Имперская реликвия
Шрифт:
— Очень любезно с вашей стороны, что вы меня вспомнили, мадам.
— Пойдемте со мной. Поболтаем.
— С радостью, мисс Николь. — Актриса взяла левой рукой Куусинена под правую. Он прокашлялся. — Я вот хотел вас спросить, мадам… могу ли я пригласить вас на «Паломничество».
— Боюсь, на этот танец меня уже пригласили, мистер Куусинен. Может быть, «Хрустальный Лист»?
— Ловлю вас на слове, мадам. — Пауза. — Мадам, да позволено ли мне будет заметить, что вы немного нервничаете. Могу ли я чем-то вам помочь.
Николь напряглась:
— Почему вы спрашиваете?
— Ваша правая рука, мадам. Да простится мое любопытство, но вы все время что-то сжимаете под кринолином.
Рука Николь дернулась из-под кринолина так, словно ее укусили. Она стрельнула глазами на Куусинена, но тут же успокоилась:
— Это подарок, мистер Куусинен. Мне его только что подарили, и у меня не было времени даже посмотреть, что это такое. Мне самой любопытно, вот вы и заметили.
— Понимаю, мадам. Надеюсь, вы простите мое любопытство.
Николь снова испытывающе глянула на Куусинена. Лицо у того было такое, какие ей не нравились, — слишком серьезное.
— Конечно, сэр, — ответила Николь и задумалась.
— Мистер Майджстраль, — проговорил мужской хозалихский голос из информационной сферы.
— Сэр?
— Могу я поинтересоваться, со всей деликатностью, каковы ваши отношения с мисс Николь?
— Мы — старые друзья, сэр.
— Думаю, больше, чем друзья. Вы провели в ее обществе три ночи.
— Разве?
— Вы утверждаете, что это не так?
— Я утверждаю — «со всей деликатностью», как вы изволили выразиться, — что ваши вопросы простираются намного дальше, чем могут себе позволить мои ответы. — Майджстраль подмигнул лейтенанту Наварре. — А теперь, если позволите, я вынужден покинуть этот праздник деликатности. Я заметил еще одного старого друга в другом конце зала.
Капитан Тарталья в компании своих громил смотрел видеоверсию бала, не скрывая гнева. Какого черта эта информационная сфера задает такие бессмысленные вопросы. Почему не спросить прямо: «Где ты, будь ты трижды проклят, прячешь Императорское семя?» Находись Тарталья на балу, Майджстралю пришлось бы ответить на пару каверзных вопросов.
Кусая от злости губы, капитан вглядывался в задние ряды гостей, пытаясь найти глазами Педро и Амалию Йенсен, но видел только массивную фигуру этого предателя — генерала Джеральда, который шагал в конец зала. Приглашения на бал пришли только Амалии и Педро, но ни он, ни она не пожелали уступить пригласительный билет капитану. Будь они прокляты за несоблюдение субординации!
Капитан прокусил себе губу до крови и выругался. Если выдуманная Майджстралем схема всего лишь уловка, кто-то за это здорово заплатит.
— Да, — улыбнулась Амалия Йенсен. — Определенно Императорские гены.
— С вашего позволения, мадам.
Грегор вытащил лучевой пистолет и, старательно прицелившись, выпустил по анализатору три разряда. Прибор всхлипнул и умер. Генерал Джеральд, нависший над Грегором, смачно прищелкнул языком.
Амалия и Педро расцвели улыбками.
— Стерилизована, — выдохнул Педро и вынул сумку с деньгами.
Грегор вытащил пробирку из анализатора.
— Империалисты получат эту, стерилизованную пробирку. Вам, как только вы заплатите положенную сумму, достанется пробирка с живой культурой. До того как начнется танец, вы можете в любое время связаться со мной и подтвердить, что все состоится, как договорено.
— Не опасайтесь, сэр, — сказала Амалия Йенсен. — Подтвердим.
— Мистер Майджстраль, — добавил Грегор, — будет в том ряду танцующих, где никакие передачи производиться не будут. Пробирок он не коснется. — Грегор прокашлялся. — Это я предложил. Я подумал, что вам так больше понравится.
Майджстраль и лейтенант Наварра рука об руку шагали по большому залу.
— Прошу вас, не надо недооценивать того давления, под которым придется жить вам обоим, — советовал лейтенанту Майджстраль. — Все время на глазах, на виду. Бесконечная забота о безопасности. Неприятные вопросы.
Наварра направил кончики ушей в сторону вездесущих информационных сфер.
— К этому я мог бы привыкнуть, — сказал он. Ему впервые удалось подавить желание и не оглянуться через плечо.
— А вот я не смог, лейтенант, а ведь у меня имелся в этом деле кое-какой опыт до встречи с Николь. Но я желаю вам преуспеть больше меня.
— Благодарю вас, сэр. Вы вели себя на редкость благородно, учитывая все обстоятельства.
Оркестр умолк, гости затопали ногами в знак одобрения. Взревели фанфары. Гости стали выстраиваться в ряды, готовясь к «Паломничеству в Коричный Храм».
Майджстраль взял Николь за руку и почувствовал, как она волнуется. Он сжал ее руку.
— Мужайтесь, мадам, — шепнул он. — Я на вас рассчитываю.
— Я боюсь, Майджстраль.
— Все у тебя прекрасно получится. Твое волнение перед выходом на сцену, насколько я помню, всегда заканчивалось, стоило только оркестру заиграть увертюру.
— Увертюра уже отзвучала, а я все еще дрожу.
В ленивых глазах Майджстраля вспыхнули зеленые огоньки.
— Танец начинается, мадам. А с танцем — комедия. Потому что это — комедия, и ничего больше. Мы потом посмеемся надо всем этим и ни о чем не пожалеем. — Он поцеловал ей руку и отвел ее на место.
— Граф Квик. Ваш покорные слуги.
— Салли Элронд, мой господин. Я видела вас вчера в зоопарке.
— Мне вас знакомствованной кажется.
— Я там долго пробыла. Я говорю по-метанитски.
Пауза.
— Серьезные?
— Пааво Куусинен, мадам. Не окажете ли мне честь — позвольте пригласить вас?
— Амалия Йенсен, сэр. С удовольствием.
— Премного вам благодарен.
— Взаимно.
Куусинен отвесил поклон:
— Позвольте заметить, мадам, что вы, похоже, вполне оправились после пережитого.