Империя. Тихоокеанская война
Шрифт:
Народ ликует, репортёры беснуются, киношники снимают, «Империя кино» работает сразу несколькими творческими группами. Говорят, что вставят эту сцену в сразу несколько картин, в том числе и о том, как героически этот мост строили. Ну, дело хорошее, а ведомство графа Суворина присмотрит.
Я говорил дальше. В меру «коротенько», в меру пафосно, но событие и в самом деле было историческим.
Мол, мы собрали в один узел морские, железнодорожные, автомобильные и авиационные перевозки. И пусть авиатранспорт не был напрямую частью больших грузоперевозок, он играл важную роль в обеспечении всего этого процесса, начиная от пассажиропотока и почты, заканчивая всякого рода деловыми людьми, которые будут прибывать для переговоров именно в Константинополь – центр
И в таком вот духе.
Движение открыто. Первый железнодорожный состав с почётными пассажирами готовился тронуться с места, пыхтя паром и демонстрируя свою кипучую (в буквальном смысле слова) деятельность.
Вестей из Австралии пока не было.
На поезд я Машу не пустил. Тем более с наследником престола. Мало ли что. Для них была заявлена отдельная программа мероприятий на этом берегу Босфора. Я же, под музыку, восторженные крики и вспышки, поднялся в вагон и приветствовал толпу. Вагон был самый обычный, бронированный, из императорского поезда, борта его пули не брали, стекла были укреплены триплексом – специальным пакетом многослойного стекла. Понятно, что создать бронеустойчивое стекло нам пока не удалось, но и то, что нам удалось получить, почти гарантированно держало осколки снарядов противоминных пушек и револьверные пули.
Ну, почти гарантированно гарантировало. В любом случае, вагон тронулся с места и медленно двинулся вперёд.
Конечно, прежде чем пустить по новой дороге Высочайшую Особу, мост и само полотно проверяли раз сто, были сделаны все необходимые операции по обеспечению безопасности, конструкция, опоры и пролёты между ними были тщательно проверены на предмет всякого рода мин и неожиданностей, саму акваторию вокруг строжайшим образом охраняли, и судоходство через Босфор на время церемонии было остановлено. Да и, в целом, этот мост будут охранять все время так, как, пожалуй, не охраняют меня. Разве что, как охраняют Машу и наследника.
Да, мост открывал нам дорогу в будущее. И это без преувеличений для прессы. Британцы с французами что-то такое подозревали, когда всячески мешали нам завладеть Проливами. Десятки лет мешали. Если не сотни. Что и неудивительно, ведь Мост Единства резко увеличивал наши возможности и влияние на том же Ближнем Востоке. И в Африке. И в Афганистане.
Линия, которая соединяла (и уже функционировала) Город с Россией и Европой, теперь включалась в сквозную Южную Трансазиатскую магистраль, соединяя Константинополь с Азией через Новый Илион, Порт-Михаил, Смирну, Анталью и до Александретты. Одна ветвь оттуда планировалась на Кувейт, вторая на Афганистан до Ормары (соединяясь там с магистралью Ормара – Ташкент), третья же шла на Суэц, через Иерусалим и Хайфу, где должна была соединиться с Африканской Трансконтинентальной магистралью, образуя новую межконтинентальную магистраль. Проекты были грандиозными, от африканского я отказался наотрез, равно как и отказался участвовать в строительстве Суэцкого моста (своих забот хватает), зато и про Суэцкий мост, и про Африканскую магистраль шли очень серьезные переговоры между Британией, Германией и США, с участием Франции, в качестве миноритарного участника.
Мягко говоря, я был уверен, что масса всех этих проектов останется либо на бумаге в виде газетных заголовков, либо в меморандумах о намерениях, либо утонут в дрязгах, технических сложностях и отсутствии финансирования, но сама затея (особенно с Африкой) мне нравилась. Транспортные коридоры, альтернативные океану, это всегда хорошо. Особенно в случае Глобальной войны. Что-то да построят к тому времени. Как говорится, Суэц не сразу строился. А пока будем стричь купоны с Моста Единства. Мы и его-то с трудом достроили, сорвав все сроки. Не умеем пока. Все-таки Императорский мост через Волгу в Самаре, это вам не какой-нибудь паршивый Босфор! Благо, германцы вовремя подставили плечо и оказали нам содействие в достройке.
