Индиана Джонс и Дельфийский оракул
Шрифт:
«Нам надобно знать, пребудет ли пифия вовеки?
Этот вопрос задает каждое поколение, и ответ всегда один и тот же. Велико могущество оракула Аполлона, но лишь до той поры, доколе остается вера. И в самом деле, день настанет, когда последняя из пифий покинет священные Дельфы. Лишь тогда угаснет великое могущество Аполлона и рассыплются прахом труды его приспешников».
Инди оторвал взгляд от блокнота и посмотрел на погрузившуюся в тихие раздумья Дориану.
– Это еще не все.
Он открыл следующую страницу, где записал второй вопрос и ответ.
«О, пифия! Заклинаем почтить сии ветви, что мы с мольбою принесли в руках, и поведать нам нечто утешительное о будущем оракула. Иначе мы не покинем твоего святилища, но пребудем здесь до самой смерти. Изреченное истинно.
Лишь когда оракул
станет смутным воспоминанием,
надежда возвратится. Воспряньте же сердцем
и радостно ступайте по домам,
ибо с воскресением оракул возвратится,
и раскроется его великая тайна».
Дориана охватила горло рукой и пробормотала:
– Любопытно, весьма любопытно… – Встав, она ладонями разгладила складки платья и блекло улыбнулась. – Весьма жаль, что не удалось ее достать. Ну, собирайся, времени в обрез. Мой экипаж будет у гостиницы через двадцать минут.
– Через двадцать минут?! Ха, спасибо, что предупредила загодя.
Но Дориана не ответила; она уже исчезла за дверью. Морщась от боли, Инди натянул рубашку, затем осторожно влез в брюки. Особым разнообразием его походный гардероб не отличался, так что брюки цвета хаки, белая хлопчатобумажная рубашка и галстук вполне сойдут за вечерний костюм. Надев кожаную куртку и шляпу, Инди оглядел комнату и увидел моли. Взяв талисман из миски, Инди повертел его в ладони. Он никогда не считал себя суеверным. Моли – это чеснок, а чеснок – это всего лишь чеснок, и только. «Но, с другой стороны, если взять его с собой, вреда-то ведь тоже никакого», – решил Инди и сунул чеснок в карман куртки.
Великолепием вестибюль гостиницы «Дельфы» уж никак не блистал; скорее, поражал убогостью: на полу – истоптанный ковер, вдоль стен – знававший лучшие дни диван и пара кресел с прямыми спинками. Сбоку расположена стойка, а позади нее, под лестницей – раскладушка для портье. Когда Инди вышел, Никос как раз полулежал на ней. Увидев Инди, он проворно вскочил.
– Ты почему встал?
– Еду на прием к королю.
– Но…
Тут распахнулась входная дверь, и с улицы заглянула Дориана.
– А, вот и ты! Пойдем, экипаж ждет.
– Ладно, – Инди взглянул на Никоса и пожал плечами. – После поговорим.
Когда они выехали из деревни, и лошади зацокали копытами по идущей в гору дороге, Инди попытался устроиться поудобнее. Но его швыряло из стороны в сторону, ребра мучительно ныли. Он уже жалел, что не остался в постели, и чуть было не попросил Дориану повернуть назад.
– Когда же, наконец, тут появятся автомобили?
– Ты не в Чикаго, Инди. Тем более, что в «Модели Т» тут трясло бы ничуть не меньше.
– Наверно, ты права, – согласился он. – Кстати, ты-то зачем идешь на прием? Мало того, что тебя пригласили, ты еще и согласилась пойти!
– Ну-ну, Инди! Мы ведь не варвары. – Она положила ладонь ему на руку, но лишь на миг. – В конце концов, на дворе двадцатые годы. У нас такой же протокол, как у всех цивилизованных наций. Король оказывает мне уважение, а я отвечаю ему тем же. Мои политические взгляды обсуждаться не будут.
Инди испытывал искушение положить ладонь ей на колено и посмотреть, что будет, но вовремя одумался. Разумеется, ему хотелось, чтобы все пошло, как до приезда в Дельфы; но если здраво рассудить – пусть Дориана даже сменит гнев на милость, он не в состоянии этим воспользоваться. Во всяком случае, нынче вечером.
– Инди, я бы хотела, чтобы ты завтра утром присоединился к королевской свите, когда он посетит руины.
– Зачем?
– А почему бы и нет? Я думаю, это самый подходящий момент, чтобы рассказать ему о доске. Сегодня вечером он будет очень занят.
Минут пять спустя высоко вверху показалась королевская резиденция. Массивное строение из дикого камня казалось частью самой горы. Последние лучи заходящего солнца одинаково окрасили и здание, и гору в нежные оранжево-красные тона. Когда экипаж сворачивал на дорогу, ведущую к резиденции, Инди успел разглядеть на веранде крошечные человеческие фигурки, а затем дворец скрылся за поворотом. Они остановились у пропускного пункта; постовой сверил их имена со списком и сделал знак проезжать. Экипаж подкатил к парадному входу. Поднявшись по ступенькам, они обнаружили на входе еще одного стража. Тот, хмуро оглядев наряд Инди, неохотно позволил им пройти. Дориана не обратила на него внимания, а Инди смерил его не менее суровым взглядом.
– Поправь галстук, приятель!
Зал дворца был полон. Среди гостей сновали официанты в белых кителях, разнося напитки и закуски. В этом зале было никак не менее полудюжины каминов, и в каждом горел огонь.
– Ты бывала здесь раньше? – спросил Инди.
– Лишь однажды. Очаровательный дом.
– И большущий, держу пари.
– Тридцать четыре комнаты, в том числе пятнадцать спален. Я бы сказала, весьма средне для короля.
– Во всяком случае, масса мест, где можно полежать. Может, займем одно? В конце концов, на дворе двадцатые годы.
Наклонившись к нему, Дориана бросила:
– Не глупи и не настраивайся на игривый лад. Ни в коем случае не вздумай сморозить перед королем какую-нибудь глупость.
– По-моему, я в состоянии отвечать за себя.
Тут Инди заметил Думаса, пробиравшегося к ним сквозь толпу. Вот уж кого Инди меньше всего хотел видеть. Этот колобок то ли по глупости, то ли по злому умыслу спустил Инди в пропасть на перетертой веревке.
– Смотри-ка, кто идет, – сообщил он Дориане. – Мне что-то нехорошо.
– Джонс, ты уже на ногах? Чудесное исцеление! Я изумлен твоей живучестью.
Оказывается, они с Думасом добрые друзья. Великолепно.
– Я тоже.
– Так что ты там говорил о черном камне? – осведомился Думас, ни на минуту не прекращая жевать. В руках у него была полная тарелка разнообразнейших закусок.
– Я разве о нем говорил? – нахмурился Инди.
– Ну, помнишь, нет ли, а говорил, – сообщил Думас. – Когда мы вытащили тебя из расщелины, ты мямлил, что отыскал там конический камень, и порывался вернуться за ним.