Имперский агент
Шрифт:
– Может быть, в другой раз, - рассеянно ответил Фигул, внимательно оглядывая землю по обеим сторонам проезжей части. Рулл покачал головой.
– Только не говорите мне, что вы опять будете искать свой счастливый талисман, господин.
Фигул кивнул и вздохнул. Его медальон с изображением Фортуны пропал несколько дней назад. Он обыскал каждый дюйм своей каморки, но до сих пор ему так и не удалось его найти.
– Это был подарок моего отца. Он появился у него во время службы кавалеристом во вспомогательных войсках. Он дал его мне в тот день, когда я отправился в лагерь легионеров в Гезориакуме.
Рулл щелкнул языком: - Я бы не стал питать надежды когда-нибудь увидеть его снова. Особенно, если кто-то из этих грязных туземцев уже заполучил его. В любом случае,я бы не сказал, что это удача спасала вас в легионах. Важны мастерство и дисциплина. Я за двадцать два года службы, никогда не полагался на удачу, господин.
Фигул поднял голову и тепло улыбнулся своему товарищу. Через несколько коротких месяцев Рулл закончит свой срок службы во Втором и уйдет в отставку: - Ты уже решил, где собираешься поселиться?
– Сирия, Иудея, Египет… мне все равно, - пожал плечами Рулл. - Во всяком случае, где-нибудь где теплее, чем в Британии. Еда дерьмовая, всегда идут противные дожди, а что касается женщин… - Он вздрогнул. - Даже старые проститутки в Субуре - греческие богини по сравнению с местными.
Двое мужчин весело рассмеялись, подходя к ожидающим их соплеменникам. Дуротриги бросали на римских солдат настороженные взгляды, и Фигулу показалось странным, что люди, которых он будет обучать, всего несколько месяцев назад были заклятыми врагами Рима. Прошлым летом Второй Легион вторгся в земли дуротригов, решив раз и навсегда положить конец сопротивлению этих свирепых воинов и их лидерам - друидам. Враг, запертый в своих огромных крепостях на холмах, был безжалостно разгромлен римскими войсками; их оборона была сломлена, их войска разбиты в генеральном сражении, а друиды вынуждены были скрываться. Но если Рим надеялся, что поражение умиротворит дуротригов, они ошиблись. В последующие месяцы туземцы упорно продолжали бросать вызов Риму. Патрули попадали в засады, конвои с припасами подвергались нападениям, военные сигнальные форты и аванпосты были стерты с лица земли. Теперь надежды на мир возлагались на Тренагаса и на то, сможет ли он привести свой народ к союзу с Римом.
Командир гарнизона отвернулся от своих помощников и, с раздраженным выражением лица, целеустремленно зашагал к Фигулу. Фигул немедленно вытянулся по стойке смирно в присутствии вышестоящего офицера. Префект Тит Коскониан коротко кивнул.
– Вольно, Оптион, - сказал он с аристократическим пренебрежением. Как и многие представители его ранга во вспомогательных когортах, Коскониан был римским гражданином сословия всадников в возрасте чуть за тридцать. У него было усталое выражение лица и отчужденная манера поведения человека, который знал, что его пребывание в Британии было лишь короткой, забрызганной грязью паузой в блестящей карьере римского политика.
– Ваши новобранцы, - продолжил Коскониан, указывая рукой на недисциплинированных туземцев. - Имперский посланник шлёт вам привет, но говорит, что занят обдумыванием планов нового резидентского дворца. Кажется, правителю недостаточно того, что мы вернули ему его трон, теперь мы должны построить для него роскошный дворец. - Он зафиксировал улыбку на Фигуле, затем продолжил. - Мне сказали, что все эти люди лично проверены Тренагасом. Мы ничем не рискуем, особенно после того, что случилось на пиршестве.
Фигул сглотнул. Несколькими днями ранее он остановил убийцу, намеревавшегося лишить жизни правителя на глазах у сотен его гостей, на пиру, посвященном его возвращению в Линдинис. Убийца сообщил, что в рядах правителя имеется предатель, но он умер, прежде чем смог его опознать.
Коскониан продолжал: - Насколько я слышал, Тренагас стал подозрительным после покушения на его жизнь. Он держит всех, кроме своих самых доверенных советников, на расстоянии вытянутой руки.
– Не могу его винить, - тихо пробормотал Рулл. - Тем более тогда, когда половина местных туземцев жаждет его крови.
Префект взглянул на легионера, затем снова посмотрел на Фигула: - Вы можете использовать этот плац для тренировок, но я ожидаю, что ты позаботишься о том, чтобы эти новобранцы не мешали моим людям выполнять свои обязанности. Понятно?
Фигул энергично кивнул: - Да господин.
– Хорошо. - Коскониан хмуро посмотрел на плац. - Вам понадобится тренировочное снаряжение. На складах форта их предостаточно. Само собой разумеется, что ты несешь ответственность за все, что сломается. Последнее, что мне сейчас нужно, это какой-нибудь придирчивый писарь из имперского штаба, который выставит мне счет за оборудование, которое было повреждено этими недоумками.
– А как насчет жилья для них, господин?
– Мы поселим их в одном из пустующих бараков. Нам всем хватит места.
Фигул кивнул. В форте Линдиниса изначально размещался гораздо более крупный гарнизон для охраны окрестностей. Но из-за того, что ресурсы легионов были сильно истощены, большая часть войск была размещена в других местах провинции. Теперь осталась только одна сильно истощенная вспомогательная когорта батавских ауксилариев немногим больше трехсот человек. Ряды пустых казарм в форте были мрачным напоминанием о хрупком положении Рима на этой дождливой земле.
Коскониан откашлялся и жестом пригласил одного из рекрутов выйти вперед. Подошёл высокий широкоплечий мужчина. Он был одет в темный шерстяной плащ, скрепленный богато украшенной золотой брошью, его волосы были коротко подстрижены, а лицо чисто выбрито в римском стиле, в отличие от нечесаных бород его растрепанных спутников. Он улыбнулся Фигулу, обнажив ряд маленьких запятнанных зубов.
– Это Белликан, - объяснил Коскониан. - Один из ближайших людей окружения правителя. Тренагас назначил его командиром отряда своих телохранителей. Он поможет тебе в их обучении .
Белликан слегка поклонился Фигулу: - Для меня большая честь познакомиться с вами, оптион, - сказал он на хорошей латыни. - Я давно хотел встретиться с человеком, который спас жизнь моему правителю.
Фигул неловко поерзал: - Я не припоминаю, чтобы видел вас в свите правителя.
Белликан улыбнулся: - Это потому, что я вернулся в Линдинис всего несколько дней назад, римлянин. Последние несколько лет я живу в Дурноварии. Но я родился здесь. Мой отец служил в Верховном совете Правителя. Он был самым доверенным советником Тренагаса.