Имя для ведьмы. Трилогия
Шрифт:
Илья недоуменно пожимает плечами:
— Они не жалуются.
— И напрасно! Это лишь говорит о том, что ты интересуешь их не с интеллектуальной, а с гени… генитальной стороны.
Он с готовностью хихикает и заявляет:
— А вот зато я целуюсь хорошо…
— И ты, разумеется, надеешься, что я тут же попрошу тебя продемонстрировать способности?! И не мечтай. Я не целуюсь с маленькими мальчиками.
— А мне уже двадцать, — врет он и лезет с поцелуями.
Я легким движением руки спихиваю его с дивана и заставляю корчиться
— За что?! — вопит он.
— Ты плохо ведешь себя в гостях.
Так уж получилось, что этот маленький паршивец напросился-таки ко мне в гости. Поначалу он сожрал у меня в холодильнике недельный запас колбасы, потом полез смотреть, какие у меня есть компакт-диски… А потом уселся рядом со мной на диване, и прозвучал тот самый диалог, который приведен был выше.
Я наконец решила облегчить его страдания и щелкнула пальцами. Он перестал скулить и уселся на ковре напротив меня. Выпучил глаза.
— Ты экстрасенс?!
— Почти.
— Ух ты!
Точно, блаженный. Его ничем не прошибешь. Я уже не жалела о том, что трачу время на абсолютно ненужного мне человека.
— Слушай, мальчик, а что ты ко мне привязался?
— Ты мне понравилась.
— Веская причина. Но есть один момент: я устала и хочу побыть одна.
— Понятно. Выгоняешь?
— Выгоняю.
— А может, зря? Ты какая-то очень печальная, давай я тебя развеселю. Я могу песни петь. Русские народные и под Олега Газманова. Есаул, есаул, что ж ты бросил коня, получилась такая… хм. А еще танцевать могу, я с детского сада на курсы бальных танцев ходил, честно! Румбу, там, могу или джайв… Да, а еще я могу политиков пародировать, но это только после третьей рюмки водки и чтоб кругом все свои…
Выслушав все это, я молча веду его в свою спальню.
— О, я так и знал! — радостно восклицает Илюшка. — Уже можно раздеваться?
— Погоди.
Я откидываю покрывало. Приподнимаю подушку и вытаскиваю из-под нее книгу Авдея. Демонстрирую ее опешившему мальчишке.
— Ты видишь, мальчик, что я сплю не одна? Вот он меня и развлекает.
Мы долго смеемся, особенно громко хохочет мой несостоявшийся любовник, видимо старается скрыть смущение.
— Ладно, я пойду, — отсмеявшись, говорит он. — И в самом деле поздно. Только давай еще как-нибудь встретимся.
— Как масть пойдет, — пожимаю плечами я и…
И в зале раздаются пронзительные телефонные трели!
Я замираю. У меня почему-то становятся ватными ноги и не хватает воздуха.
— У тебя телефон звонит, — втолковывает Илья, озадаченно глядя на мое помертвевшее лицо. — Подойди.
— Я боюсь, — шепчу я, не в силах сдвинуться с места.
А звон все продолжается, он действует на нервы, как зубная боль… Можно, конечно, убедить себя, что это звонит Мулен Руж, просто хочет узнать, как у меня дела… Но почему-то меня не устраивает эта версия.
— Ну, хочешь, я схожу возьму трубку? — предлагает Илья.
Но это уже не обязательно. Потому что лаковая трубка сотового телефона сама медленно вплывает в комнату, словно некрупный черный дирижабль, и продолжает отчаянно звонить.
— …! — говорит Илья и падает без чувств. А я наконец беру чертов мобильный и нажимаю кнопку.
— Почему так долго не отвечала, природная?! — слышу я голос, от которого меня начинает трясти. — Вот я тебя и нашла.
— Ты не вовремя, Наташа.
— Да, детка, — хохочет она в трубку, словно рассыпает льдинки по листу фольги. — Но смерть всегда не вовремя.
Я стараюсь прийти в себя и обрести достоинство.
— Не слишком ли ты высокого о себе мнения, ученая? Кстати, откуда ты выяснила номер сотового?
— У настоящих ведьм — свои секреты! — победно заявляет она.
— Ах, ты у нас настоящая?! — Теперь и у меня с голосом что-то не так. Он заставляет вспомнить о показательных выступлениях мангуста в серпентарии. — Ну так и веди себя соответственно!
— Не тебе меня учить! Иди сразись со мной! В полночь я жду тебя в библиотеке…
— Дура, — сурово отрезаю я. — Полнолуние прошло. Или тебе не терпится получить от меня шлепков по твоей великолепной заднице?
В ответ я слышу ругань, виртуозности которой позавидовали бы портовые грузчики от Ришельевской набережной до Малой Арнаутской.
— Остынь, — советую я. — И какого черта ты так на меня взъелась? Я мешаю тебе?
— Да.
Ого! Вот это уже совсем другой тон. От этого «да» у меня подгибаются коленки и появляется стойкое ощущение того, что Наташа не шутит. Она хочет не просто посоревноваться со мной в использовании колдовской силы. Она хочет драться и уничтожить меня. Но почему? Может, когда я ее подносом по голове стукнула, у нее что-то в гипофизе перемкнуло?
— Ладно, допустим. — говорю я. — Допустим, ты хочешь немедленно со мной сразиться. Но, да будет тебе известно, Кодекс ведьм уже двести лет запрещает между ремесленницами дуэли со смертельным исходом либо тяжелыми ранами. Поединок — только профессиональная демонстрация навыков… Так что давай все-таки соблюдать общепринятые условия…
— Условия?! — Нагаша хохочет так, что трубка у меня в руках раскаляется. — Условия ставлю я! И ты на них согласишься! И знаешь почему?
Что-то здесь не так, меня начинает преследовать чувство, будто незримая паутина сплетается вокруг меня и скоро я в ней задохнусь…
— Говори, — приказываю я.
— Ты, кажется, ждала сегодня кое-кого из Москвы. И ведь не дождалась, не так ли?..
— Говори.
— А знаешь, почему ты его не дождалась? Ах, это так просто… Человек идет по улице, и вдруг из-за поворота на него мчится машина. И человек попадает в реанимацию с гематомой мозга и множественными переломами… Такое ведь случается сплошь и рядом. Вот и сегодня в вечерних новостях передавали, что известный писатель-фантаст Авдей Белинский попал в катастрофу. Его имя тебе ни о чем не говорит?