Имперский престол
Шрифт:
Ну остались на лице оспины, сейчас они смотрятся ужасно, не без этого, но после должны немного сойти. Шрамы останутся, но незначительные. Да и вообще, я, к примеру, от того, как выглядит Ксения, отвращения не чувствую, так… легкий дискомфорт, с которым, впрочем, борюсь. Нужно поговорить с Гермогеном, чтобы прислал царице какого толкового духовника в замен тому, что умер, заразившись оспой одновременно с Ксенией. И не до этого мне вовсе, дел накопилось не много, а очень много. Так что забыть обо всем лишнем и встречать англичан.
Глава 2
Глава 2
Стокгольм
17
Шведский риксдаг бурлил. Словно в море, во время сильного ветра, волны негодования накатывались на берег не возмутительности короля. Волна откатывала, король успевал озвучить новый аргумент, как очередная порция бурлящего потока вздымалась и, с пеной на гребне волны, спешила к монарху. Но Карл не боялся воды, как и ветра, он был полон решимости, не менее решительным был риксдаг.
— Вы не обладаете правом объявлять войну! — говорил король [право объявлять войну, или заключать мир у риксдага появится в 1611 году, но это стало результатом роста влияния шведского парламента в предыдущее время].
— Вы не можете вести Швецию к пропасти! — отвечали самые смелые депутаты риксдага.
Шведская казна показывала если не дно, то близко к нему. Немало средств ушло на войну с Речью Посполитой, краткосрочное приобретение русских территорий не принесло обогащение, напротив, затраты только выросли. Разорять обывателей новгородских земель шведы не решились, чтобы не спровоцировать бунты и неповиновение. Тем более, что и статус этих земель был спорный. А вот что пришлось, так это привезти в Новгород зерна. Так что денег ушло много, а требуется еще больше.
— Ваше величество, а вы довольны Штеттинским мирным договором? Не нужно ли сперва забрать у Дании свое, а после смотреть на другие земли? Тем более, когда проблема со шведским престолонаследием решена, — новая волна разбивалась о невозмутимость короля.
Между тем, Карл не мог начать войну без того, чтобы не согласовать ее с риксдагом. Парламент изыскивал средства на вооружение армии, подготавливаясь именно к войне с Данией. И эти средства король хотел пустить на противостояние в Россией. Война, которая была с Польшей, ранее считалась войной за само право существования Швеции в том виде, как этого хотели многие подданные короля Карла. Риксдаг в этом сильно поддерживал короля, так как не желал видеть на шведском троне католика Сигизмунда.
Теперь же, с поляками замирение, Сигизмунд отказался от притязаний на шведскую корону. Вот и спрашивали многие депутаты: за что нужно сейчас воевать с Россией, если не решены главные территориальные проблемы? Датчане владеют частью шведских земель. А война с Россией? Если бы поляки выигрывали ее, то, да — был бы резон оторвать кусочек. А так…
— Ваше величество, вы же понимаете, что как только мы начнем войну против России, они заключат мирный договор с Польшей? Сигизмунд жаждет закончить эту проигрышную войну с царем. Русские под Вильно! Мы их ждем в Нарве? Поэтому нужна война? Где Делагарди? — выкрикивал еще один депутат.
Карл улыбнулся. Вот он, его аргумент.
— Русские вероломно напали на генерала Делагарди, морили шведских солдат голодом, наши войска
— Мы знаем, что русские просили уйти Делагарди. Мы можем с ними заключить мир и направить всю свою мощь на Данию, — высказался депутат Калле Хольмберг.
Это был один из двух членов риксдага, кого удалось «прикормить» Семену Петровичу Головину. Подкуп произошел еще раньше, когда русско-шведские отношения были на грани союза. Депутат до сегодняшнего дня открыто никогда не говорил, но сейчас, когда Россия выглядит грозным соседом, Хольберг посчитал, что можно пробовать создать прорусскую партию. Естественно, он думал лично возглавить такую политическую силу, получая из России существенные выплаты, а так же право участвовать в торговых отношениях между странами на льготных условиях.
— Послушайте, что именно из себя представляет русская армия! — призвал король депутатов риксдага к порядку, заинтересовал важной информацией, и наступил штиль.
Море перестало бурлить, люди замолчали. Всем было интересно услышать о русской армии, как и посмотреть на того, кто о новых войсках соседей может рассказать хоть что-то вразумительное. Шведы не понимали, почему русские, которые еще недавно были биты даже не регулярными коронными войсками, а шляхетскими отрядами, вдруг, превратились в грозную силу.
К депутатам шведского риксдага вышел недавно ставший шведским дворянином, перебежчик и предатель Михаил Фуникович Клементьев, ставший уже сейчас подданным шведского короля Михаэлем Клементеф [в РИ сбежал к шведам в 1610 году, при этом сдал русского агента в шведском войске].
При помощи переводчика, бывший подданный русского государя-императора, стал говорить. Целью короля было показать, что русская армия слаба, она мало насыщена полками нового строя, а та поместная конница, которая была ядром русской кавалерии, так и вовсе не заслуживает внимания.
Ожидаемого эффекта от той информации, которую довел до риксдага перебежчик, не случилось. Пусть многие депутаты и хотели полакомиться русскими трофеями, но в преддверье войны с Данией, никто не желал дразнить медведя. Кроме того, коллективный разум риксдага почувствовал слабину монархии, а, следовательно, возможность усилиться, поэтому сдавать позиции Карлу не намерен.
Клементьев, между тем, рассказал не то, что от него ждали. Он и сам лишь смутно знал о полках нового строя, только то, о чем ходили слухи и со слов бывших товарищей. Ранее русский дворянин, делал упор в своем докладе на то, что русские перенимают тактику и стратегию от поляков, ну и польстил шведам, когда рассказывал, что русских учат воевать по-шведски. Михаэль очень хотел быть полезным новым соплеменникам.
— Ваше величество, мы ждем быструю, победоносную войну с Данией и после приложим все усилия для ослабления России, — сделал заключение спикер риксдага.
Карл был недовольным, но не так, чтобы внутри его бушевали эмоции. Дания пока, она главный враг. Ну а то, что датские проливы, вдруг, оказываются гостеприимными для англичан, путь они и союзники Швеции, не самый лучший знак. Необходимо забирать свои земли, как и норвежские. Тогда, может быть, и получится самим контролировать часть проливов.