Иная терра.Трилогия
Шрифт:
— И что с того? — заинтересованно прислушался Математик.
— А то, что нам следовало на месте проверить содержимое тюков. Вспомните, большая часть запаянных находилась возле бронефлаера, так как обмен уже состоялся. Завязанные же мешки, с деньгами, они были свалены кучей у багажника флаера поставщиков. Нам же не повезло прихватить большую часть тюков с наркотой, а не с баблом.
— Так надо вернуться, и взять мешки! — вскочил Сыч, глаза парня жадно блестели.
Юкка, до сих пор молчавшая, покрутила пальцем у виска.
— Сыч, тебе жить надоело? Там сейчас народу полно. Высовываться на улицу — самоубийство.
— Ну дык в толпе затеряюсь, — уже не так уверенно возразил боец.
— Нет. Дальше, чем отлить, никто не уходит до моего разрешения, — оборвал его Математик. — Юкка права, наверху сейчас плюнь — в копа попадешь. Даром что трущобы… Была бы ночь — можно было бы подумать, а сейчас — гиблое дело.
— Но там же бабла до хрена!
— Сыч, если бы ты был один — хрен с тобой, хочешь сдохнуть за лишнюю пачку купюр — пожалуйста, я бы мешать не стал. Но ты же нас подставишь! Короче, сидеть тихо и не высовываться. Я свяжусь с Иванушкой, выясню, что там у него дальше по плану…
Отойдя к дальней стене, Математик уселся на старый ящик, жалобно скрипнувший под весом парня, и достал мобил.
«Укрылись в подполе четырнадцатого склада. Взяли пять тюков. Сто тридцать кусков евро. В остальных трех — килограмм пятьдесят сырья ноктса. Что делать?
Математик».
«Делим как договаривались и то, и другое. Мне пятьдесят штук евро и двадцать кило порошка. Остальное вам. О времени ухода сообщу позже.
Иванушка».
«Нет, так мы не договаривались. Я не хочу связываться с наркотой ни под каким видом. Сырье я выброшу.
Математик».
«Свое — выбрасывай, мое — передашь мне вместе с моей долей денег. Впрочем, можешь и свое мне загнать, тысяч за десять евро возьму.
Иванушка».
«Я сказал — нет. Делай, что хочешь — я сказал. Дрянь я уничтожу. Это не обсуждается.
Математик».
«Ты рискуешь. Я могу сию секунду сдать и тебя, и твоих дружков. На меня у тебя ничего нет. Так что делай, как я сказал.
Иванушка».
«Я НЕ БУДУ торговать наркотиками! У меня тоже есть принципы, манипулятор хренов!
Математик».
«Кажется, я достаточно доступно объяснил? Наркотик передашь мне, хотя бы мою треть. С остальным поступай как знаешь. Обещаю, больше дел, связанных с наркотой, я тебе не предложу. Это все, что я могу сделать. И не пытайся меня обмануть — хуже будет. Это не угроза, это предупреждение.
Иванушка».
«Я подумаю.
Математик».
Юкка подошла неслышно, села рядом, обняла одной рукой. Во второй девушка держала небольшой термостакан.
— Хочешь кофе? Я сварила утром, взяла с собой немного…
— Спасибо… — тихо пробормотал подавленный юноша.
— Что случилось? — так же тихо спросила она.
Секунду поколебавшись, Математик рассказал все. Рассказ получился коротким — всего на одну сигарету. Потушив окурок о влажный земляной пол, главарь потянулся за следующей, глухо ругнулся, смяв пустую пачку. Юкка протянула свои.
— Кури на здоровье, — грустно пошутила она. — Знаешь, а я считаю, что ты прав. Наркотики — это самый низ, ниже падать некуда. А мы с тобой — честные бойцы. Да, убиваем — но ведь либо мы их, либо они нас. Наркота же — это предел подлости и гадости. Знаешь, я сегодня там, наверху, одного парня застрелила… молодой совсем, симпатичный, у него, наверное, и девчонка есть, а может, даже родители… Мне первый раз стыдно стало. Но раз он наркоторговец или даже просто как-то в этом замешан — мне его не жаль. Тех, кто этим занимается, только так и надо…
Вместо ответа Математик крепко прижал девушку к себе.
— Ничего, выкрутимся как-нибудь. Я договорюсь с Иванушкой. В конце концов, не зря же он столько времени на нас потратил.
— Вот видишь? Все хорошо будет, не переживай! Пойдем-ка к остальным, я еще бутерброды прихватила, хоть перекусим, а то жрать хочется — жуть как!
Парень рассмеялся, быстро поцеловал ее в губы.
— Хозяйственная ты моя! Эх, поработаем на Иванушку годик, денег скопим, паспорта купим — женюсь на тебе, будем жить по-человечески… Идем!
Подойдя к остальным, Математик автоматически пересчитал команду. Бор, развалившись на подстеленной куртке, нагло дрыхнет, Птиц с Винтом режутся в древние, замусоленные карты, Сыч…
— Эй, — враз севшим голосом проговорил красноволосый главарь. — А где Сыч?
IV. VII
Грешных и святых, нищих и царей земных
Одинаково пытает разная судьба.
— Осталось сорок минут, — простонала Вика. — Стась, пойдем покурим, а? У меня нервы уже не выдерживают…
— Пойдем, пойдем, — он улыбнулся девушке. — Не переживай, малыш. Все получится.
— Мне б твою в том уверенность, — пробурчала та, но все же улыбнулась в ответ.
В курилке, небольшой каморке сразу за актовым залом, было довольно темно и дымно, а еще холодно. Прямо под распахнутым окном сидел д'Артаньян казахской наружности и мрачно смолил сигарету.
— О! Неунывающий командир, — наигранно-веселым тоном поприветствовал он вошедших. — И наша несравненная прима-балерина!