Инфер

Михайлов Дем Алексеевич

– Хм… Так что мы потеряли, боец?

– Не знаю.

– Цель – вздохнул я, сгибая колени и опускаясь на испещренный трещинами, заляпанный птичьим полетом бугристый бок холма – Вот что мы просрали, боец. Цель. Раньше мы знали куда идем. Высшие, Земли Завета, Темная Башня… мы знали куда и зачем идем. Мы знали, кому следующему перережем глотку. А сейчас… кого убивать, Каппа?

– Я не думал над этим.

– Почему?

– Зачем? Есть ты, лид. Ты укажешь цель.

– Цель – буркнул я, вспоминая старое фото из тайника в своем

экзоскелете – Гребаная цель… Знаешь, похоже, я все же знаю текущую цель.

– Укажи ее…

– Для начала разберемся с ситуацией в руинах гига-фабрики. А затем займемся самым главным на текущий момент – нам надо понять сколько лет прошло с тех пор, как заработали эти опухоли, принявшие в себя всю разумную грязь, что гробила планету.

– Века? – голос Каппы звучал ровно, но все же едва заметно дрогнул. Мечник задумался о недавно вспомненной им своей семье?

– Может и века – я задумчиво выпятил нижнюю губу, в то время как послушное тело в еще более послушном сложном боевом механизме, двигалось уже почти ползком, прижимаясь к глине, но не поднимая при этом предательской пыли – Может на самом деле прошло лет пятьсот. И тогда все те, кого мы знали… давно уже мертвы.

– Высшие жили и живут столетиями – заметил Каппа, легко двигающийся следом, но чуть отстающий из-за несовершенства своего экзоскелета – Они бессмертны.

– Каппа… если тебя заморозили на полтысячи лет, а твоя жена и дети продолжали жить… даже если они живы сейчас, они уже иные. И для тебя там нет места. Короче – нам нужна новая цель, боец. Есть предложения?

– Гига-фабрика?

– А если это пустышка?

– У нас машина и прицеп. Мы найдем цель. Но я бы заглянул в Чикурин.

– Хочешь выпить подогретого сакэ и пожрать напластованной сырой рыбы?

– Хочу – не стал отпираться мечник – Хочу…

– Ну ладно. Может и заглянем. В любом случае мы снаружи. И вокруг нас целая и здоровая мать ее планета – мы точно найдем себе достойную цель.

– Найдем… но мир ли вокруг нас?

– Не понял….

– Это точно не еще одна… коробка с отравленными сверчками?

– Ты сегодня в ударе – не мог не признать я, с вершины холма бросая первый взгляд на только что оставленный нами Понти Севен – Ты о чем, любитель кровавых мачете?

– Матрешка – неожиданно звонко произнес Каппа и, будто смутившись прозвучавшего в его голосе какого-то странного восторга, повторил уже глуше – У меня была… в детстве… подарок. Северная морозная кукла. Много кукол – одна другой больше. Вставлены друг в дружку.

– Понял – ответил я – Мы вылезли из одной маленькой… куклы… и оказались в другой – чуть больше?

– Да.

– С чего ты взял?

– Все обманчиво, лид. Ничему и никому нельзя верить. Нам создают реальность. А мы слепо верим. Так было там.

– Так было там – не мог не признать я, вспомнив свое самое первое ощущение, когда я очнулся в яранге племени сыроедов, что обитало на крохотном островке.

И я помню тот удивленный и восторженный ступор, что накрыл меня, когда я увидел набегающие на галечный берег волны, приносящие зеленоватый морской лед, когда увидел толстых белых птиц копошащихся в кучах гнилых водорослей, когда поднял глаза и понял, что надо мной синее небо… а потом оказалось, что мы просто вылезли из коробки поменьше в ящик побольше.

– Нам надо разобраться – убежденно произнес Каппа и на этот раз в его хрипловатом голосе прозвучала слепая убежденность любителя заговоров – Надо разобраться.

– Надо найти главного, вежливо вспороть ему живот, разложить кишки на его рабочем столе и, перебирая эти слизистые трубки, набитые паштетом первоклассного качества, кончиком ножа, задать ему несколько добродушных вопросов.

– Вот и цель, лид? Снова ищем главного? Того, кто… ответственен?

– Ага – отозвался я – А вот и оно… смотри, боец. Он входит…

Стена тонких деревьев рядом с границей Понти Севен качнулась, мне даже почудилось, что я услышал их хруст. Но вопреки ожиданиям никто не стал картинно проламываться сквозь деревья. Нет. Вражеский шагоход обошел их со стороны и возник рядом с городом подобно стальному гиганту, грозно наведя на строения свои орудия. Над боевым мехом закружился дрон – близнец уже сбитого мной. Замерли обалдевшие муравьишки-гоблины, увидев явившуюся стальную страхолюдину. А затем их оторопь перешла в окаменение, когда на единственную пыльную улочку зарождающегося городишки ступили две огромные пантеры.

– Две – сказал я.

– Две – одновременно со мной произнес Каппа и тут же сполз чуть ниже, перевалился на спину, уставившись в противоположную сторону от трех видимых врагов.

Где еще одна тварь? Пантера, рожденная для бесшумных, внезапных, стремительных и смертоносных нападений… где эта напичканная электроникой сука?

Оглядываться я не стал – пока что. Мой экз превосходит возможности обычной глефы. У меня больше шансов обнаружить крадущегося разумного зверя. Но каковы шансы, что третья пантеры окажется рядом с облюбованным нами красным холмом? Скорее зверь займет позицию с противоположной стороны от шагохода, чтобы перехватывать тех, кто имеет причины убегать от системного карателя.

А те две твари, что неспешно двигаются рядом с механизмом… да… пантеры синхронно начали расходиться, захватывая поселение в когтистые клещи. Одновременно с этим раздался транслируемый сквозь динамики голос.

– Эй, жители сего милого-милого места… не дергайтесь и не ссыте в шорты! Я пришел сюда не убивать. Ну… в том числе и убивать… но не всех поголовно. Ха-ха-ха!

Шагоход вскинул манипуляторы и закачался в приступе механического смеха. Но я не обратил на эти дерганья внимания. Я удивленно переваривал то, как разговаривал пилот механизма. Его голос был полон превосходства, насмешки и… наслаждения.