Импланты
Шрифт:
Командор будет убийцей. Это его, Кайла, выбор, а значит, выбор человечества.
Мужчина почувствовал прикосновения к коже лица ваты, смоченной очищающим раствором, потом его нос уловил терпкий смородиновый аромат пудры. Это особая пудра, сделанная на заказ специально для Кайла. Он расслабился. У него был примерно час, чтобы немного вздремнуть.
Когда Лина закончила с гримом, актер, наконец, появился на съемочной площадке.
Пользуясь своим правом определять последовательность сцен в съемках, Кайл предложил начало фильма отложить напоследок. Ему не хотелось ехать в больницу, а начало
Режиссер не пожелал тратиться на специфическое оборудование для создания "больницы" в съемочном павильоне и договорился с самим Сеченовым, чтобы тот позволил труппе работать "на натуре". Взамен пообещал нейрохирургу роль главного врача и приличный гонорар. Подобное решение окажется полезным для фильма: съемки во всемирно известной клинике с одним из лучших хирургов страны — отличная реклама.
Участие в съемочном процессе Сеченова стало второй причиной отложить съемки в больнице как можно ближе к концу съемок. Кайл не желал лишний раз встречаться с нейрохирургом, к тому же мужчине не терпелось опробовать костюм с искусственными мышцами, было любопытно узнать, как он выглядел и чувствовал себя, если бы вживил имплантат силы. В сценах с Сеченовым ему пришлось бы быть собой — мускулистым, но вовсе не имплантом-охранником. Увы, время работы в больнице неумолимо приближалось — до конца съемок оставался месяц.
Кайл смотрелся в костюме импланта отлично, но чувствовал себя неловко, словно в скафандре. Лишние "мышцы" мешались.
— Сегодня делаем сцену пятьдесят девять, — прокричал режиссер в рупор. — Шевелитесь! Шевелитесь! И так уже кучу времени потеряли!
Кайлу принесли сценарий, чтобы тот мог освежить в памяти упомянутую сцену.
Пока рабочие заканчивали монтаж декораций, актер присел на стул и открыл сценарий. Он не знал, что за сцена значится под номером пятьдесят девять, мало того, он не учил сценарий. Это было его тайной. Суперзвезда не тратил время на зубрежку — благодаря имплантату в голове, Кайл обладал уникальной памятью и запоминал с одного прочтения текст практически любой длины.
Однажды он решил проверить, какова максимальная вместимость его памяти, и выбрал для проверки толстый роман "Сны и разочарования" популярной писательницы Марии Милтон. Он читал, пока не заснул, а когда проснулся, обнаружил, что может легко воспроизвести любой отрывок из двухсот с лишним страниц, прочитанных накануне. Больше экспериментов над собой Кайл не ставил, и ничего не учил. Сценарий он запоминал, еще когда только читал текст, перед тем, как решить: давать согласие на съемки или отказаться. В его голове жили сотни персонажей и десятки сценариев, каждый из которых он мог процитировать с любого места.
На съемках Кайл лишь пролистывал текст, чтобы уточнить, какие сцены значатся под какими номерами.
Сцена пятьдесят девять, как и еще три сцены, снималась в павильоне, превращенном в шикарный ресторан. Декораторы постарались, зал получился очень красивым. Кайл даже решил после выхода фильма в прокат открыть собственный ресторан, а за основу дизайна взять находки декораторов. Да и будущим
Стелу играла Кристина. Кайл внутренне задрожал оттого, что сегодня он на законных основаниях будет целовать эту девушку.
Красавица была в красном: изящное маленькое платье, короткие алые перчатки, лаковая сумочка, стоимостью в триста кредитов, шляпка и туфли. И скромные по виду, но бешенные по сумме, колье и браслет из белого золота с бриллиантами.
— Все готово? На сцену! — рявкнул режиссер. — Начинаем!
Ресторан был полон народу. За столиками сидели богато одетые люди, среди черного бархата и золота сновали официанты, разнося гостям заказы. Командор полгода копил деньги, чтобы привести Стелу в это место. Сегодня особенный день, поэтому все должно быть сказочно.
Увы, кроме намеченного предложения, им предстояло расставание. Но пока Стела об этом не знала. Она смотрела на спутника влюбленными глазами и улыбалась.
— Я должен сказать тебе еще кое-что. Не слишком приятное, — признался Командор. — Последние месяцы выдались очень тяжелыми. Мне нужно уйти. Спрятаться. Скрыться. Не знаю, сколько времени займет уничтожение оставшейся части банды, но ради твоей же безопасности я должен покинуть город.
— Тебе обязательно уезжать? — в глазах Стелы застыли слезы.
— Я должен, — Командор закрыл рукой нежную девичью ладонь. — Но я вернусь, сладенькая. Я обещаю.
— Стоп! — рявкнул Брахман. — Кайл! Какая, на хрен, "сладенькая"?! Возьми другой эпитет. Милая, любимая! Какую-нибудь сентиментальщину, но не это отвратительное слово!
Кайл разозлился. Именно после слов "я обещаю" должен был идти поцелуй. Кристина ждала, а он просто разрывался на части, от желания ощутить вкус ее губной помады.
— Ладно, не ори.
Он не стал спорить с режиссером. В конце концов, ему и так пошли на уступки, позволив изменить сценарий, и оттягивать момент поцелуя из-за какого-то слова не стоило.
— Камера!
— Сцена пятьдесят девять, дубль два.
— Я должен сказать тебе еще кое-что. Не слишком приятное, — признался Командор. — Последние месяцы выдались очень тяжелыми. Мне нужно уйти. Спрятаться. Скрыться. Не знаю, сколько времени займет уничтожение оставшейся части банды, но ради твоей же безопасности я должен покинуть город.
— Тебе обязательно уезжать? — в глазах Стелы застыли слезы.
— Я должен, — Командор закрыл рукой нежную девичью ладонь. — Но я вернусь, милая. Я обещаю.
Он привстал, наклонившись над столом, нашел губами губы Стелы и страстно поцеловал.
— Стоп! Кайл, черт тебя дери! Ты должен быть нежным! Нежным, ты слышишь! А не набрасываться на нее, словно голодный на кусок бекона.
ПОЛНОСТЬЮ СОГЛАСНА. ТАК ОН МНЕ ВЕСЬ МАКИЯЖ ИСПОРТИТ.
— Ладно, понял.
Сначала Кайл хотел запороть как минимум четыре дубля, но теперь решил обойтись одним ляпом — Кристина беспокоилась о макияже, а он не хотел, чтобы что-то испортило ее к нему хорошее отношение.