Имперские войны: Цена Империи. Легион против Империи
Шрифт:
Парусники пиратов выглядели совсем крохотными рядом с огромным зерновозом. Когда Тит Эмилий посмотрел на них с высокой кормы, они показались ему до смешного неказистыми. А люди, которые махали коротенькими веслами – еще смешнее. Как они старались, пытаясь обогнать их судно! Столько усилий…
– Что это за людишки? – поинтересовался Вивиан, небрежно перебирая кудряшки на голове ластившегося к легату эфесского мальчугана. – Рыбаки?
– Боюсь, что нет, сиятельный! – озабоченно проговорил капитан.
– Боишься? –
– Этих людишек, – капитан встревоженно глядел на своих моряков, поспешно ставящих артемон – парус, крепившийся к наклонной мачте на носу корабля. Нет, вряд ли это поможет. Ветер был попутный, но совсем слабый. Большой парус обвис, словно живот роженицы после родов. Расстояние между зерновозом и преследователями сокращалось. Медленно, но неумолимо.
– Я бы посоветовал сиятельному облачиться в доспехи, – вежливо произнес капитан. – И я полагаю, вам стоит вооружить слуг. Если необходимо, у меня имеется кое-какое оружие.
Он знал, что пассажир его – военный, большой чин. Хотя и не выглядел грозным бойцом. Однако среди нескольких десятков рабов, сопровождавших благородного патриция, были довольно крепкие парни. Если пираты увидят, что на борту судна – настоящий римский легат и много вооруженных людей, не исключено, что они подумают: на борту большой воинский отряд. И откажутся от преследования. Тем более, что по осадке видно – его корабль идет без груза.
Возможно, так бы и вышло, если бы киликийские горцы не знали заранее, что им нужно. А нужен им был именно этот зерновоз. Именно за него один совершенный муж посулил неплохие деньги …
Убитых было немного – не больше десятка. Среди них – капитан. Остальные вовремя побросали оружие.
Низенький упитанный Тит Эмилий стоял на коленях перед заросшим по самые глаза предводителем горцев. Ноги у предводителя были босые и отвратительно волосатые. На широком поясе болтался нож размером с гладий. Дикарь!
Грубо ухватив Вивиана за руку, пират содрал с пальца римлянина самый большой перстень – с фамильной печаткой. Тит Эмилий взвизгнул от боли.
– Патриций, – с удовольствием изрек дикарь на скверной латыни. – Пять талантов! Договорились?
– У меня нет таких денег! – с достоинством (ох как трудно выглядеть достойно, стоя на коленях) произнес Тит Эмилий. – Я – бедный человек… Эй, не трогайте его! Не смейте! – вскричал он, увидев, как один из пиратов выволок из-за канатной бухты перепуганного эфесского мальчика. Вивиан даже попытался встать, но тяжелая рука бородатого горца снова швырнула патриция на колени.
Предводитель сделал знак – и мальчишку притащили к нему.
– Твой родственник?
– Мой возлюбленный! – с вызовом бросил Вивиан.
Он не понимал, что происходит. Просто представить не мог, что такое может произойти с ним.
Вспомнилась почему-то история Юлия Цезаря. Который тоже когда-то попал к пиратам, потом выкупился, изловил всех и распял. Он, Тит Вивиан из рода Эмилиев – не
– Вас всех отправят на кресты! – закричал он.
Но вожак пиратов лишь презрительно усмехнулся.
– Возлюбленный, говоришь? Такой хорошенький. Да и ты – тоже ничего! – Грязные пальцы с обломанными черными ногтями ущипнули розовую щечку патриция. Вивиан дернулся, но уклонится не успел.
– Приласкаешь меня, патриций, будешь жить! – сказал вожак.
Тяжелый пояс с кинжалом грюкнул о доски палубы. Волосатый, как зверь, пират задрал тунику, распустил набедренную повязку…
Сорок поколений благородных предков внезапно возродились в крови Тита Эмилия. Быстрый бросок – и оброненный пиратом нож оказался у него в руках.
Вожак киликийцев отпрянул… Пират за спиной Вивиана замахнулся дубиной… Не успел. Тит Эмилиан развернул нож к себе и двумя руками, с силой, вогнал клинок прямо в сердце.
– Не оскверню уста рим… – выдохнул он, и, облившись кровью, ничком повалился на палубу.
– Вот дурень, – добродушно произнес вожак. – А мог бы жить. – И, повысив, голос. – Заканчивайте тут, братья! Всё лишнее – за борт, судно на буксир и домой, пока светло. Нынче – удачный день!
– …Так он и умер, твой сменщик, – завершил свой рассказ Коршунов. – В целом, достойно умер. Лучше, чем жил.
– Разборчивым, выходит, гомосеком оказался императорский легатик, – усмехнулся Черепанов. – Не захотел пирата ублажить!
– Ничего ты в римской морали не понимаешь [167] ! – возразил Алексей.
– Допустим, – не стал спорил Черепанов. – Кстати, откуда ты знаешь такие пикантные подробности?
– Одного из матросиков с того корабля продали на рынке в Тарсе. А его новый хозяин оказался любопытен. И знаком с моим… информатором! – Коршунов ухмыльнулся.
Вообще-то он услышал эту историю непосредственно от пиратского капитана, но щепетильному Генке об этом знать совершенно не обязательно.
167
Желающие подробностей могут обратиться, например, к замечательной книге Альберто Анджела «Один день в древнем Риме». Но автор, уж извините, от пояснений воздержится.
– Понятно, – закрыл тему Черепанов, хотя сильно сомневался, что Лёха говорит правду.
Правильно сомневался.
А информатор, действительно, был. Только не в Тарсе, а в Эфесе.
План заработал, как только незваный легат арендовал зерновоз. А что заказ был сделан на судно, а не на пассажира, так это и дешевле. Неизвестно, сколько бы заломил киликийский разбойник за устранение целого императорского легата.
– Понятно. Что ж, одной проблемой меньше. Еще бы нам решить, как аккуратно замириться с Ардаширом. На меня уже реально давят. Будто мне делать больше нечего!