Индиана Джонс и нижний мир
Шрифт:
– Спасибо, – выдохнул Инди, двинув последнего противника по носу.
– Со свиданьицем!
Вдвоем с Саландрой они промчались под каменной аркой и взбежали по широкой лестнице на галерею, с которой открылся вид на просторную площадь. Увиденное настолько ошеломило Инди, что он даже замедлил бег, чтобы разглядеть как можно больше. Площадь обступали здания, но не выстроенные из кирпича или камней, а вырубленные из гигантского монолита. Только тут он осознал, что весь город являет собой гигантское изваяние, высеченное из цельной горы. На противоположной стороне площади с крыши трех- или четырехэтажного здания изливался водопад, обрушиваясь
– Скорей! – подстегнула его Саландра.
Оглянувшись, Инди обнаружил погоню и припустил следом за принцессой. Минуя группки людей, они свернули в следующий коридор и выбежали к широкой каменной лестнице. Но едва спустившись на десяток ступеней, Саландра замерла. У основания лестницы стояли еще четверо вооруженных солдат.
– Остановите их! – крикнула Саландра собирающейся толпе зевак. – Они предатели!
Никто не шелохнулся. Затем солдаты подняли оружие.
– Не стреляйте! – приказала Саландра. – Вам известно, кто я такая.
Поколебавшись, солдаты опустили оружие. Но в тот же миг Инди ощутил пульсирующую боль в ноге и увидел стрелку, торчащую из бедра. Подоспевшие преследователи стреляли сверху. Выдернув стрелку, Инди увидел, как Саландра вырывает такую же из своего бока.
– А попытка была недурна, – пробормотал Инди, понимая, что можно считать себя пойманным.
– Вам это даром не пройдет! – выкрикнула Саландра. – Мой отец… мой…
Упав на одно колено, Инди заметил, как она вдруг словно переломилась в поясе и покатилась по ступеням, хотел ринуться ей на помощь, но ноги не послушались. Все тело стало каким-то ватным. В сомкнувшейся над ним темноте затихающим эхом прокатился шум голосов, и наступило полнейшее безмолвие.
10
Послание Малейвы
Неизвестно, сколько дней прошло с тех пор, как тяжелая дверь темницы открылась, чтобы впустить его внутрь. С тех пор единственным мерилом времени для Инди стала ежедневная миска безвкусной кашицы и кувшин с водой, которые вручали ему через окошечко в двери. В камере царил вечный сумрак, свет просачивался в нее лишь через зарешеченное оконце под самым потолком. До решетки невозможно было даже дотянуться, а уж о попытке протиснуться наружу не могло быть и речи. Из прочих потенциальных путей к бегству в камере имелось лишь отверстие нужника в углу, населенное тараканами и крысами. Время от времени Инди забывался недолгим сном на своих нарах, но чаще выхаживал из угла в угол похожей на пенал темницы – двадцать футов в длину, восемь – в ширину. А сейчас его томила жажда. Он уже выпил весь свой суточный рацион воды и по-прежнему ощущал сухость в горле. В течение последнего часа он то и дело принимался молотить кулаками по двери, и весьма удивился, когда ее все-таки открыли.
Узкий проем двери заполнили фигуры двух стражников. Первые посетители Инди с момента его пленения. Постояв на пороге, они вошли в камеру и подхватили Инди с двух сторон под мышки, несмотря на его вялые попытки вырваться. За дверью стоял третий стражник с арбалетцем наизготовку – массивный, широкоплечий детина с обветренным лицом и копной снежно-белых волос. Один глаз его свирепо косил куда-то в сторону – этакий штрих, довершающий картину и без того кровожадной наружности.
– Или пойдешь сам, или тебя поволокут! – рявкнул детина.
– Куда вы меня ведете?
– В другую камеру, к твоей подружке.
– Не верю! – презрительно бросил Инди.
Стражник прижал арбалетец к горлу Инди.
– Мне плевать, в чего ты там веришь!
Понимая, что сопротивление ровным счетом ничего не даст, Инди сдался. Его чуть ли не волоком протащили по коридору, потом по винтовой лестнице.
Окончился путь у другой камеры. Втолкнув Инди туда, стражники тотчас же захлопнули за ним дверь.
– Джонс!
Вскочив с нар, Саландра крепко обняла его. Стражник сказал правду, но что будет дальше? Впрочем, сейчас Инди было абсолютно все равно. Ласковое покалывание пронзило его с головы до ног. Теплое прикосновение тела Саландры искупило бесконечные дни, проведенные в одиночке.
Наконец, она отстранилась от него.
– Как ты себя чувствуешь?
– В данный момент довольно сносно. Ты знаешь толк во врачевании, не так ли?
– Тебе что, нехорошо?
– Жажда замучила, а так ничего.
Саландра торопливо поднесла ему кувшин с водой. Инди осушил его до последней капли.
– Извини, я тебе ничего не оставил.
– Это не страшно. У нас еще есть время, – взяв Инди за руку, она подвела его к нарам.
– Время для чего?
– Сядь, – без улыбки откликнулась Саландра. – Теперь я должна тебе кое-что рассказать.
– Это уж точно, – присаживаясь рядом с ней, Инди оглядел камеру. Она оказалась совершенно круглой, с единственным зарешеченным окошком под потолком. Видимо, это какая-то башня. – Кстати, а что произошло-то? Мне никто ничего не говорил.
– Моего отца свергли. Он скрывается в Рорайме.
Инди даже не догадывался, где находится неведомая Рорайма, но сейчас это совершенно неважно.
– Кто его сверг?
– Малейва. Он поставил предателей у власти.
– Кто такой Малейва?
– Вождь Вайюа. Из-за него-то мой отец и тревожился. Ему казалось,что приспешники Малейвы просочились в наши ряды и похищают налкэ в огромных количествах. Теперь я знаю, что это правда, а Сачо, наверно, был одним из его курьеров.
– А с чего этот Малейва заделался таким обожателем красной икры?
– Я уже говорила тебе, путешествовать в верхний мир можно лишь при наличии налкэ. Но для этого еще надо получить согласие Объединенного Совета, а это удается немногим. Однако Малейва действует на свой страх и риск. Он заключил договор с одним из опаснейших людей вашего мира, а благодаря тебе получил предмет, без которого сделка могла не состояться.
– Благодаря мне?! Да что ты городишь? Да я при встрече не отличу Вайюа от Малейвы!
– Не так громко, – прижала Саландра палец к губам. – Нас могут подслушивать. Я и не ждала, что ты сразу все поймешь или даже поверишь всему, что я говорю. Но причина, по которой ты находишься здесь… аликорн.
– Какой аликорн? – Инди уже знал ответ, но не хотел поверить в него. Он-то надеялся, что видел эту штуку в последний раз, хотя и подозревал, что губительная отрава аликорна просочилась и в его жизнь.