Империя
Шрифт:
Кандориум Вард ведет их к какой-то кабине и указывает внутрь. Помещение тесное, и Сирил оказывается лицом к лицу с Граграром Аконом.
– Аналитик Вард, место назначения?
– голос раздается над самым ухом Сирила, но он не может определить его источник.
Голос словно бы рожден из воздуха.
– Правительственный Комплекс, корпус 18.
Что происходит дальше, Сирил не понимает, но через несколько мгновений изображение за стенами кабины меняется.
– Что... Что произошло?
– он смотрит на Граграра Акона, вся поза которого выражает столь же яростное
– Перенос, - коротко отвечает Вард.
– Перенос?
– переспрашивает Акон.
– Телепортация. Мгновенное перемещение материи из одного места в другое, - объясняет Вард, потом добавляет что-то еще, что явно производит на Акона впечатление, но Сирил этого уже не слышит.
Он открывает дверь и выходит наружу в совершенно незнакомый и необъяснимый для него мир. Это не Лэр, и это не похоже ни на что, что можно встретить в Лэре. Сирил поднимает голову и неожиданно осознает, что находится в гигантском зале, стены которого сделаны из стекла. Пол белый, блестящий и на удивление гладкий. А потом в воздухе прямо перед ним возникает надпись на неизвестном языке. Сирил кричит от неожиданности, он отступает назад и почти сбивает Граграра Акона.
– Что с вами, Сирил?
– слышит он насмешливый голос Кандориума.
– Это всего лишь проекция.
– Проекция?
– Акон выходит вперед, его когти царапают пол, шея вытягивается на совершенно неестественную, на первый взгляд, длину.
– Но как такое возможно?
– Что именно?
– Вард протягивает руку, и она проходит сквозь надпись.
– Как они могли сохраниться столько времени?
Вард мягко улыбается.
– Н'оферат строился на целую вечность, почтенный Акон, его механизмы сами обеспечивают себя всем необходимым.
– Добрый вечер, Аналитик Вард, - раздается бесплотный голос, - чем могу помочь?
– Мне нужен доступ к Хранилищу Информации.
Пауза. Сирил напрягается. Что же еще находится в этом Хранилище, кроме секретов проекций? Видимо, нечто такое, что может перевернуть все представления Лэра о реальности.
– Аналитик Вард, доступ к Хранилищу имеют лишь Хранители. К сожалению, на данный момент все Хранители находятся в бессрочном отпуске, и мне неизвестно, когда вас смогут принять.
– А есть ли еще какой-нибудь способ получить доступ к Хранилищу?
– спрашивает жрец.
– Сожалею, Аналитик Вард.
На этот раз Кандориум молчит прежде, чем задать следующий вопрос.
– А что если все эти Хранители мертвы?
– У меня нет такой информации. Мне очень жаль, Аналитик Вард.
– Ну что ж, - старик смотрит в прозрачный потолок здания, - кажется, здесь нам больше делать нечего. В Хранилище мы не можем попасть, так что находиться на Н'оферат больше не имеет смысла.
Вард ждет, когда Акон и Сирил присоединятся к нему в кабине, но те не торопятся. Акон рассматривает надпись в воздухе, Сирил задумчиво смотрит на прозрачные двери, за которыми простирается неведомый и чужой город.
– Постойте, Вард, - тихо говорит Сирил, - вы что-то говорили о маяке и затонувшем городе. Можно на них посмотреть?
– Руины, Кайрен, - Кандориум, впервые, кажется, называет своего помощника по имени.
– Там не на что смотреть.
Сирил переводит взгляд на Акона, ища у того поддержки. Граграр неожиданно откликается.
– Аналитик Вард, - он использует новый необычный титул Кандориума, - почему бы нам не воспользоваться случаем и не посмотреть на ту необычную вещь? Полагаю, что мы больше никогда не увидим это место.
Вард сдается.
– Ну что ж, если вам это так интересно...
Акон и Сирил быстро заходят в кабину.
– Маяк Харларгуэз, - произносит Кандориум.
И снова Сирил ничего не чувствует, хотя отчаянно пытается поймать хоть какое-нибудь ощущение. На этот раз за окнами будки возникает красноватый вечер. Сирил выходит вслед за Аконом и видит нескончаемую красную водяную гладь. Океан, понимает он, или море. Сирил никогда не видел столь больших и столь чистых водных пространств: религия Лэра считала воду антиподом космоса, а потому не слишком жаловала, превращая океаны в заплесневелые болота. За пределами Лэра Сирил никогда не был. Он переводит взгляд на маяк. Огромный из космопорта города Кан, вблизи он кажется просто исполинским. Создается впечатление, что его вершина уходит далеко вверх, пробивает все слои атмосферы и устремляется в космическую тишину.
– Он прекрасен, - шепчет Сирил.
– Согласен, - тихо отвечает Акон, - то, что создала ваша раса, несомненно, достойно восхищения.
– Может быть, - Вард тщетно пытается пригладить свои разлетающиеся от морского бриза седые волосы.
– Когда-то море было левее маяка, а не там, где оно сейчас. А вон там, - Вард указывает на багровую гладь, - находится город Альвейрайар. Его пришлось затопить. Прекрасное было место.
– Альвейрайар, - произносит Сирил, словно бы пробуя слово на вкус, а потом смотрит на маяк Харларгуэз, который кажется ему чуть ли не более древним, чем сам Н'оферат.
Маяк остается безмолвным и черным, надвигающая ночь не дает различить детали. Кайрену кажется, что маяк тоскует по городу, который когда-то его породил. Сирил чувствует, что его пробирает дрожь.
– Почему Н'оферат исчез?
– спрашивает Граграр Акон.
– Исчез?
– удивляется Вард.
– Нет, почтенный Акон, Н'оферат перед вами во всем своем величии. Он не исчез.
– Но все-таки, что здесь произошло?
Кандориум уже собирается ответить, когда Сирил неожиданно замечает нечто, что заставляет его замереть от неожиданности.
– Смотрите, - шепчет он, все еще не веря своим глазам, и указывает на подножие маяка Харларгуэз.
– Что там?
– резко оборачивается Вард.
Сирил пытается разглядеть то место, где, как ему кажется, он уловил движение.
– Я не вижу, - Сирил щурится, - играют тени. Граграр, вы привыкли смотреть в темноту. Что вы там видите?
– Я вижу...
– Акон осекается, потому что теперь видит и Сирил, и, без сомнения, Вард.
В горячих и мертвых отблесках заката у подножия маяка Харларгуэз поднимается в полный рост человеческая фигура, вскидывает руки и начинает ими водить из стороны в сторону.