Империя
Шрифт:
— Которые гласят, что побеждает самый энергичный.
— Ох, уж эти мне законы вашего братца! Кажется, так: мир завоюет самая дешевая экономика. Разумеется, почему бы и нет? Мы должны постараться создать свою империю по дешевке, при условии, что англичане добровольно распустят свою, а они этого, насколько я понимаю, никогда не сделают, особенно пока германский кайзер, русский царь и японский микадо размахивают саблями на некогда мирном и безмятежном Востоке…
— Мы нарушили эту безмятежность. Вы, конечно, знаете, что Брукс близок к Теодору. И еще — к адмиралу Мэхану [34] . Эта троица без устали творит наше имперское будущее.
34
Мэхан, Альфред Тэйер (1840–1914) — историк военно-морского флота. Противник политики изоляционизма, идеолог американской экспансии в мире, опирающейся на военно-морскую мощь.
— В соответствии с непреложными законами Брукса Адамса?
— Именно. Мой брат обожает приводить законы в действие. С меня достаточно их постигать.
— Одно слово — Адамсы!.. — в восклицании Джеймса слышалась смесь иронии и восхищения; на этом чайная церемония завершилась, и электромобиль благополучно доставил гостей в Сурренден-Деринг, быть может, благодаря бесчисленным напутствиям Джеймса, предостерегавшего их от судьбы героев-мучеников одной из леденящих душу транспортных баллад Джона Хэя.
Спускаясь к обеду, Каролина увидела за письменным столом Клару Хэй; платье пастельных тонов делало ее и без того внушительную фигуру монументальной. Она писала письма.
— Ради бога, не отвлекай меня! Я сейчас закончу, — сказала Клара, улыбнувшись. Неужели это моя будущая свекровь, подумала Каролина. И неужели я наконец взрослая? Этот вопрос она задавала себе тысячу раз на день. Как будто тюремные ворота детства сами собой распахнулись и она, не раздумывая, шагнула в большой мир. Она всегда хотела поступать по собственному желанию, но даже не смела мечтать, что такое время наступит. Потом полковник как сквозь землю провалился, именно так она воспринимала его смерть, и Каролина выскользнула через приоткрывшуюся дверь.
— Ты летом не встречала в Париже Кларенса Кинга? — спросила Клара, не отрываясь от письма.
— Нет. Я знакома с Джорджем Кингом, который недавно женился на девушке из Бостона.
— Это брат Кларенса. Когда-то они жили вместе, но потом Кларенс куда-то уехал. Кажется, искать золото. Кларенс — наш блистательный друг…
Каролина заметила, что Клара пользуется бумагой для писем, которую отобрала у нее миссис Камерон.
— Пять червей, — сказала она.
Клара положила перо, подняла глаза.
— Откуда ты знаешь?
— Я видела эту бумагу на столе. Спросила миссис Камерон, но она была сама загадочность. Она сказала, что я ни в коем случае не должна спрашивать об этом Генри Адамса.
— Верно. Ты не должна этого делать. Видишь ли, когда-то нас было пятеро, и мы придумали себе название «Пятерка червей». Было это в начале восьмидесятых, в Вашингтоне. Адамс, Кинг, Хэй. И еще миссис Адамс, ныне покойная, и я. Теперь нас осталось четверо, и я счастлива, что трое сейчас находятся под крышей этого дома, а я пишу четвертому, в Британскую Колумбию.
— Но что это такое? Тайное общество? Пароль, многозначительные рукопожатия, как у масонов? — Полковник Сэнфорд был страстным масоном.
— Ничего подобного, — рассмеялась Клара. — Просто дружеская компания. Трое блистательных мужчин и две жены, одна из которых тоже была блистательна, а другая — всего-навсего я.
— Как мило все это, наверное, выглядело. — Каролина понимала, что слово «мило» не слишком уместно, но ведь и объяснение Клары тоже было не вполне удовлетворительным. — Генри Адамс никогда не говорит о своей жене?
— Никогда. Но ему приятно, когда люди говорят о памятнике, который он ей поставил, статуе Сент-Годенса [35] на кладбище Рок-крик. Ты его видела?
— Я никогда не была в Вашингтоне.
— Что ж, это поправимо.
В гостиную, что-то бормоча про себя, вошел Брукс Адамс.
— Страна, омываемая двумя океанами, чтобы защитить себя, обязана повсюду иметь колонии.
— О, дорогой… — прошептала Клара, складывая письмо и запечатывая его в конверт. — Дорогой Брукс, — добавила она и быстро вышла из комнаты.
35
Сент-Годенс, Огастес (1848–1907) — американский скульптор, автор памятников Линкольну, адмиралу Фаррагуту, генералу Шерману и мемориала Адамса на кладбище Рок-крик в Вашингтоне.
— Это не только моя точка зрения, — сказал Брукс, сурово глядя на Каролину. — И адмирала Мэхана. Когда вы в последний раз перечитывали его «Историческую роль военно-морского флота»?
— Сказать по правде, я вообще не читала эту книгу, — сказала Каролина, стараясь сохранить самообладание и не потеряться под сверлящим взглядом этих безумных глаз. — Если говорить честно, — добавила она, отведя наконец глаза в сторону, — я о ней и не слышала до этой минуты.
— Вы должны перечитывать ее по крайней мере раз в год. — Брукс не слушал никого, кроме самого себя и брата Генри. — Ее логика неотразима. Поддерживайте флот на должном уровне, чтобы приобрести колонии. Колонии принесут вам богатство, чтобы содержать еще более мощный флот для приобретения новых колоний. Кое-как мне удалось убедить Теодора. Я потратил на это годы. Теперь он понимает, что, если англосаксонская раса собирается выжить и возобладать в мире, нам придется воевать.
— С кем?
— С тем, кто попробует помешать нам завоевать Китай. Нам потребуется, конечно, новый президент. Маккинли был превосходен. Но теперь нам нужен военный человек, своего рода диктатор. Я призываю демократическую партию поддержать генерала Майлса [36] . Все-таки он военный герой. Командовал всеми нашими войсками. Глубоко консервативен.
— И демократическая партия последует вашему совету? — Теперь Каролина окончательно убедилась, что Брукс Адамс настоящий безумец.
36
Майлс, Нелсон Эпплтон (1839–1925) — генерал, участник Гражданской войны на стороне северян, организатор истребления индейцев сиу в Вундед-Ни (1890).
— Если хочет победить. А вы будете голосовать за генерала Майлса?
— Женщины не голосуют, мистер Адамс.
— Слава богу! Но если бы?
— Я же его не знаю.
— Кого вы не знаете? — В гостиной возникла блестящая миссис Камерон в голубых шелках.
— Кандидата в президенты, предложенного мистером Адамсом, генерала Майлса.
— Нелсона? — нахмурилась миссис Камерон.
— Именно его. Он согласен. Мы готовы.
— Ну что ж, так тому и быть, наверное. — В комнату вошли Дон Камерон и Генри Адамс, и Брукс бросил дам ради более достойных жертв. — Бедный Брукс, — сказала миссис Камерон. — Но бедняга и Нелсон, если его укусила эта муха.