Инамората
Шрифт:
Тут неожиданно очнулся Кроули, сидевший слева от меня:
— Что ты сказал?
Уолтер пропустил его вопрос мимо ушей.
— Так ты передашь моей сестренке эту хорошую новость, парень?
Я услышал, как Кроули пробормотал:
— Невозможно… это было бы настоящим чудом.
Я потерял дар речи и весь обратился в слух.
— Что-то не так, приятель? Ты словно увидел привидение?
— Просто я думаю, как сказать об этом Мине.
— Не волнуйся. Полагаю, она не очень удивится. Женщины интуитивно чувствуют такие вещи, знаешь… —
Мина издала слабый звук и пошевелилась.
— Она приходит в себя, — заметил ее брат взволнованно. — Мне лучше поторопиться. Эй, ребята, не одолжите ли сигарету перед дорогой?
— У меня пачка в кармане, — пробормотал Флинн, — но я не знаю, как передать ее вам, ведь я не могу размыкать круг.
— Если позволишь, я сам справлюсь.
Мы услышали вздох Флинна, а потом тихий стук падающих на пол сигарет и чирканье спички где-то вне поля нашего зрения.
Крошечный огонек затанцевал в воздухе, словно заблудившийся мотылек.
— Вот этого мне будет не хватать, — проговорил Уолтер, с наслаждением затягиваясь. — А это тебе, Кроули, чтобы не забывал меня.
Сигарета обожгла щеку Кроули, он вскрикнул от боли и сжал мою руку. Шипение обожженной кожи, казалось, длилось бесконечно.
— Осторожно, не разомкните круг, доктор, — прошептал Уолтер своему шурину. — Ты ведь не хочешь причинить боль нашей драгоценной Мине, верно?
Ладонь Кроули вдруг обмякла в моей руке, а его всхлипы сменились отрывистым кашлем, который никак не унимался. Казалось, этот кошмар никогда не кончится.
— Кроули? — Я сжал его руку. Он не ответил. Я слышал только ужасные звуки, словно человек поперхнулся своим собственным языком. Или его душат. — Да включите же свет!
— Не размыкайте круг!
— К черту круг! Делайте, что я вам велю!
Я вскочил со стула, разорвав круг, и ринулся в темноте на противника Кроули. Но над хирургом никто не стоял, ужасные звуки прекратились, и доктор обмяк в кресле, уронив голову на грудь. Пока остальные суетились в темноте, пытаясь зажечь свет, я склонился над Кроули и с облегчением почувствовал его слабое дыхание.
— Он жив!
Но жизнь в нем едва теплилась, что мы поняли, когда Флинн наконец-то отыскал керосиновую лампу.
Трудно сказать, был ли Кроули в сознании и воспринимал ли он нас. Глаза его были открыты, но лицо ничего не выражало. Хуже того — оно утратило симметричность, левая сторона опустилась, словно размокший креп. Посередине обвисшей щеки был абсолютно круглый след от сигареты размером с пулевое отверстие.
«Его правая щека, та, что ближе к Мине…»
Все были так ошеломлены, что в течение нескольких минут никто не мог сказать ни слова. Наконец Маклафлин нарушил молчание.
— Ради всего святого, кто-нибудь, вызовите «скорую помощь»! — заорал он на нас. — У него удар.
— Удар? — повторил Фокс недоверчиво. — На него напали!
Прежде чем Маклафлин успел ответить, Мина застонала,
— Артур!
Мина кинулась к мужу и ощупала его перекошенное лицо. Потом, нагнувшись, она оторвала полоску от своего кимоно и отерла слюну в уголках его рта.
— Мина? — Я осторожно коснулся ее локтя. Казалось, она не удивилась, увидев меня в этой обстановке.
— Это дело рук моего братца?
— Не знаю, — ответил я откровенно.
Мина нахмурилась.
— Помогите мне положить его на пол, — попросила она, берясь за лацканы пиджака. Артур тяжело навалился на нее, словно неживой.
— Позвольте, мы сами, дорогая, — вмешался Фокс. — Вам нельзя напрягаться в вашем состоянии…
— Фокс! — Мина бросила взгляд в мою сторону. — О чем он говорит?
— А вы не догадываетесь, миссис Кроули? — спросил Маклафлин.
— Не сейчас! — рявкнул я на него, помогая Мине поднять Кроули со стула и положить на пол. Я ожидал увидеть у него синяки или кровоподтеки, но когда мы сняли с Артура пиджак и расстегнули воротник рубашки, то обнаружили, что шея не пострадала, если не считать старого пореза от бритвы. Пока мы ждали прибытия «скорой помощи», я прикидывал в уме, можно ли искусственно вызвать апоплексический удар, и пришел к выводу, что это не так уж сложно: достаточно сделать инъекцию воздуха в главную артерию. Конечно, было и более простое объяснение удара, случившегося у Кроули, и Оккам предпочел бы именно его — наследственность.
Пока я обо всем этом раздумывал, мне на глаза вдруг попался какой-то предмет у плеча Кроули. Спичечный коробок из отеля «Уолтем». Может быть, он выпал из кармана Артура? Или из тайника под крышкой стола, где был спрятан? Стараясь не привлекать к себе внимания, я накрыл коробок ладонью и хотел убрать его с глаз долой, но тут услышал голос Маклафлина.
— Что вы там нашли, Финч?
— Спички, — ответил я неохотно и показал ему коробок.
— Ну-ну, — пробормотал он, прочтя название отеля на крышке. — Похоже, наш призрак частенько заглядывает в местные гостиницы. Видимо, в загробном мире не слишком удобные матрасы.
Я отвернулся от его осуждающего взгляда. Мне захотелось увидеть реакцию Мины, но она была слишком занята заботами о муже.
— Держите, Финч. — Маклафлин вернул мне коробок. — Оставьте себе как сувенир.
Я молча взял коробок и сунул его в нагрудный карман — рядом с глухо бьющимся сердцем.
Через пятнадцать минут приехала «скорая помощь», мы расступились, чтобы дать дорогу санитарам, которые вынесли Кроули из дома. Мина была слишком взволнована, ей было не до разговоров. Мне очень хотелось утешить ее, но, зная, что Маклафлин следит за каждым моим шагом, я сдержался и не подошел к ней. Так мы провели вместе наши последние пятнадцать минут — в молчании на улице, — не подозревая, что никогда больше не увидимся.