Индия. Тысячелетия и современность
Шрифт:
Превращение же части нагов в «высокородных» арьев говорит нам о том, что арьи проникали в среду коренного населения и смешивались с ним путем заключения браков и причисления многих его представителей к своему народу. Двусторонний характер носило это смешение — взаимный обмен культурными ценностями, хозяйственными навыками, обмен кровью — и двойственным был его результат.
Оседая на индийской земле, арьи не только начинали поклоняться местным богам, но и воспринимали местные обычаи. И в высшей степени трудно сейчас историкам разложить по полочкам все известные нам элементы древнеиндийской культуры — какие из них арийские, а какие неарийские.
Имя «пишачи» — сохранилось в литературе как конкретное название народа, язык которого называется пайшачи.
В
Где и когда сложилось это деление, еще с точностью наукой не выяснено. Предполагают, что слово «кшатри» или «кшаттри» в доиндийский период жизни арьев обозначало любого мужчину племени, который был главой семьи, а значит, и ее защитником — воином[14]. Думают также, что слово «вайшья», происходящее от корня «виш» или «вис» («народ», «племя», «поселение»), может быть возведено к славянскому «вьсь» в том смысле, в каком оно нам известно из речевой формулы «грады и вьси» (веси)[15]. «Виш» или «вайшья» — главная масса производительного населения, в чьих руках сосредоточивались основные хозяйственные функции. О шудрах же спорят, считая их то арьями, то уже смешанным слоем населения, в которое входили и военнопленные, превращенные в домашних рабов, и просто люди из покоренных племен, выполнявшие для арьев, как и для причисленной к их высоким сословиям местной знати, разные тяжелые и нечистые работы.
Трем первым высоким сословиям предписывалось проходить обряд посвящения, после которого их называли дваждырожденными. Члены высоких каст, особенно брахманы, надевали после этого через плечо «священный шнур». Дваждырожденным разрешалось изучать Веды, но проповедовать их могли лишь брахманы. Шудрам строжайшим образом запрещалось не только изучать, но даже слушать слова ведических поучений. По «Законам Ману» шудрам строго запрещалось давать остатки жертвенной пищи, вкушать кому-либо их пищу, так как она «отнимает свет священного знания» (гл. IV, 218), совершать для них священные обряды, нести к месту погребения тело брахмана (гл. V, 104). В этом кодексе указывается, что «та страна, которая населена главным образом шудрами, полная неверующими, лишенная дваждырожденных, быстро гибнет» (гл. VIII, 22). Это свидетельствует о зачислении в сословие шудр целых народов, т. е. подтверждает мысль о неарийском происхождении значительной их части. Но в этом же интереснейшем памятнике предлагается, например, угощать шудру, пришедшего в дом, едой своих слуг, как и гостя-вайшыо, или предписывается царю заставлять шудр работать наравне с «ремесленниками всех специальностей» (гл. VII, 138), т. е. опять же вайшьями. Больше того, разрешается даже вкушать пищу тех шудр, которые являются испольщиками, пастухами, рабами, цирюльниками или нанимаются на работу (гл. IV, 253). Такие уступки продиктованы самой жизнью — пришельцы-арьи вынуждены были вступать в необходимые деловые отношения с местными народами, так как слишком строгая взаимная изоляция просто остановила бы их собственное историческое и хозяйственное развитие на индийской земле.
Но все же одновременно со смешением шло и разделение. Все больше дифференцировались трудовые процессы, все большее число групп населения страны втягивалось в орбиту этой дифференциации — формировались касты. Касты целиком арийские, полуарийские, арийские на 30, на 20, на 10 процентов и вовсе неарийские. Таким же по своему этническому составу было и население отдельных областей страны, из которого в последующие века сложились те или иные народы Индии. С одной стороны, члены различных каст и население разных областей разобщалось в результате многих запретов, с другой стороны, почти к каждому запрету законодатели добавляли оговорки и разъяснения, как эти запреты могут быть обойдены, если такая необходимость возникнет в процессе жизненной практики.
Брахманы, приходя в новые области, внедряли свои законы и устанавливали алтари
Вскоре сложилось в северной Индии ядро религиозно-философского мировоззрения, которое обычно именуют в литературе брахманизмом и которое позже, в процессе распространения по всей территории Индии, стало тем, что принято называть индуизмом.
Если в период брахманизма арьям-дваждырожденным предлагалось совершать сложные обряды очищения после общения с людьми из областей, населенных шудрами, варварами, неарьями, то в индуизме это разделение полностью исчезло, и понятия «арья — неарья» начали уже в начале I тысячелетия н. э. трактоваться как «ученый — неученый», «знающий Веды — не знающий Веды», «благородный — неблагородный». Каста повсеместно стала социальной основой индуизма, учение о дхарме — религиозном законе, который предписывает членам каждой касты определенный образ жизни и поведения и морально-этические нормы, явилось основой философско-религиозных доктрин, доступных народным массам в любой части страны, а знание главных памятников эпической и мифологической литературы, изустно передаваемых по всей Индии от поколения к поколению, воспринималось в качестве обязательного признака принадлежности к индусской религиозной общине.
И вот тут имена сотен богов пустились в странствия, будучи именами божеств племен и народов, родовых и семейных групп и даже названиями тотемов: животных, птиц, рыб, растений и т. п. Многим животным вменили в символическую обязанность носить на себе богов, служить им средством передвижения. Они всегда изображаются рядом с богами.
В сознании людей возникли разные системы: то предания, говорящие о многих формах одного божества, то группировки богов по определенным ступеням иерархической лестницы, то соединение их в родственные семьи, а то и просто наделение каждого выдающегося и широко популярного бога несколькими сотнями имен.
Часто можно слышать, что индуизм — это не религия. И верно — это не религия. В Индии индус, или хинду, — это тот, кто не является членом какой-либо другой религиозной общины, знает с детства «Махабхарату», «Рамаяну» и предания пуран (т. е. индусских былин), знает основных богов индуизма и придерживается в жизни тех обычаев, которые предписаны дхармой его касты касательно рождения, погребения, заключения брака и т. п.
В пределах указанной шкалы могут быть любые колебания: от ортодоксальной религиозности до атеизма, от тщательнейшего соблюдения всех кастовых предписаний и ограничений до полного отрицания каст и даже борьбы с кастовым строем, от глубокого изучения памятников религиозной и философской литературы до самого поверхностного знания популярных сюжетов эпических поэм, да и то почерпнутого главным образом из рассказов женщин семьи и выступлений странствующих артистов.
Единой церкви, единого руководства у общины индусов нет. На протяжении всей истории индуизма в его недрах рождались проповедники и вероучители, создававшие и возглавлявшие секты в течение какого-то времени, затем их сменяли другие, да и сами секты то ширились, то исчезали совсем, то заменялись новыми. В Индии иногда говорят: «Что ни храм, то вера», — и это до известной степени правильно, потому что любой жрец, брахман и небрахман, может начать возвеличивать любого из богов индуизма и даже объявить себя воплощением бога, собрать любую аудиторию и проповедовать, что только захочет.
И однако, несмотря на многоплановость и многообразие, в современном индуизме существует три главных направления (которые иногда именуют сектами): шиваизм, вишнуизм и шактизм, т. е. предпочтительное поклонение богам Шиве и Вишну и богиням, известным под собирательным именем Шакти, — супругам богов, их женской энергии, стимулирующей проявление их силы и воли к действию. К ним некоторые исследователи, да и сами индусы, причисляют еще одно течение, четвертое, называемое смарта, приверженцы которого поклоняются всем богам.