Ингви фон Крузенштерн
Шрифт:
– Милочек, просыпайся, – пропел чей-то приятный голос.
– Акх-гхар, – смог выдавить из себя Ингви и с трудом разомкнул веки.
Тут же сощурился от яркого света. Полежал немного. Вскоре глаза более-менее привыкли, и парень смог оглядеться.
Сбоку от лежанки сидит молодая женщина с длинными распущенными волосами. Мы в пещере, но не дикой, а вполне обжитой. Где-то неподалёку журчит вода. Из хода наружу доносятся крики чаек и шум прибоя.
– Вот, молодец, – с мягкой улыбкой похвалила красивая женщина. –
Ингви выполнил просьбу. Попробовал что-то сказать, но горло опять выпустило лишь не членораздельные звуки.
– Они забрали у тебя дар речи, – печально сказала она.
Ужас отобразился на лице юного человека. Он заметался в приступе безумия, но ведьма, а то оказалась именно она, повела рукой и юноше полегчало.
– Погоди метаться. Я могу вернуть тебе этот дар. Ты же уже вспомнил, как оказался здесь?
Лицо покрылось потом так, что слетело несколько капель. Он кивнул.
– Успокойся и освободи себя от страха. Ты должен выслушать меня.
Парень не сразу смог справиться с собой, однако при помощи Зова Рода это удалось. Ведьма поправила юбку на простом, ладно сидящем платье. Затем подняла взор и Ингви едва снова не потерял равновесие – на месте её глаз клубится синева. Глубокого, яркого с прожилками цветов, словно драгоценный камень. На фоне миловидного, с лёгкой россыпью веснушек лица, выглядит пугающе.
– Может ты слышал о ковене Синеглазых Ведьм?
Он помотал головой.
– Это запретный и преследуемый ковен. Очень давно, когда мир был намного жестче нынешнего, мои сёстры приняли в себя силу древнего тёмного бога. Напрямую он не угрожал жизням людей, а вот от помощи в то трудное время было нельзя отказываться. Пока ситуация была опасной, ведьм терпели и почитали, но когда Безликие были оттеснены, мы подверглись гонениям. Только за знание о нас можно быть убитым, Ингви, запомни это!
Глаза ведьмы полыхнули, и парень чуть отшатнулся. Удовлетворившись, женщина продолжает.
– Нас осталось немного. И все прячемся, как прокажённые, – горько выплюнула слова она. – Словно не благодаря нам живы люди. Но этого уже не изменить. Я живу больше трёхсот лет. Свою силу и знания получила от другой Синеглазой. Мы связаны клятвой, что перед смертью должны передать семя новой ведьме. Уже долгое время я ищу преемницу, но всё тщетно. Ты же понимаешь, что будет, если, например, Лилья получит этот тёмный дар?
Парень мелко закивал, помянув приглянувшуюся девушку с деревни.
– Поэтому я вынуждена просматривать судьбы, денно и нощно искать. Обосноваться в этой пещере было хорошей идеей. Пару заклинаний и никто сюда даже соваться не хочет. Кроме некоторых, – рассмеялась она. – Ныне покойных. И лишь ты сумел прорваться. Я очень встревожена, очень взволнована. Ты Тот или нет?!
Последние слова она сказала с безумной страстью. Приблизилась, обжигая взглядом и дыханием. Ингви замер, как перед гигантской коброй.
– Подумай хорошо, юноша. Я готова пойти навстречу и одарить тебя всем, чем смогу. Но ты должен
Стало ясно, что в душу к Ингви просится страх. За короткий век он мало повидал, чтобы оставаться спокойным. С другой же стороны, не ведая о Синеглазых ведьмах, парень может и согласится на предложение, ибо сложись обстоятельства так, что кто-нибудь рассказал бы о них, подготовил к встрече, то ужас сковал бы несчастного юнца, стоило глазам женщины заполниться синевой. За многие века, слухи о них обросли самыми жуткими подробностями.
Ингви кивнул.
– Закрепим же клятву на крови, – радостно и торжествующе провозгласила она. – Протяни левую руку. Вот та-а-ак, ладонью вверх. Потерпи чуть-чуть…
Её ноготь на указательном пальце, словно нож стал резать ладонь. Из тоненьких порезов выступила кровь и тут же спеклась. Спустя короткое время, на ладони появилась сложная фигура из рун, линий и узоров.
– Готов? – став мрачнее и грознее, спросила ведьма.
Он кивнул. Лицо бледное, но рука не дрожит.
– Тогда начнём!..
Она положила свою ладонь сверху и прикрыла веки. Юноша поморщился от резкой боли в порезах. Уста ведьмы разомкнулись и послышался речитатив. И хотя наречия Ингви не знакомо, но каждая фраза вызывает дрожь.
Это продлилось не долго. Вскоре она убрала ладонь и на месте кровяного рисунка, остался светящийся синим. Начав меркнуть, он словно погрузился внутрь, а на месте порезов снова оказалась целая кожа. Без шрамов.
– Вот и всё, Ингви. Спасибо! – на её лице гуляет искренняя улыбка, а голос полон обещания.
– Я проклят? – сумел сказать он.
– Да. Навсегда. И не видать тебе света белого. Будешь прислуживать мне, раб! – ведьма коварно расхохоталась. – Ну, чего с таким ужасом смотришь. Шучу я, дурень. Все вы похожи, ибо воспитываетесь на поверьях и небылицах. Ведьмы то, ведьмы это… В своё время знаешь сколько ко мне простушек ходило, чтобы приворот, порчу, худо какое навести? Понимаешь? Не я же им в головы паскудство это закладывала.
– И ты делала?
– Тьфу ты! Вот ничего не меняется! – она обиженно отвернулась. – Делала. Иногда. Когда жить было не на что. Что?! – снова повернулась. – Я не обязана заботиться и блюсти кодексы. Чем могла, тем и зарабатывала.
– Извини. Я просто спросил. Подумал, что если ответишь нет, то солжёшь. Но ты честная.
– Хм-м…– удивлённо воззрилась она уже нормальными зелёными глазами. – А ты не такой, как все.
– Может быть.
– Ладно, Ингви фон Крузенштерн, теперь можешь спрашивать, – развела руками молодая по виду женщина. – Или сначала поедим?
– Здесь уютно, – огляделся парень, подмечая и кровать, и стол, и стулья. Есть пара шкафов, сундук и зеркало. У дальней стены купальня. – Как ты всё сюда притащила?