатство не уступит! — возразил Бернард.
— Вот тут похоже придется поработать нам. Не хотелось бы доводить до их встречи с Лонгом, скоропостижной, — с легкой досадой заявил Герман Барух.
— Берни, попросил бы ты уже чаю, — с усталостью в голосе попросил он.
— О! Прости, брат! У меня как раз есть твой любимый из Трапезунда — «Ромейский», — спохватившись заявил Бернард, нажимая на звонок.
Пока готовили и расставляли питейный сервиз и двухэтажный царьградский чайник, братья болтали о семейном. Собственно, присланный герцогиней Изабеллой Бернардовной Ольденбургской-Барух редкий, практически эксклюзивный, чай для любимого отца и дядюшки и стал поводом и прологом дальнейшего разговора. Закрыв нишу, братья продолжили разговор неспешно отдавая дань этому терпкому и пряному напитку.
— Как всё меняется, брат! Не думал я восемнадцать лет назад что нам придутся ко двору эти русские обычаи и напитки, — начал издалека Бернард.
— Ну они нам теперь не чужие. Я за пять лет в Константинополе и России даже немного начал ощущать себя русским, а уж твои дочь, а тем более внук, так уж и совсем, — ответил Герман.
— Но это не помогло нам понять в чем секрет Михаила, брат, — Бернард переходил к сути разговора, — он всегда верен слову, но никогда не упустит своего!
— Мы его вроде подловили на тщеславии подсунув ему корону Шотландии, но он и страну взял и от войны снова уклонился! — с некоторой горечью и легким восхищением продолжил Бернард.
— И не одну корону, Берни! Н е о д н у! — отхлебнув чая размерено сказал Герман.
— Тут ему не просто повезло! Эти дурни, бостонские «брамины» (1), захотели сами играть. Вот и пришлось помочь Мише по-родственному. А то посчитал бы ещё что мы еще за одно с ними и старыми филадельфицами (1) в этих глупых нападениях поляков на его фамилию участвуем! — уже с каким-то довольством ответил Бернард.
— Да, Берни. Зря это они. Великий Дом не может не ответить. Пусть теперь боятся. Мы же уже стоим с большой лопатой в ожидании своей доли в их наследстве? — ответил Герман спокойно.