Инициация
Шрифт:
– Да черт с ним! – бросил первый. – Я его ранил. Сам сдохнет. Мы свое дело сделали. Остальные займутся профессором. Все, уходим.
Настала долгожданная тишина, нарушаемая лишь выстрелами и криками в отдалении. Там, в главном зале, бой продолжался. А еще один из налетчиков что-то сказал про профессора. Упомянул, что им займутся остальные. Что он имел в виду? Они собираются его убить или похитить? И куда делась Эдриа, на грудь которой один из налетчиков прикрепил светящийся кружок?
Как бы мне не хотелось все это выяснить, сначала нужно разобраться со своими ранами.
Я
Я открыл меню нейроинтерфейса, зашел в раздел «Состояние». Параметр «Здоровье» совершенно не обрадовал.
Здоровье: 57% (средняя кровопотеря)
Я тут же открыл раздел «Параметры». Профессор говорил, что с настройками организма лучше не играть, что это может привести к печальным последствиям, но сейчас у меня не было другого выхода. Мне срочно нужно остановить кровотечение. Я нашел параметр, отвечающий за свертываемость крови, и двинул ползунок почти в самый конец. Потом убавил пульс с 250 ударов в минуту до 120. Все мое тело словно завибрировало, а потом перед глазами резко вспыхнуло, и через миг мир вокруг так же внезапно погас.
Глава 16
Глава 16
Пространство всколыхнулось. Снова появились звуки, а сквозь плотно сжатые веки я почувствовал тусклое мерцание света. Я услышал сирену и чье-то тяжелое, сбивчивое дыхание.
– Палач! Палач! – донесся до меня чей-то голос. – Алекс!
Я с трудом открыл глаза. Передо мной на коленях стоял человек.
– Черт… Ханжа, – протянул я. Мир перед глазами кружился, в голове гудело.
– Ты… как? – спросил он. Мелкие глаза на пухлом потном лице пылали страхом.
– Лучше многих, – ответил я и скривился. Повернул голову, чтобы оглядеться. Я лежал на том же месте. Подо мной растеклась и уже успела засохнуть небольшая лужа крови, но плечо и нога уже не кровоточили. Похоже, мои манипуляции со свертываемостью крови помогли, хотя это и стоило мне потери сознания.
– Я думал, ты… умер, – произнес Ротос. Говорил он тихо и сбивчиво. – Столько крови… из тебя вытекло. Я решил, ты… умер.
– Угу, – кивнул я и попытался встать. Боль раскаленным лезвием пронзила бедро. Я поморщился и застонал.
– Лучше лежи… Надо переждать…
– Давно я тут?
– Минут десять… Я видел, как налетчики… подстрелили тебя… А потом они… они…
– Просто исчезли?
– Да… да… – закивал Ханжа.
– Сраные фокусники, – улыбнулся я сквозь стиснутые зубы. Посмотрел на Ротоса. – Ты-то как выжил?
– Спрятался… Когда все двери открылись, я думал… они придут за мной, но ты вдруг начал стрелять… Вернее, тогда-то я не знал, что это был ты… Потом понял…
Боль усиливалась. В голове гудело, а мир вокруг по-прежнему выплясывал. Я шевельнул ногой, и рана на ноге снова взмокла.
– Слушай, Ханжа. Найди что-нибудь, чтобы перевязать раны. Любую ткань.
– Я… я не знаю…
– Поищи.
Ротос поднялся и начал растерянно озираться.
Я глянул на лежащее рядом пробитое насквозь тело Эшфорта. Он тоже был в одних трусах, как и мы с Ханжой.
– Форма Эшфорта. Она должна быть где-то здесь.
– Да-да, – кивнул Ротос и отошел. Через несколько секунд сообщил: – Нашел, она здесь.
– Тащи сюда и рви на куски.
Следующие несколько минут Ханжа занимался тем, что перевязывал мне раненое бедро. Порвать эластичную и на удивление прочную ткань не получилось, а разрезать было нечем, поэтому костюм покойного участника проекта пришлось использовать полностью.
– Теперь помоги мне встать, – произнес я, когда с перевязкой ноги был покончено. Раненое плечо я решил не трогать. Во-первых, задето оно было куда меньше бедра, а во-вторых, материала для перевязки попросту неоткуда было взять.
– Ты что… что задумал? – испуганно спросил Ханжа.
– Мне надо попасть в медотсек.
– Но… зачем? Не лучше ли отсидеться здесь и не дождаться, пока все закончится?
– Нет, черт тебя подери, не лучше! Я истекаю кровью, да и нужно понять, что здесь происходит.
– Нас могут подстрелить налетчики.
– Они уже меня подстрелили, если ты не заметил. Все, закачивай пускать сопли и помогай мне.
Ротос с пару секунд помешкал, но все же послушался. Когда он меня поднимал, я едва не закричал от взорвавшейся в ноге боли. Ковыляя и постанывая, мы покинули ИЖС Эшфорта и двинулись к выходу из жилой зоны. Криков я уже не слышал, но редкие выстрелы все еще раздавались в отдалении. Проходя мимо трупов охранников, я подобрал пару обойм с патронами. Ротос тоже поднял автомат, хотя видно было, что делать ему этого не хотелось.
– Неужели, они убили всех? – в ужасе спросил Ханжа, как только мы вышли в общий зал. Трупов охранников здесь было намного больше. Встречались и груды павших дронов, и оголенные тела участников. У одних были оторваны конечности, другие вообще были обезглавлены. За свою бытность военным я навидался всякого, но эти чертовы налетчики неплохо так постарались.
Увидел я и тело Олуша. Огромная дыра зияла в животе, он лежал в луже крови, остекленевшие глаза смотрели в пустоту.
– Черт, вот же дерьмо! – скривился я и огляделся. Узнал я и других мертвецов: вон мужик с трехпалым протезом вместо руки, а вон и тип, которому Бейзер дал прозвище Локатор. Были тут, разумеется, и другие мужчины и женщины, с которыми я так или иначе пересекался.
– А я говорил… говорил… – запричитал Ротос.
Боль в ноге не унималась. Да и плечо напоминало о себе. Но мы продолжали двигаться дальше.
Дверь, ведущая в медостек… попросту отсутствовала. Видимо, после начала тревоги Иона ее тоже заблокировала, поэтому налетчики выжгли в ней дыру лазерным резаком. И что им потребовалось в лазарете.
Я сунулся в дыру, пригнулся и огляделся. Освещение здесь тоже оставляло желать лучшего, но мои глаза уже привыкли полутьме, поэтому я все видел. Чьего-либо присутствия здесь не ощущалось, но вот регенерационные камеры… Увидев, что с ними сделали налетчики, я невольно поморщился. Эти ублюдки испортили их. Весь пол покрывал тонкий слой регенерирующего геля, а сами резервуары были разбиты.