Injectio платины 3
Шрифт:
Робкий стук в дверь прервал его размышления.
— Кто там? — рявкнул он.
— Хозяин сказал, что в гостинице есть баня для благородных господ, — с порога сообщил Кубвань, старательно отведя взгляд.
— Сам проверь! — отрывисто приказал молодой человек и вновь заходил по комнате, но уже не так быстро.
В своей победе он не сомневался. Вот только старшему брату вряд ли понравится, если Рокеро Нобуро вновь станет героем сплетен, да и враги могут использовать факт нарушения закона близким родственником
Глупо рассчитывать, что он не узнает о поединке. Однако Хосино Нобуро с пониманием отнёсся, когда младший брат побил барона Бакуфо, значит, и сейчас войдёт в его положение. Конечно, если Хваро нанесёт ему тяжкое оскорбление.
При этой мысли чиновник по особым поручениям скрипнул зубами, сообразив, что формально столичный хлыщ не сделал и не сказал ничего обидного. Но он же выставил его на всеобщее посмешище!
Молодой человек вновь заметался по комнате, лихорадочно размышляя: кого бы послать к Хваро с вызовом на поединок, и как лучше его организовать?
От идеи обратиться за помощью в столь деликатном деле к господину Сабуро он сразу отказался. Начальник уезда олицетворяет здесь власть, поэтому не стоит просить его столь демонстративно нарушать закон.
Чиновник по особым поручениям вспомнил о десятнике городской стражи, с которым фехтовал сегодня во дворе канцелярии. Он умелый и храбрый воин, значит, вряд ли откажется помочь дворянину отстоять свою честь.
К сожалению, ещё до того, как Рокеро Нобуро принял окончательное решение, вновь явился слуга.
— Всё осмотрел, господин, — доложил он с поклоном. — В бане тепло и чисто. Вода холодная и горячая. Мастер Тошаки спрашивает: не прислать ли вам банщицу?
— Не нужно, — отмахнулся молодой человек. — Без них обойдёмся. Бери бельё и показывай дорогу.
Баня для благородных постояльцев располагалась почти вплотную к главному зданию гостиницы, соединяясь с ним крытым переходом, так что младший брат губернатора спокойно проследовал туда, не замочив подошв.
Посередине просторного помещения с облицованными светлым деревом стенами стояла круглая бадья с тёплой, почти горячей водой, отдававшей приятным запахом луговых трав.
Забравшись внутрь, чиновник по особым поручениям подтянул колени к подбородку и, откинувшись на стенку, блаженно закрыл глаза.
Чтобы окончательно убедиться, что всё написанное в жалобе на господина Сабуро ложь, он сегодня ознакомится с письмом троюродного племянника начальника уезда и поговорит с его приёмной дочерью, а завтра пригласит господина Кимуро выпить. Всё-таки, прежде чем обращаться к нему с деликатной просьбой организовать поединок с бароном Хваро, надо бы узнать, что за человек десятник городской стражи?
Тёплая вода помогла успокоиться, и Рокеро Нобуро неудержимо потянуло в сон. Широко зевая, он выбрался из лохани, приказав Кубваню подать полотенце.
Переодевшись
Во сне он оказался на дворе местной канцелярии. Только на сей раз меч в его руках поблёскивал благородной сталью, а напротив, подняв над головой такой же клинок, криво ухмылялся вчерашний обидчик. При виде столь замечательного зрелища душа младшего брата губернатора возликовала. Он не знал, как здесь очутился, и почему смазливый хлыщ согласился на поединок, но твёрдо знал, что должен победить.
Однако, прежде чем противники успели скрестить мечи, в его сознание беспардонно вторгся противно-знакомый голос:
— Господин! Проснитесь, господин!
Зло зарычав, чиновник по особым поручениям открыл глаза и увидел склонившуюся над ним физиономию Кубваня.
— Чего тебе, паршивец!?
— Там человек от господина Сабуро пришёл, — попятившись, пояснил слуга.
В комнате уже царил полумрак, безуспешно разгоняемый двумя бумажными фонариками.
Судя по всему, Рокеро Нобуро проспал почти до начала вечерней стражи. Вспомнив о приглашении на ужин, он, потянувшись, сел на кровати.
— Жбан здесь?
— В конюшне, господин, — ответил Кубвань.
— А господин Фунадо? — продолжил расспрашивать хозяин.
— Недавно только вернулся, — сказал слуга. — До темноты работал.
— Зови, кого там прислал Сабуро, — садясь на кровати, распорядился молодой человек.
— Да, господин, — поклонился Кубвань.
Пол неприятно холодил босые ступни, и младший брат губернатора поспешил обуть войлочные тапки.
Вошёл незнакомый молодой простолюдин в светло-коричневой куртке, заявивший с поклоном:
— Благородный господин Нобуро, мой господин Бано Сабуро приказал передать вам это письмо.
Достав из-за пазухи плоскую лакированную шкатулку, он протянул её Кубваню, а тот в свою очередь отдал своему хозяину.
Откину крышку, тот взял аккуратно сложенный лист дорогой бумаги.
В самых изысканных выражениях начальник уезда просил дорого гостя пожаловать в его дом немного пораньше, чтобы обсудить все интересующие господина Рокеро Нобуро вопросы в спокойной обстановке до ужина, на который, кроме него, приглашён господин Фунадо и ещё несколько благородных господ.
"Хитрец не хочет, чтобы кто-то узнал о причинах моего появления здесь, — усмехнулся про себя чиновник по особым поручениям. — Ну и чтобы я встретился с его приёмной дочерью ещё трезвым. Хорошо, окажем ему эту услугу".
— Передай господину Сабуро, что я скоро буду у него, — сказал он, возвращая шкатулку.
— Слушаюсь, господин, — убирая её за пазуху, поклонился посланец начальника уезда.
— Принеси воды, — распорядился Рокеро Нобуро. — Умыться надо, и пусть Жбан седлает Снегиря.