Имперский крест

Грановский Антон

– Почему не послали туда боевых роботов? – осведомился Егор.

– Посылали. Но роботы отключились, едва приблизившись к полосе отчуждения. По какой-то странной причине техника там не работает. Рейх-магистрат организовал было исследовательский институт, занимающийся проблемами Зоны Освальда, но через год институт закрылся.

– Почему? – спросил Егор.

Шрам хмыкнул:

– В тот год разрозненные боевые отряды Сопротивления сумели объединиться и задали фашистам жару. Наши ребята взорвали одновременно около пятидесяти объектов, в том числе

заводы, лаборатории и институты. После подавления бунта нацисты «законсервировали» Зону Освальда до лучших времен и с тех пор обходят эти места стороной.

– Тогда какого дьявола мы туда пойдем? – спросил Егор.

– По этой причине и пойдем, – спокойно ответил Шрам. – Мы проведем нашу группу по самой кромке Зоны Освальда, подальше от дорог и поселков, где от нациков нет проходу.

Волчок обдумал его слова и уточнил:

– Сколько километров нам придется идти вдоль Зоны Освальда?

– Около трех.

– Сколько до полосы отчуждения?

– С километр. Может, чуть больше.

– Что именно нам может угрожать?

– Понятия не имею. До меня доходили слухи про каких-то вооруженных бродяг, которые промышляют на свалках металлолома. Думаю, прежде чем туда соваться, нам нужно разведать, что к чему.

Егор снова ненадолго задумался:

– Это займет слишком много времени. А ты сам сказал, что его у нас нет. Поступим по-другому. Мы с Дикобразом пойдем вперед. Ты выйдешь минут через десять и поведешь людей вслед за нами. Если услышите звуки сражения – остановитесь и будете выжидать.

– Выжидать?

– Не хочешь ждать, веди людей обратно, а потом уже подумаешь, как поступить дальше. В любом случае, у вас будет время, чтобы дать задний ход.

Шрам недовольно нахмурился, но, взвесив все «за» и «против», вынужден был согласиться.

– Что ж… – проворчал он. – Пусть будет по-твоему.

Егор кивнул, повернулся и зашагал к боевому роботу, который стоял в стороне от людей, возвышаясь над развалинами, как экскаватор.

– Эй, Дикобраз! – окликнул его Волчок.

Робот тут же «ожил» и прогудел, отзываясь:

– Слушаю, господин оберштурмфюрер!

– Ты когда-нибудь проходил близ Зоны Освальда?

– Один раз. Это был вынужденный маневр. В соответствии с регламентом С.Т.А.Л. мы не должны…

– Сегодня тебе придется нарушить регламент С.Т.А.Л., – оборвал его Волчок. – Твои новые настройки позволяют это сделать.

Дикобраз несколько секунд не отвечал, издавая едва слышный гул, потом снова «ожил» и невозмутимым, лишенным модуляций голосом произнес:

– Я пойду туда, куда вы прикажете, господин оберштурмфюрер.

– Хороший мальчик, – похвалил робота Егор. – Выдвигаемся прямо сейчас. Твоя задача – первым заметить опасность и сделать все, чтобы предотвратить ее. Как понял?

– Понял вас, господин офицер.

– Молодец. Да, и еще. Старайся при ходьбе производить как можно меньше шума. Иногда ты гремишь, как груда металлолома.

Дикобраз склонил голову в поклоне и отчеканил:

– Я постараюсь ступать тише, господин оберштурмфюрер.

Через пять минут, забравшись в экзо-скафандр и проверив электронику, Егор бросил в микрофон:

– Ну, с богом!

И, дав сигнал Дикобразу, зашагал туда, куда ему указал Шрам.

9

Шли неторопливо и осторожно. Руины, руины, руины… Примерно на середине пути в этом унылом, однообразном пейзаже появилось кое-что еще. Это была огромная свалка железного лома, похожая на горный хребет в миниатюре.

На подступах к свалке Егор ощутил близкую опасность. Он приказал Дикобразу остановиться и, настроив аудиоусилитель, напряженно вслушался в окружающую тишину. Несколько секунд он ничего не слышал, а потом до его слуха донесся шорох. Егор мгновенно развернулся на звук, одновременно вскинув пулемет. Он был готов нажать на гашетку и разнести врагов в клочья, но вместо чудовищ или мутантов взору его предстал худой мальчишка лет двенадцати на вид. Он стоял возле свалки, неподвижный, как гипсовая статуя в пионерском парке, и во все глаза таращился на Егора и Дикобраза. Одет мальчишка был в длинное рваное пальто из грязно-бурого синтволокна. Волосы у него были белыми, словно у старца, но тощее лицо совсем юным и покрытым веснушками.

Боевой робот уже считывал соматические параметры мальчишки, готовый в любой момент открыть по нему огонь. На всякий случай Егор приказал «Голему»:

– Не стрелять. Ждать приказа.

Затем шагнул к мальчишке, остановился и громко спросил:

– Кто ты? Назови свой статус и свое имя!

«Какой, к дьяволу, статус?» – подумал Егор, немного устыдившись своих слов. И как бы в подтверждение его мыслей мальчишка разлепил губы и тихо ответил:

– У меня нет статуса.

– Просто скажи, кто ты такой?

– Я… прототип, – вымолвил мальчишка. – Бывший прототип, – добавил он, сделав упор на слове «бывший».

– Что ты здесь делаешь?

Седовласый мальчишка ухмыльнулся:

– Как все – ищу, чем бы поживиться.

Егор открыл рот для нового вопроса, но не успел его задать.

– А что здесь делаешь ты, офицер? – произнес за спиной у Егора мрачный голос.

Егор быстро обернулся, по-прежнему держа палец на гашетке пулемета. За спиной у него стояло около дюжины странных существ. На первый взгляд, они выглядели, как бомжи. Куртки, комбинезоны и пальто изношены до состояния лохмотьев, физиономии грязные, обветренные, изрытые шрамами и морщинами.

Только через несколько секунд Егор понял, что стоящие перед ним существа – не просто люди. Тела их были напичканы электроникой. Электронные протезы вместо рук и ног, фотоэлементы вместо глаз, стальные и пластиковые вставки в черепах…

Егор сглотнул слюну и хрипло окликнул:

– Дикобраз! Если двинутся – стреляй!

Один из «бомжей» чуть выдвинулся вперед, усмехнулся резиновыми губами и отчеканил таким же безжизненным голосом, как и голос Дикобраза:

– Твой боевой робот тебе не поможет. Он обесточен.