Ингредиент
Шрифт:
— Да, что за чепуху ты мне там сам себе бубнишь?! Алло?!
— Я сейчас же выезжаю! Я приеду и со всем там разберусь! Прием. – Я скинул вызов.
Может я перегнул, впрочем, не важно. Скажу честно, я не сильно был удивлён
чей-то там смерти. А смерти этого негодяя, я даже был рад.
Я оделся и мигом отправился на парковку.
По правую руку от меня автомобильные фары гнали перед собой влажные пятна света. Где кончается тротуар определить нельзя. Я не знаю куда иду, мое внимание поглощено одним - передвигаться с
Наконец, через пару минут, я заметил вдали голубоватый пар света.
Дюжина электрических лампочек рассеяла мглу.
Наконец, сев в машину, я надавил на педаль газа.
Едя по пустой трассе, я все гадал, что там случилось. Умерли двое людей, которых я обслуживал. Я вспомнил, что в буддизме, смерть выглядит не как страдание и насилие, а как игра ярких и красочных потоков энергии, представляющие элементы общего узора вибраций, порождаемой так называемой Пустотой. Некоторые так же переводят это как Полнота. То есть некая вместимость, в которую входит всё и из которой всё выходит.
Не то что бы я в это верил – это не мои слова, очередная цитата из прочитанной книги.
Я всё еду по трассе, вокруг меня тишина, и пейзаж всё тот же.
Я всё еду по трассе в своём "Renault Capture", дорога гладка, а мотор тих.
Тихо. Так тихо, что мой внутренний голос будто бы звучит снаружи, а не изнутри.
Иногда чтобы сделать большой шаг вперёд, нужно сделать нехилый шаг назад.
Это не метафора, речь не идёт о погонe за призраками. Я купил "Renault Capture," потому что он мне нравится. Тут безопасно. Люди, имеющие "Renault", умеют жить, они живут и не гоняются за хвостами, обычно многие покупают другие марки автомобилей, но приобретают их они для других, а не для себя…
Только в "Renault", я могу задать себе важные вопросы; «Кто я?» «Зачем я здесь?»
Взглянув в зеркало заднего вида, я задался иным вопросом. «ЭТО Эммануэль?»
Не думаю, что отражение в зеркале характеризует меня. «Почему я здесь?»
«Почему я за рулём "Renault"?» Потому что только за рулем "Renault" я свободен и чист. «Интересно, в нашем заведении подают эмбрионы сиамских близнецов? Если подают, то считается ли это как один эмбрион или как два?»
Ecoute-moi…
И вот я на месте.
Так быстро, а я и не заметил! (Как же быстро, черт возьми)
О чём это я думал? Чёрт, я забыл (Такое чувство, что я что-то пропустил)
Что я говорил или думал? Может я думал вслух? (Впрочем, это не важно, в следующий раз мне лучше сконцентрироваться на самой дороге, а то я так и в аварию могу попасть)
Выйдя из машины я, в спешке направился внутрь здания.
Пройдя через пустой зал, я поднялся по ступенькам, мой туфельный каблук словно отбивал похоронный ритм.
Подойдя к двери номера три, я услышал чьё-то тяжелое дыхание. Я разволновался.
Хриплое дыхание за дверью. Это не моя реальность. Это какая-то ошибка!
Я не должен быть здесь. Неважно! Успокойся, Эммануэль, и просто играй свою роль!
Неважно, будь что будет. Бояться все время невозможно, для хорошего страха нужны силы ,a у меня их не было (Это все не страшно – страшно это быть мной)
Я пошел к двери с таким видом, словно мог вершить людские судьбы.
Я зашёл в третий номер и увидел, сидящего на стуле Кандида, он нервно курил сигарету, делая глубокие затяжки. Вид у него был замученный, и говорил он еле-еле, чуть дыша, как умирающий. Кандид, посмотрел на меня, и в глазах этой машины для убийств я увидел самый обыкновенный человеческий страх. (Вот только его страх передался и мне)
В комнате было душно, так что было даже нестерпимо стоять и все до того было пропитано алкогольным запахом, что, кажется, от одного этого воздуха можно было в пять минут сделаться пьяным.
— Чёрт возьми, почему так долго?
— Как это произошло? – Сказал Я, нервно осматривая комнату. (Черт возьми, на нем просто ахуительный жакет. Я понимаю, что сейчас не та ситуация, чтобы это обсуждать, но просо интересно, где он их покупает, и сколько их у него, ведь на нем каждый день разные жакеты, абсолютно каждый день без исключения я вижу его в новом жакете и одних и тех же туфлях, штанах, галстуке. (Но все его жакеты просто отпад!)
— Я не знаю. Когда я зашёл, он уже был мёртв. – Сказал Йенсен.
— Давай по порядку, с подробностями.
— Ну, я сидел внизу, следил за тем, чтобы никто не проник в здание. Этот русский негодяй со своими неадекватными дружками здесь целый концерт устроили! Я ловил их по всему заведению. С одним даже подрался. Он убегал, а я его словил и раз ему в печень дал. Эти Русские больные люди. Но драться, конечно, они умеют. Но, по сравнению с ними я малое невинное опьяневшее дитя. В общем, тут был шум и гам, крики и стоны, а потом выбежала эта телка, она кричала как сумасшедшая, из ее криков я понял, что у Русского барина передозировка. Ну, я и поднялся наверх, а там этот Русский негодяй, уже откинул копыта, ну, вот я и позвонил тебе…
— Сибирский.
— Что?
— Где второй верзила?
— В смысле, второй?
— Там было двое клиентов! Где второй?!
— Ах, да, прости ради бога, он уехал еще часа четыре назад.
— Ну, ты и бычья голова! Ты же должен был следить здесь за всем! Плохо, очень плохо, погоди, а где девушка?
— Она в соседней комнате, я решил оставить ее там.
— Все понятно, ничего сейчас разберемся. Йенсен, скажи мне, ты опять пил на работе?
–– Да, но ты ведь. – Его страх был вызван не трупом, он боялся другого.
— Мне придется позвонить "ДИРЕКТОРУ" – Кандид резко встал со стула.
— Не бойся, я прикрою тебя. Я со всем разберусь. Но это будет в последний раз. Иди, пригляди за девушкой, и не попадайся на глаза.
Я достал телефон из кармана, мои руки дрожали, я судорожно набрал номер. (И так всю жизнь, чья-то слабость и глупость отражается на мне). Мне ответил бесцветный, но грубый голос:
— Я полагаю, произошла непредвиденная ситуация?
— Да, сэр, у нас ситуация номер два. (Или три?) Я едва сдерживал дрожь в своем голосе.