Что ж, проект во всех смыслах сверхдоходный, тем более что желающих вложиться в какую-нибудь версию магистрали Берлин – Багдад или Рим – Иерусалим – Хайфа у нас было
С огромной высоты судоходного моста открывалась отличная и необычная панорама, и в солнечных лучах воды Пролива заиграли новыми красками. В голубом небе проплывал очередной рейсовый дирижабль в сторону Нового Илиона. Ни облачка. Лепота!
Утро было великолепным. Вдруг потеплело, исчезли облака, засияло солнце. Настоящее Рождество в Константинополе! Мы с Машей и наследником с утра уже побывали на церковной праздничной службе, прогулялись с Большим императорским выходом, открыли мост, я вот ещё и на поезде проехался…
Мой адъютант генерал Качалов привлек моё внимание, тихо проговорив:
– Государь! Срочное донесение от адмирала Канина!
Вот. Началось, как говорится, в колхозе утро…
Быстро просматриваю текст депеши. Хм… Не сказать, что слишком неожиданно, но…
– К месту прибытия на ту сторону Пролива мою машину. Кортеж должен быть готов выехать обратно через одну минуту.
Ещё через десяток минут мы уже проехали Мост Единства, и кортеж подъехал к месту, где Маша выполняла важные государственные функции, короче говоря, как я это похабно-простецки называл, «торговала лицом». Я это тоже делал не реже её, поэтому она привыкла к моим глупым колкостям и подначкам, а потому не обижалась.
Но в этот раз я, улыбаясь, был куда как серьезен.
– Солнце, сворачиваем лавочку. У тебя там по программе встреча с сотнями детей во дворце, вот и лучше тебе проследовать туда. От греха подальше. На улице может быть всё, что хочешь.
Маша обворожительно улыбнулась на публику и спросила, едва разжимая губы:
– Что случилось?
– В районе Мельбурна идет сражение. Так что может быть всякое. Поехали отсюда. Генерал Климович вон уже на ушах весь. Поехали. Все равно мне в Ситуационный центр. А ты меня прикроешь в публичном плане. Карета подана, ваше величество!
БРИТАНСКАЯ ИМПЕРИЯ. АВСТРАЛИЯ. ЗАЛИВ ПОРТ-ФИЛЛИП. ФЛАГМАН ФЛОТА АВСТРАЛИИ ЛИНКОР HMS BELLEROPHON. РУБКА. 25 декабря 1921 года
Орудия ПВО хлопали почти без перерыва. Эскадра отбивалась от назойливого внимания русско-итальянской авиации.
– Сэр, аэроразведка и посты наблюдения на берегу подтверждают попадание одного из наших снарядов в линкор. По предварительным оценкам, это снова «Александр Третий». Там начался пожар.
Контр-адмирал Клэр кивнул. Что ж, выражаясь футбольным языком, счет сравнялся и стал 2:2. В ответ на попадания по «Новой Зеландии» и «Австралии» его подчиненные попали по одному из русских линкоров. Если это действительно «Александр Третий», то это просто отлично. В него уже попала торпеда, сброшенная с австралийского самолёта. Особых повреждений линкор не получил, но всё равно это неприятно для любого корабля. А если сейчас ещё и прилетел снаряд в 305 миллиметров, то линкору будет тяжело воевать с прежней силой.
Русские же, получив оплеуху, многократно усилили огонь.
Поскольку находиться под шквальным огнём русских у него не было ни задачи, ни желания, он дал приказ на разворот и отход в глубь залива, стараясь скоростью обеспечить скорейший разрыв огневого контакта с противником, который не может его преследовать.
Собственно, особенного героизма план от них и не требовал. Их задача состояла в том, чтобы заманить русско-итальянскую эскадру легкостью победы, связать боем и дождаться подхода основных сил со стороны Новой Зеландии. А чем больше им удастся в процессе этого представления нанести повреждений кораблям противника, тем легче основным силам будет их добивать уже окончательно. Впрочем, насколько знал сам Клэр настроения в высоких кабинетах, никто не верил в то, что, оказавшись меж двух огней, адмирал Ферзен и стоящий над ним царь Михаил рискнут массовым повреждением своего флота, особенно «Пантократора» и «Иоланды Савойской». Поэтому прогноз был вполне позитивным: русско-итальянская эскадра уйдет из-под Мельбурна, спеша присоединиться к своим силам в районе Японии. И вот тогда британцы придут за ними и туда.